Крысиные гонки (СИ) - Дартс Павел (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
— Любовь — равно признательность за ништяки. О, Вовчик, я вполне усвоил уже новый твой термин — «ништяки»!.. Наверно так и есть чаще всего. Но я как-то по-другому это представляю. Для себя, типа.
Да. Приятно философствовать, лёжа на кровати в безопасности, рядом с печкой, которую можно затопить в любой момент… рядом с запасами… а не на поляне, где с одной стороны над свежими холмиками торчат неумело связанные из колышков крестики; а с другой, в кустах, в канаве, лежат друг на друге трупы бандитов… Вспомнив, он невольно вздрогнул.
— Вовчик, ты калитку закрыл?
— Закрыл… А как?
— Нууу… Это как… Ну, не знаю. Когда 100 % можно положиться. Не, это просто хорошая, надёжная дружба. Любовь… Ну… Ответственность. Взаимная. Не, тоже не совсем то. Хер его знает, Вовчик, как сформулировать… Ну, как говорят — вот когда себя чувствуют половинкой одного целого — семьи. Тогда — любовь. Как у моего папы с мамой было. Как думаешь?
Вовчик тяжело вздохнул:
— Не знаю я… А ты Гульку — любишь?
— Что значит «любишь»?.. Нравится. Пока. Вообще… вообще, как говорил профессор Лебедев, честный ребёнок осознаёт, что он любит не папу и маму, а трубочки с кремом! Так же и тут!
— Ага-ага, под циника косишь; только слабо у тебя получается! Не верится! Ну чё?? Баню! А?.. Не, не ходи — я сам; а тебе сейчас покажу — сделай пожрать! Ну что, за дело??
На следующий день, после собрания, Вовчик занялся странным, на взгляд Владимира, делом: сходил в туалет на краю огорода, — шаткое строеньице, державшееся, кажется, только за счёт подпиравших его со всех сторон кустов сирени; и вытащил оттуда, прямо из зловонной дырки, связанные проволокой в длинную «колбасу» разнообразные железяки: несколько топоров, кувалду, пару разных по величине вил, боёк молотка, тяпки, серпы, ещё что-то.
Владимир смотрел с недоумением; а Вовчик, переодевшись в старенький, затрёпанный камуфляж, стал за грядками поливать железки водой из ведра, счищая палочкой налипшее дерьмо и землю.
— Вовчик???
— Ничего, всё отчистится — как новое будет, даже лучше! Цементация. Да. Не знал? Старый деревенский способ — чтобы металл был крепче, и не ржавел — вот так-то вот, на пару-тройку лет в нужник железки опускали. Эмпирически дошли; а вообще оно понятно — цементация поверхности. Эти — лет пять там, а может — семь. Ещё дедовы. В запас которые, так-то струмент есть, конечно. Опять же — в сортире не сопрут, правда же?? Вот отсюда что и найдём, чем от Громосеева откупиться!
— Нифига ж у вас тут хранилище! Хорошо ещё не для продуктов! Ты предупреждай если что!..
Собрание проходило шумно. Против ожидания от такой маленькой деревни, людей собралось возле единственного, по сути, «административного» здания, бывшего одновременно Правлением бывшего лесхоза; конторой; временным, на период нахождения в деревне, жильём самого Громосеева (семья его жила в Никоновке); клубом, кинозалом и тд и тп, собралось много. Пришли не только старые бабушки, постоянные жительницы, но и «понаехавшие», которых вдруг оказалось не мало. Конечно же — все «девчонки из шоу». Вадим с Аллой, без дочек. Демонстративно обиженный Хронов.
С бабушками, и вообще местными Вовчик уважительно здоровался, как и они с ним — Вовчика в деревне знали. Как и Вадима с семьёй, впрочем.
Внутри все не поместились, и собрание было решено проводить на улице, у крыльца. «Новгородское Вече» — как шепнул Владимир Вовчику, и оказался неправ, — вечевыми решениями, обсуждениями тут и не пахло. Собрание собиралось только для того, чтобы «довести до сведения» — и только!
То, что здоровенный Антон Пантелеевич «довёл до сведения» бывших и новых жителей Озерья, им в основном очень не понравилось…
Начал он издалека; как это было всегда принято у отечественных ораторов, прошёлся по международному положению, сообщил то, что и так все уже знали — про Новую Администрацию, про её декреты, про нормирование… Когда все начали уже зевать, и, собственно, решили, что этим краснобайством всё и ограничится — он вывалил, как ушат холодной воды, основное.
Оказывается, Администрация приняла не только решение о расселении городов в сельскохозяйственные поселения, но и «пакет документов, регламентирующих отныне проживание в сельской местности». Вся соль была в организации новых поселений, и новых налогах.
Из распоряжений Администрации непреложно следовало, что теперь, отныне, на селе будут существовать два типа налогообложения: на гос. структуры — так называемые «коммуны», и на частников.
«Коммуны» — по сути получались аналогом колхозов эпохи коллективизации начала прошлого века. Коммуны поддерживались государством — через пайки, через охрану, через снабжение инвентарём и, частично, топливом, — так сказал Громосеев, но тут же поправился, — что это только для больших поселений, где эвакуируемых расселяют в только что построенные бараки; с санитарными службами — душем, местным водопроводом, — «для Озерья и Никоновки, как и для большинства сёл Оршанского района это не актуально; сюда поставок топлива не будет; да собственно и вон — лес рядом!»
«Коммунары» будут совместно, и большей частью вручную, обрабатывать землю, — а так как ручного инвентаря категорически недостаточно, то вводится налог…
— … Вводится налог! — перекрикивая поднявшийся шум, сообщил он, — На сельхозинвентарь. С каждого двора положено собрать и сдать в общее пользование наконечников для тяпок… лопат… … штук! Топоров… Да не орите так, ничего же не слышно! Вот — перечень распечатан и будет на доске объявлений. Что?.. Пропадёт-сорвёте — это ровным счётом ничего не изменит. Переписывайте от руки, да. Где возьмёте? Сиё мне неведомо. Предполагаю что из запасов… Какие запасы? Такие. Короче, я вам информацию озвучил, а где брать — сами решайте. Нету — покупайте, меняйтесь. Решайте вопрос! Как я вам тут уже озвучил — мирное размеренное существование закончилось… пока. И в экстремальной обстановке Администрация принимает экстремальные меры. Одна их мер — вот этот вот «налог на инструменты». Можете, кстати, прекращать шуметь — то, что я вам дальше скажу, вам понравится ещё меньше! Я не собираюсь тут с вами перекрикиваться весь день! Собственно, можно и не сдавать — а просто вступить в колх… то есть в «коммуну». Вот, вновьприбывшие девушки-красавицы — жест в сторону стоявших особняком девчонок из шоу, — и станут основой коммуны, податься им больше некуда… Кроме того, коммунаров Администрация будет до конца сезона снабжать пайком… пока, во всяком случае, так планируется.
После этого Громосеев поведал, что по итогам сельскохозяйственного сезона будет собран с частных подворий и налог в натуральной форме — в виде сельскохозяйственной продукции. Картофель. Лук. Чеснок. Морковь. Свекла. Перечень будет вывешен там же.
— С каких… частных подворий?..
— С каждого зарегистрированного двора. С каждого домовладения. Независимо от количества проживающих.
Упала тишина. Все присутствующие только таращились на стоящего в проёме двери у входа в дом на крыльце Уполномоченного, и на друг друга, пытаясь осмыслить услышанное. Молчание прервал старушечий голос:
— Да господи!.. Что ж вы такое и говорите-то! Я ж одна живу — дочка с зятем всё не едут. Старик помер в прошлом году. Где ж я всё ето возьму-та??..
Все, повернувшись, уставились на говорившую — маленькую сухонькую старушку с изрезанным морщинами лицом, с мальчишеской короткой стрижкой, с рыжеватыми почти без седины волосами, в своём почему-то спортивном костюме, чёрном с жёлтыми полосками, напоминающую не то эсэсовца из кино, не то швейцара при ресторане.
— Валерьевна. Тут вот какое дело… — Громосеев было смутился, но тут же нашёлся; видно было, что подобное возражение он предвидел, — В коммуну вам, конечно, поздно уже… («- Я в лесхозе до пенсии отработала, какая мне есчо «камуна!» — вставила старушка) Но дом-то у вас большой! Вот, Борис Андреич с семьёй у вас живёт. Он теперь сотрудник администрации, он будет вклад делать, это его обязанность. Ещё поселите кого. Сын ваш из Мувска переберётся. Опять же с семьёй. Вот вам и есть целая небольшая сельхозартель. Такой способ начисления натурального налога, собственно, и выбран для того, чтобы стимулировать селян — вас, то есть! — на то, чтобы расселяли у себя горожан! И производили сельхозпродукцию. Если горожане у вас в дому живут — то налог и на них, соответственно, распространяется! Поля бывшего лесхоза расчищать и задействовать под сельхозпосадки — разрешено. Бесконтрольно! Контролироваться будет только количество произведённого и сданного… эээ… продукта! Где и как вы его возьмёте — это …
