Земля войны - Латынина Юлия Леонидовна (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Через два дня Шапи Чарахов поехал в Торби-калу на совещание. Он отчитался перед главой МВД о подготовке визита первого вице-премьера и пообедал с Арзо. Во время обеда он сильно бранился на омоновцев, которые наводнили город. Их было уже почти пятьсот человек, и вели они себя глупо.
Они распрощались около двух часов дня, и Шапи отправился в Бештой. Шапи был сам за рулем серебристого «лендкрузера», и кроме Шапи, в машине были его сын Гаджимурад и племянник Вали.
«Лендкрузер» Шапи не был бронированным, потому что Шапи был очень храбрым человеком. Он все время говорил, что менты его не тронут, потому что он красный, а бандиты его не тронут, потому что он красный в законе, а что до остальных – то они все равно что голуби, убить не убьют, только нагадят. Это было вообще-то резонно, но рассуждать так мог только храбрый человек, потому что храбрый человек всегда находит резоны для храбрости, а трусливый человек всегда находит резоны для трусости.
Арзо не понравилась такая беспечность, и он хотел послать своих людей с Чараховым. «Очень надо, – сказал Шапи, – за твоими охотятся больше, чем за мной». Но все-таки бойцы Арзо доехали вместе с Шапи до Куршинского туннеля, а потом повернули обратно.
На въезде в Бештой, у развилки на город и авиабазу, стояла автобусная остановка, на которой всегда было много народу. Шапи притормозил, подъезжая к этой остановке, потому что увидел пару знакомых.
В эту секунду его обогнал черный «Ниссан» без номеров и тут же затормозил у обочины. Из джипа, печатая шаг, выскочили четверо со «стечкиными» и принялись палить по машине Шапи. Первый выстрел убил на месте Вали, который был на заднем сиденье. Второй выстрел попал Шапи в плечо, он успел развернуть машину, и она пошла прямо поперек дороги, снесла ограждение и взъехала брюхом на здоровенный пологий валун, напоминавший формой головку сыра. За валуном начиналось ущелье. «Лендкрузер» покачался на этом валуне несколько секунд, а потом рухнул, но не в ущелье, а обратно на дорогу, крышей вниз, ударился об асфальт, перекатился на бок и замер.
Люди из джипа побежали к «Лендкрузеру», но возле покореженной машины тут же собралась целая толпа с остановки. Нападавшие вскочили в машину и уехали.
Люди, которые сбежались с остановки, первым увидели сына Шапи, Гаджимурада. Он сидел спереди и не был пристегнут, и когда «Крузер» ударился о валун, Гаджимурада швырнуло вперед с такой силой, что он головой пробил слоеное стекло и наполовину вывалился на капот. Люди разбили остатки стекла и вытащили Гаджимурада на дорогу. Тут возле них затормозил какой-то «Москвич», и водитель «Москвича» помог людям положить Гаджимурада на заднее сиденье.
После этого стали вытаскивать Вали, но один из стариков увидел дырку у него во лбу и закричал, что с Вали можно не торопиться. Труднее всего было вытащить самого Шапи: машина повалилась на левый бок, и по тому, как Шапи лежал, было видно, что его рука зажата между асфальтом и ребром разбитой двери. Видимо, он был еще в сознании, когда джип падал с валуна, и пытался выскочить из машины.
Общими усилиями автомобиль раскачали, подхватили и поставили на колеса. Шапи сидел, откинувшись на водительском кресле, и глаза его были закрыты. Его зажало между сиденьем и сместившейся рулевой колонкой.
И в эту секунду «Ниссан» показался снова. Толпа была так занята, что не видела, откуда он приехал. Впоследствии некоторые из бывших на остановке показывали, что это был еще один джип, потому что первый ушел к Бештою, а этот, напротив, выехал со стороны тоннеля. Та к или иначе, оба джипа были черные «Ниссаны» без номеров, и из второго точно также выпрыгнули четыре человека, только на этот раз они были не со «стечкиными», а с автоматами. Автоматчики начали палить в воздух, и толпа стала разбегаться, а водитель «Москвича», в котором без сознания лежал Гаджимурад, что было силы втопил газ.
Автоматчики из «Ниссана» подбежали к джипу, выстрелами разнесли рулевую колонку, выдернули Шапи, как репку из грядки, швырнули в джип и уехали.
Вали они оставили на асфальте, потому что они были наблюдательные люди и тоже заметили дырочку на лбу.
Джамалудин узнал об аресте Шапи – если такую историю можно назвать арестом – через семь минут после случившегося. Тут же он взял своих людей и поехал к злополучной остановке. На полпути ему позвонил Арзо Хаджиев.
– Это не я, – сказал Арзо.
– Надеюсь, что ты не лжешь, – ответил Джамалудин.
Надо сказать, что дело вышло удивительно скандальное: все-таки украли не кого-нибудь, а начальника милиции второго по величине города республики! Прокуратура как воды в рот набрала. Город, наводненный войсками, гудел, как растревоженный улей, но Шапи не привозили ни в СИЗО Торби-калы, ни в любое другое СИЗО.
По республике поползли самые дикие слухи. Рассказывали, между прочим, что Шапи украли боевики. Что это сделал Арзо Хаджиев. Что это дело рук Джамалудина Кемирова, который что-то не поделил с начальником милиции.
А на третий день тайна разрешилась: кто-то из следователей Комиссарова проболтался, что Шапи держат на базе в Бештое.
Мэр города Заур Кемиров узнал новость одним из первых, в одиннадцать часов утра. Заур думал несколько минут, а потом нажал кнопку селектора и сухо сообщил, что ему нужно сопровождение до Торби-калы. Спустя десять минут, когда Заур садился в свой бронированный «мерседес», во двор заехали машины Джамалудина.
– Я с тобой, – сказал Джамалудин.
Заур покачал головой и проговорил:
– Если ты не хочешь, чтобы Шапи убили, ты останешься здесь. Послушай меня хоть раз.
Шапи Чарахов, начальник милиции города Бештой, имел звание полковника КГБ в запасе.
Шапи родился в богатом высокогорном селе Ахмад-кала, и никто в нем сначала не поверил, что Шапи пошел в КГБ, потому что он происходил из очень религиозной семьи. Даже по мерках Ахмад-калы, где люди никогда не переставали молиться и где председатель колхоза по пятницам ездил в мечеть на казенной «Волге», Багаудин Чарахов, дед Шапи, считался исключительно праведным человеком.
У Багаудина было восемь сыновей, и всех этих сыновей и их внуков Багаудин Чарахов воспитал в почтении к Аллаху. Особые надежды Багаудин возлагал на маленького Шапи. Он начал учить его, когда ему было всего шесть лет, и к двенадцати Шапи наизусть знал Коран и говорил по-арабски так чисто, что потом, когда он приехал в Каир, профессора Каирского богословского университета специально приходили, чтобы послушать его речь.
Однажды, когда Шапи было тринадцать лет, Багаудин поехал с ним в Шамхальск по каким-то своим делам. Дорога шла вдоль глубокого ущелья, по дну которого бежала речка Кара-Ангу, и сразу за селом Наркент перебиралась на другой берег по дамбе. В этом месте Багаудин попросил водителя (они ехали вместе с Шапи на попутном грузовике) остановить машину, вылез из грузовика и пошел вниз. Дело в том, что наступило время намаза, а у дамбы можно было спуститься к реке и совершить омовение.
Водитель был не местный, и ему показалось странным, что два человека вышли из его машины посереди пустой дороги. О том, что эти двое хотели сделать намаз, он не мог и подумать.
Когда он заехал в Наркент, он увидел на въезде машину пограничников, остановился и рассказал военным о том, что возле дамбы из его машины вылезли двое, – один молодой, другой старый.
Патруль стоял на улице оттого, что в это время в районе бегала шайка, которая грабила магазины. Два дня назад она ограбила магазин в военном городке. В шайке было два человека, один молодой, другой старый, и лейтенант в патрульной машине решил, что двое вышли из грузовика у дамбы, чтобы тропинкой пройти в Наркент и ограбить магазин.
Вот старый Багаудин и Шапи закончили омовение. Вдруг, вместо того, чтобы начать молиться, Багаудин сказал Шапи:
– Шапи, кто это там, вверх по реке? Иди, он хочет поговорить с тобой.
