Черное платье на десерт - Данилова Анна (первая книга .txt) 📗
По дороге в Адлер, увозя с собой измученную и уснувшую Карину, Катя Смоленская заехала в Лазаревское и по рации связалась со Скворцовым. Из его коротких, нервных фраз она поняла, что он настаивает на встрече, что у него есть для нее важная информация, касающаяся Юрия Лебедева.
Ей ничего не оставалось, как заехать к Виталию и побеседовать с ним лично, оставив Карину в машине под присмотром Эдика.
Но информация на самом деле оказалась чрезвычайно важной и требовала принятия определенного решения именно ее, как руководителя следственной группы.
Вчера Ирина Скворцова в ресторане «Чайка», познакомившись с объявившимся в Лазаревском Юрием Лебедевым, отлучилась в туалет, где на нее напала женщина. С помощью газового баллончика Ира была приведена в бессознательное состояние, и ее бы ограбили, если бы не подоспевший вовремя молодой опер Севостьянов, находящийся поблизости от туалета и сумевший схватить преступницу и надеть на нее наручники.
– Ну вы, ребята, даете! – возмутилась Смоленская, выслушав взволнованный рассказ Скворцова. – Разве можно было так рисковать Ириной? А если бы в туалете была не женщина, а мужчина? При чем здесь вообще Лебедев? И где Ирина?
– В больнице она, когда упала на пол, ударилась головой о бетонную ступеньку…
– Лучше бы ты ударился, честное слово, так рисковать собственной женой! Виталий, я была о тебе лучшего мнения!
– Не казни, Екатерина Ивановна, мне и самому тошно. Но Ира чувствует себя вполне нормально, только голова чуть побаливает; врачи говорят, что к вечеру ее уже выпишут… Женщину мы задержали, она оказалась местной жительницей, нигде не работающей. Фамилия ее – Маслова. На ее счету уже два ограбления, три квартирные кражи, она только в прошлом году освободилась из заключения…
– Понятно. А что с этим Лебедевым?
– Он сейчас в отделении милиции, мы его тоже задержали до вашего приезда, я подумал, что вы сами лично захотите его допросить…
– Поехали туда.. Хотя нет, подожди, у меня очень мало времени. Я же собираюсь отправить Карину Мисропян в Москву вместе с Левиным, иначе она погибнет… Давай сделаем так. Я сейчас сама отвезу ее, познакомлю с Мишей, объясню ей, что и как, отдам ключи от своей квартиры, потому что без меня ей будет трудно, она может еще и передумать, а вечером вернусь и допрошу Лебедева. Хотя ты и сам мог бы это прекрасно сделать… Неужели ты еще не спросил его про Пунш?
– Пока нет.
– А как он себя ведет?
– Совершенно спокойно, даже не пытается каким-то образом защищаться, не требует адвоката… Смирненький такой…
– А что говорит о Лебедеве Ирина?
– Только самое хорошее. Первое, что он сделал при знакомстве с ней, это предупредил об опасности – спросил, не страшно ли ей ходить по ресторанам в бриллиантах, сказал, что ее могут ограбить, изнасиловать и все в таком духе, после чего сам предложил проводить ее…
– Что, вот так сразу и предложил, едва познакомившись?
– Да они даже и познакомиться-то толком не успели, он лишь представился Юрием Лебедевым…
– Это тоже странно. Обычно мужчины при знакомстве называют лишь свое имя, а тут и фамилию. Словно он знал, что его ждут, и хотел удивить своим появлением…
– Все может быть. Тем более что он в «Чайке» свой человек и ему могли доложить, кто им интересуется.
– Такое тоже возможно. А что Сочи?
– Да, чуть не забыл! Мне звонил Паша Баженов, а ему сообщил Рябинин, поскольку тебя не нашли…
– Я была у Карины.
– Так вот. Экспертная группа с собакой прибыла сегодня в Туапсе ровно в одиннадцать, Паша их как раз и встретил. Они поработали в подвале библиотеки и уехали. Теперь будем ждать результатов…
– Вот и отлично. Даже на душе легче стало. Будем надеяться, что все их сочинские проволочки – простое стечение обстоятельств.
Смоленская уехала, а Виталий Скворцов, пользуясь предоставленной ему Лазаревским отделением милиции «Волгой», сначала заехал на рынок и купил там фруктов жене, отвез в больницу и уже после этого, немного успокоенный тем, что Смоленская не слишком отругала его за Ирину, поехал допрашивать Лебедева.
Лилипут вошел в кабинет с достоинством, которое и не снилось Скворцову, человеку, в сущности, неспокойному, вечно чем-то озабоченному и не умевшему это скрыть.
Неторопливо опустившись на предложенный стул, Юрий Лебедев ладонями пригладил густые седые волосы и вопросительно взглянул на внимательно рассматривавшего его Скворцова:
– Слушаю вас.
– Вы меня слушаете? – покраснел от услышанной наглости Виталий и покачал головой. – Это я должен вас послушать…
– Вы задержали меня, не удосужившись даже объяснить, за что. За то, что я подошел к красивой женщине и заговорил с ней? Но за это не задерживают…
– Значит, так. Вчера ночью в ресторане «Чайка» на женщину, с которой вы познакомились там и заговорили, спустя пару минут напала гражданка Маслова… Вы подозреваетесь в соучастии. Поэтому вас и задержали.
– Но моя фамилия Лебедев, и я ни на кого не нападал, – невозмутимо ответил Юрий. – Больше того, я пытался предупредить вашу сотрудницу, которая разгуливала по Лазаревскому в дорогущих бриллиантах, что на нее могут напасть… Вы что же, думаете, что вокруг вас живут одни идиоты? Сначала вы искали меня в других ресторанах, как будто у меня нет дома и я только и делаю, что слоняюсь по кабакам… У меня на побережье масса знакомых, которые, в отличие от вас, очень неплохо ко мне относятся и при малейшей опасности предупредят меня… К тому же я не совершил ничего предосудительного, чтобы мною заинтересовались люди такого уровня, как вы, господин Скворцов… Как видите, мне даже известно ваше имя. Больше того, я знаю, зачем вы все сюда приехали…
– Хорошо, – сдался Виталий, понимая, что тон, заданный Лебедевым, скорее поможет найти общий язык, и им не придется разыгрывать дешевый спектакль, изображая из себя клоунов. – Раз вы так много знаете, то, быть может, расскажете все, что вам известно о женщине по имени Елена Пунш?
– А что о ней рассказывать? – пожал плечами Лебедев и с молчаливого разрешения Скворцова закурил. – У меня была жена, которую звали Елена Пунш. В то время мне было не так много лет, как сейчас, и я возглавлял цирковую труппу; Лена была значительно моложе меня, однако я имел глупость жениться на ней, научил ее многому, сделал ей имя, после чего она меня бросила… Не думаю, что мне придется объяснять вам причину ее поступка…
– Сколько лет ей сейчас?
– Мы расстались лет двадцать назад. Но Лена пять лет назад умерла от воспаления легких, поэтому говорить о ее возрасте на сегодняшний день не имеет смысла, не так ли?
– Она умерла, вы говорите? Это точно?
– Я был на ее могиле, на кладбище в С. Ведь последние годы, насколько мне известно, она жила именно там. Но я подозреваю, что сейчас кто-то другой, используя ее имя и гардероб, причем артистический гардероб, а именно платья, которые Лене сшила еще моя мать, пытается бросить тень на ее память… И этот «кто-то» – женщина, причем молодая…
– Вам известно что-нибудь о ней?
– Скажем так: нет.
– Вы не хотите говорить?
– Могу сказать лишь, что на меня покушались. Сначала мне звонили домой и угрожали, требовали денег, как требовали, к примеру, с небезызвестного вам Шахназарова.
– А откуда вам это известно?
– От него же. Я не уверен, что звонили и Мисропяну с Мухамедьяровым, но, когда их нашли мертвыми, я, знаете ли, испугался…
– Вы считаете, что люди, которые вам звонили и требовали денег, имеют отношение к женщине, которую мы условно называем Пунш?
– Дело в том, что я видел ее… В «Чайке» же и видел, где вы меня вчера пасли. Когда она вошла, у меня даже перехватило дыхание. Не могу сказать, что она так уж похожа на мою бывшую жену, но что-то определенно есть. Но главное, эта женщина была одета совсем как моя Лена, и прическа такая же. А поскольку в моей жизни была лишь одна женщина, которую я по-настоящему любил и после ухода которой чуть не сошел с ума, хотел даже покончить собой, то нетрудно догадаться, какие чувства я испытал, увидев подобие ее, да еще и в таком тривиальном месте, как ресторан «Чайка», буквально кишащий проститутками… Кроме того, меня поразил ее возраст.
