Час рыси - Зайцев Михаил Георгиевич (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Многие дачи-многоэтажки находились в стадии возведения, дорога из бетонных плит тоже. Скорее всего это явление временное, как и полосатый шлагбаум в проеме зеленого камуфляжа колючей ограды и неказистый домишко охранников. Год-другой, и хозяева поселка замостят дорогу брусчаткой, подновят домик для охраны и заменят шлагбаум на что-нибудь посимпатичней.
«Волга» развернулась багажником к шлагбауму и рванула ракетой в сторону совхоза «Уекино», как только пассажиры ступили на бетонные плиты. За все время путешествия джигит за баранкой не вымолвил ни слова, молча подчинялся указаниям Виктора и, конечно же, грезил о моменте расставания с пассажирами как о чуде.
— Лихой автогонщик, — заметил дежуривший у шлагбаума охранник — средних лет мужчина с мускулами Шварценеггера и лицом ресторанного метрдотеля. — Под девяносто газует, храбрый малый... Вы, граждане, в гости приехали или по делу?
Он подозрительно оглядел Виктора, задержался взглядом на его помятой физиономии, посмотрел на Рысь и остался собою недоволен. Статус людей у врат в недоделанный рай охранник определить не решился. На строительных рабочих не похожи, на прислугу господ дачников — тоже и на гостей не тянут...
— Вам должен был позвонить Владимир Владимирович, — сказал Виктор, — предупредить о нашем приезде.
— Был такой звоночек. — Охранник похлопал по нагрудному карману утепленной пятнистой формы, где, по всей вероятности, прятался мобильный телефон. — Помню, был, вы...
Он сделал паузу, предлагая гостям назвать себя.
— Я Виктор Скворцов.
— А я Раиса Сергеевна. — Рысь нагнулась, пролезла под полосатую палку шлагбаума. — Пошли, Витя.
— Да я бы поднял загородку-то, — смутился охранник. Он привык выказывать уважение к гостям хозяев, как бы эти гости ни выглядели. — Куда идти, знаете? Бывали уже у Владимира Владимировича?
— Не доводилось. — Виктор по примеру Раисы Сергеевны перебрался на территорию отдыха для избранных, поднырнув под шлагбаум.
— Прямо пойдете, увидите двухэтажный дом красного кирпича с башенкой, на башенке флюгер по типу петушка.
— И далеко топать до этого курятника? — проявила интерес Рысь.
— Метров двести. Дорожки сегодня чистили, так что идите спокойно.
— А самого Владимира Владимировича дома нет, я правильно понял? — уточнил Виктор.
— Обещался подъехать, но пока не прибыл. — Охранник потупил глаза и сдержанно улыбнулся, будто боялся ненароком выболтать какую-то веселую тайну.
Виктор перехватил его лукавый взгляд.
— В чем дело? Вы что-то недоговариваете? Владимир Владимирович уже на даче и просил это от нас скрыть?
— Нет, клянусь вам! — Охранник не отвел глаз. «А вот и не угадал!» — смеялись его коричневые зрачки.
— Витя, пошли, я начинаю мерзнуть. — Рысь взяла Скворцова под руку. — Пошли скорее.
— Зачем ты меня увела? — тихо возмутился Виктор, когда они отошли от шлагбаума достаточно далеко. — Этот сторож...
— Тише! Он может нас услышать. Я все поняла, не думай, я не дура. Замедлим шаг, я сделаю вид, что поправляю обувь, и оглянусь.
Она нагнулась, пару секунд возилась со своим полусапожком, выпрямилась.
— Ты все испортил. Нет! Не смотри назад! Он наяривает по телефону. Предупреждает кого-то, что ты его расколол. Не нужно было к нему приставать! Я раньше тебя заметила — он пыжился не проболтаться...
— О чем?
— Не знаю! — Рысь споткнулась, ухватилась за локоть Виктора, но устояла на ногах, не упала. — Не исключено, что у нас с тобой попросту началась мания преследования. Сторож увидел твою побитую рожу и закусил язык, пытаясь сдержать смех. Смешно ведь, согласись, — избитый, грязный мужик и мокрая потасканная курица прутся в гости к «новому русскому». С суконным рылом да в калашный ряд... Одно радует: с такой прической я могу ссадину на лбу спрятать под челкой...
— А как же его телефонный звонок?
— Позвонил знакомой доярке из совхоза «Уекино», поспешил поделиться анекдотом про смешную парочку бомжей.
— Значит, ты считаешь, опасности нет?
— Не знаю, Витя, не знаю... — Ухватившись минуту назад за руку Виктора, Рысь продолжала идти, опираясь на его локоть, и он обратил внимание, что шагает она все медленнее и медленнее.
— Рысь! — Виктор взглянул ей в лицо, замедлил шаг. — Рысь! Ты побледнела, тебе плохо?
— Да, Витя, поплохело мне... резко поплохело... — Она глубоко вздохнула и медленно выпустила воздух сквозь неплотно сжатые губы. — Когда мы деньги зарывали, у меня начался озноб. Первый признак приближения расплаты за стимуляторы. В машине отогрелась, надеялась, что просто замерзла. Время действия лекарств еще не вышло. Со сторожем разговаривали, все еще было нормально, и вот... накатило. Голова кружится, астения, сердце колотится...
— Могу я чем-то помочь?
— Можешь, если согласишься рискнуть. — Она прикрыла глаза, продолжая дышать в прежнем ритме — глубокий быстрый вдох, медленный выдох.
— Чем рискнуть? — Виктор уже буквально тащил ее. Между тем они почти пришли. Вот он, дачный домик секретаря Вовы, совсем рядышком, весь как на ладони.
— Жизнью, Витя, жизнью... Может, у нас мания преследования, а может, и нет... Это я про сторожа...
— Говори, я слушаю.
— Нужно свести риск к минимуму. Один входит в дом, где возможна засада, другой страхует на улице...
— Дай мне пистолет, я сбегаю на разведку. Запросто!
— Запросто... — Она улыбнулась посиневшими губами. — Нет, Витя, не все так просто и... запросто. Оружия я тебе не дам. Пистолет провоцирует противника в засаде открыть огонь на поражение. А безоружного зачем спешить расстреливать? Ну а если не обнаружится никакой засады, так уж и совсем ни к чему превращаться в пугало с пистолетом... Пойдешь безоружным. Если все в порядке, все тихо и ладно, отдерни занавеску любого окна на фасаде дачного домика, сейчас, насколько я вижу, все они занавешены, отдерни и помаши мне правой рукой. Только правой, не перепутай.
— Не перепутаю. Только я не понимаю, откуда в засаде могут узнать о тонкостях наших с тобой договоренностей?
— И не надо тебе ничего понимать. Могла бы объяснить, но некогда... Если я не дождусь условного знака или ты махнешь мне левой рукой, твоя первостепенная задача — тянуть время, дождаться меня и выжить, пока я буду штурмовать дом. — Рысь широко открыла глаза, расправила плечи. Матовая бледность лица и синюшность губ остались, но сейчас они более походили на грим, на экзотический макияж, преобразивший лицо абсолютно здоровой женщины в маску смерти. — Я, Витя, сейчас как спринтер. Марафона мне не одолеть, но на короткий промежуток времени сконцентрироваться я пока в силах... Однажды во время очень важной схватки я получила сотрясение мозга и ушиб грудной клетки и все же смогла победить. И сейчас сумею... Лишь бы сердце не подвело. — Она снова осунулась, склонила голову, опустила плечи, прикрыла глаза. — Ступай, Виктор, не бойся, верь в меня... Я помогу.
— Не волнуйся, Рысь, я все сделаю, как надо.
— Я не сомневаюсь в этом. Ни пуха.
— К черту!
Дачная резиденция Владимира Владимировича вид имела обжитой и аккуратный, необустроенным остался лишь участок вокруг дома. Двухэтажный пухлый красавец-дом с башенкой краснел кирпичом на заваленной строительным мусором площадке. Отходы строительства вросли в чернозем с прошлого лета, не иначе. Дом каменщики, печники и плотники до осени поставить успели, электрики протянули к нему провода, а вот работу дизайнеров-садовников зима заставила отложить до лучших, теплых времен.
От улицы к дому пролегла хорошо утоптанная тропинка. Виктор решительно на нее свернул, Рысь осталась у поворота.
Скворцов подошел к дому, поднялся на низкое крыльцо. Входная дверь оказалась слегка приоткрытой. Он шагнул в сени. Изнутри дом отделали обычными стругаными досками. Пахло древесиной, сосновыми иголками. От порога было два пути — вперед, за угол и вверх по деревянной винтовой лестнице. Владимир Владимирович обещал — если сам гостей не встретит, то их развлечет постоянная обитательница дома с неправдоподобным именем Фрося.
