Охота на изюбря - Латынина Юлия Леонидовна (список книг .TXT) 📗
– Да, правда. Я повторяю – ты послал выписки из реестра? Или все, что имеется, имеется только в электронном виде?
– Извини, Денис, я не могу ответить на этот вопрос. И я не понимаю, как ты получил доступ к реестру…
– Верни все обратно. Аннулируй сделки. Если ты не послал нам выписки из реестра – погоди это делать!
– Извини, я не могу.
– Почему? Все, что я прошу – погоди!
– Извини, Денис, здесь говорят, что ты уволен из-за сотрудничества с «Ивеко». Я не могу не рассматривать этот звонок иначе, нежели попытку запутать ситуацию с тем, чтобы акции могли быть арестованы банком.
Денис захлопнул телефон.
Они подъехали к бывшей «кремлевке» спустя пятнадцать минут. Охранник метнулся было наперерез черному джипу, но Черяга сам распахнул дверцу и крикнул:
– У нас раненый!
В приемном покое все произошло на удивление быстро: Черяга сунул перегнутую пачку долларов в карман хирургу и попросил позаботиться о друге. Хирург привык к таким просьбам. Ему уже не первый раз привозили ночью раненых людей. Этот еще был в бронежилете, почти анекдотический случай. Хирург представил себе, как он будет завтра рассказывать друзьям: «Представляешь, парень в бронежилете поехал на разборку, пуля сломала ребро…» Хирург знал, что будет дальше: вооруженные люди вокруг палаты пациента, угрозы оторвать яйца, если тот не поправится, доллары, жратва, веселая девочка, исполняющая больному минет….
Он очень удивился, когда худощавый парень, препоручивший больного его заботам, растаял в коридоре.
Охранник, дежуривший перед дверью в палату Извольского, узнал Черягу мгновенно.
– Денис Федорыч, вас не велено пускать.
– Отойди.
В следующую секунду глаза охранника расширились: он узрел выкатывающегося из-за угла Камаза. Рука его потянулась к кобуре. Черяга ударил его наотмашь, – тот упал в объятья Камаза.
– Подержи его, – сказал Денис. – И никого не пускай.
В палате Извольского было темно и пахло лекарствами и медицинским спиртом. Черяга зажег свет. Сляб лежал в подушках навзничь, лицо его было бледным и рыхлым, как вчерашняя манная каша. Рядом простаивала капельница.
– Слава!
Извольский спал.
Денис потряс его – тот что-то замычал во сне и не проснулся. За дверью шевельнулся охранник, Камаз влупил ему по зубам, что-то шмякнулось об пол. Черяга почувствовал противную дрожь в коленях. «А что, если его накачали снотворным? Он не проснется, и ментовка застрелит уволенного начальника службы безопасности, который пришел с бандитами разбираться со своим шефом».
– Славка! – Черяга орал.
Извольский открыл глаза. Они были совершенно ясные, как у здорового и бодрствующего человека.
– Ты? – сказал Сляб. – Какого черта…
Черяга сунул ему под нос регистрационные документы фирмы «Импера».
– Можешь полюбоваться, – сказал он, – Дима Неклясов перевел акции АМК себе в карман. На подставные компании, которые он же и учредил, ясно? У него было по два набора фирм, с одинаковыми названиями, один – зарегестрированный в Москве, другой – в Московской области, и в одних владелец был ты, а в других – Неклясов!
Брови Извольского сдвинулись.
– Нас разводили с самого начала! Заславский действовал не от себя и не от какого-то там Лося! Он был в сговоре с Неклясовым, а Неклясов – в сговоре с банком! Это был план «Ивеко»! Для него требовалось две вещи: чтобы возникла реальная опасность ареста акций АМК и чтоб ты сам приказал продать их подставным фирмам! И чтобы в тот момент, когда ты это приказал, рядом не было бы никого, кто смог бы проконтролировать Неклясова! Брелер был с ними заодно – он не такой лопух, чтобы не знать, что Заславский играет в карты! Первое, что он сделал, явившись в Москву, – это начал копать под племянника первого зама. И накопал достаточно, чтобы попроситься в долю. Когда они кооптировали Брелера, они решили убрать меня. Помнишь ту стрелку с Камазом, на которой я летал на вертушке? Меня должны были замочить там, по приказу воров. А на самом деле – по приказу «Ивеко», потому что очень мало структур могут отдавать приказы вору в законе и использовать их в качестве прикрытия, и «Ивеко» – одна из них!
А потом «Ивеко» приказал убрать тебя, чтобы после твоей смерти с движением акций вообще не возникло никаких проблем! Но ты выжил, это было неприятно, но терпимо. Парализованный Сляб все равно не может контролировать записи в реестре акционеров! Понял?
В теле директора жили только глаза. Пальцы вздрогнули, как будто хотели сжаться вокруг бумаг, которые держал Денис, – но рука осталась неподвижной.
Денис перелистнул документы так, чтобы Сляб мог видеть выписку из реестра акционеров: АО «Кроника» – 167.959.000 акций, АО «Импера» – 170.365.000 акций, АО «Лагуна» – 175.484.750 акций. А потом то, что было во взломанном ящике неклясовского стола – регистрационные документы «Кроники», «Имперы» и «Лагуны». В АО «Кроника» 94 % акций принадлежало Неклясову Дмитрию Сергеевичу, 1973 года рождения, прописка город Москва, Малый Фетисовский переулок, д. 3, кв. 7. В АО «Импера» – 64 % акций. В АО «Лагуна» – 80 %. Остальные небольшие пакеты были поровну поделены между все теми же «Имперой», «Кроникой» и «Лагуной», и еще четвертой компанией – какой-то «Лиско».
В этот момент послышался шум, и в комнату вбежали два охранника.
– Вон, – сказал Извольский.
Ребята переглянулись.
– Он передал акции не банку, а себе, – сказал Извольский.
– И слава богу. Наверное, боялся, что банк ему не заплатит. Или хотел попросить добавки.
Денис помолчал и добавил:
– Я звонил в Ахтарск, велел Вайлю остановить все операции с реестром.
– А он?
– Спросил, откуда он знает, что я звоню не по поручению «Ивеко»? Чтобы движение по счетам было остановлено и они успели наложить арест на акции.
– Дай телефон, – сказал Сляб.
– У меня его отключили.
– В тумбочке, на нижней полке.
Денис достал из тумбочки телефон и набрал номер Вайля. В Ахтарске как раз было полвосьмого. Рабочий день еще не начался. Вайль настороженно откликнулся в трубку:
– Опять ты?
Денис примостил аппарат у щеки Извольского.
– Аннулируй последние сделки с акциями, – приказал Извольский, – акции должны вновь быть на счетах «АМК-инвеста».
Полностью блокируй доступ к реестру АМК. И к реестру самого «АМК-инвеста».
Денис некоторое время соображал, зачем нужна последняя мера, а потом понял – Неклясов с таким же успехом может распорядиться о продаже банку не акций самого комбината, а акций «АМК-инвеста». Оно, конечно, вряд ли, – тут уже не обойдешься без липовых доверенностей и крутого кидалова, но в такой ситуации изжогу вам обеспечивают максимально большим числом способов.
– Пойдешь к прокурору, – продолжал Сляб, – возьмешь ордер на арест Неклясова и Брелера. Основание – мошенничество. Какая это статья?
– 159-я. И еще статья 160, часть 3, «Растрата в крупном размере и по сговору с группой лиц», – подсказал Черяга.
– Обвинение – 159-я и 160-я статьи УК. Пусть человек из прокуратуры сядет на самолет, отвезет ордер в Москву.
Денис взглянул на часы. Рейсовый самолет в Москву вылетал через полчаса. Кажется, Вайлю в Ахтарске пришло в голову то же самое соображение, потому что Извольский сказал:
– Пусть задержат рейс. Если мой полетит в Ахтарск, это будет восемь часов туда и обратно.
Трубка что-то крякала. Кажется, Вайль интересовался, что будет, если суд признает гарантию «АМК-инвеста» по кредитному договору.
– Выплатим восемнадцать миллионов, – ответил Извольский.
Сляб закрыл глаза, разговор кончился. На лице Извольского блестели крупные капли пота. Для парализованного человека, который пять минут назад услышал, что контрольный пакет акций пятого по величине в мире металлургического комбината отныне принадлежит не ему, а непонятно какой «Лагуне», Извольский держался очень хорошо. Или у него просто не было возможности размахивать руками от отчаяния?
– Возьми ребят, – сказал Извольский, не поднимая век, – и езжай домой к Неклясову. К десяти утра ордер будет здесь. Если будет возможность – найди Брелера. И еще – обеспечь охрану Ирине. Сейчас такая свалка начнется…
