Земля войны - Латынина Юлия Леонидовна (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
После этого племянник затихарился и больше старался не попадаться на глаза Комиссарову, а через полчаса и вовсе смылся со свадьбы; а замгенпрокурора повертел-повертел часы в руках, да и подозвал к себе еще одного бизнесмена. «Я тут часы купил, – сказал Федор Комиссаров, – да только они мне что-то не глянулись. Сделай одолжение, свози их в магазин, да привези мне деньги обратно».
В еще более глупую ситуацию попал начальник УВД Халинского района. Он услышал, что главу МВД республики Магомеда Чебакова снимают с должности из-за недостаточно успешной его борьбы с терроризмом, и он пришел на прием к Федору Комиссарову.
С собой он принес маленький чемоданчик, в который вмещалось где-то полмиллиона долларов. Вот они поговорили о том, о сем, а потом начальник УВД Халинского района поставил чемоданчик на стол и спросил:
– Я слышал, что Магомеда Магомедовича увольняют с должности. Нельзя ли мне занять его место?
И показал глазами на чемоданчик.
Тут Федор Комиссаров открыл платяной шкаф и показал другой чемоданчик, который стоял там под его кожаным плащом.
– Ты опоздал, – сказал глава Чрезвычайного Комитета, – Магомед Магомедович побывал тут раньше тебя.
– Ну, раз так, то ничего не поделаешь, – вздохнул начальник УВД Халинского района. Он взял чемоданчик и пошел к выходу.
А Федор Комиссаров его окликнул:
– А что, в Халинском УВД вы уже не работаете, уважаемый?
И начальнику УВД пришлось оставить свой чемоданчик.
Но главным образом могущество Федора Комиссарова опиралось на то, что всей республике было известно, что он ближайший друг самого президента. Тому было множество достоверных доказательств. На столе у Комиссарова стояла фотография, где он был изображен вместе с президентом; секретарша то и дело прерывала беседы Комиссарова с клиентами, объявляя: «президент на проводе», но самое большое доказательство заоблачных связей Комиссарова произошло через министра финансов республики. Дело в том, что он должен был быть награжден к пятидесятилетию орденом «За заслуги перед Отечеством». Орден этот бывает четырех степеней, которые дают только последовательно, и так как министр финансов имел до этого четвертую степень, он должен был получить третью. А ему смерть как хотелось орден первой степени.
В поисках решения министр финансов подарил Федору Комиссарову бронированный «мерс». И как только он подарил этот «мерс», Комиссаров прямо на его глазах набрал сотовый и сказал: «Вовик, тут один хороший парень получает „За заслуги перед Отечеством“ 3-й степени. Надо бы дать ему 1-й».
И что же? Через два часа на награждении министру вручили орден первой степени!
После этого вся республика окончательно знала, что Федор Комиссаров может решить любой вопрос и любую проблему, и все только и говорили о том, что Федор Комиссаров учился с президентом в одном институте. Мнение это оспаривалось только кучкой диссидентов, полагавших, что Комиссаров учился с президентом в одной школе или ходил с ним в одни ясли.
С той самой субботы, в которую Ташов встретил Диану на авиабазе в Бештое, и помог ей привезти вещи, он повадился ходить в ее магазинчик и даже один раз набрался храбрости пригласить ее с подружкой в ресторан.
Диана вместе с братом снимала одну из комнат в двухкомнатной квартире на первом этаже облупившейся пятиэтажки. Комната была разделена пополам занавеской, а в другой комнате жила русская старушка, которая сдавала им комнату и о которой Диана заботилась, как о своей матери.
Больше никого у Дианы и Алихана не было, что для чеченцев было довольно необычно. Не только их семья, но и почти все родственники погибли в войну, и был только какой-то двоюродный дядя, от которого Диана получила немного денег на магазинчик. О дяде Диана предпочитала не распространяться, и Ташов приблизительно понимал, кто этот дядя. Он только был удивлен, что этот человек еще жив. Ташов считал, что его убили в 2002-м.
Еще более необычной была судьба Алихана. Мальчику было четырнадцать лет, а в 2000-м, когда он получил осколок в позвоночник, ему было и вовсе восемь, однако Ташов не догадывался даже, а знал, что осколок был получен в бою, после того, как в Грозном ночью Алихан выполз из канализационного люка, расположенного между двумя российскими постами, волоча за собой гранатомет вдвое больше его самого, да и долбанул из этого гранатомета по БТРу. Восьмилетние мальчишки начисто лишены страха смерти, и такие истории случались чаще, чем можно было подумать. Об этой же было известно как раз из-за имени дяди.
Диана трижды возила мальчика в Москву, и однажды она рассказала Ташову о русской врачихе, которая месяц возилась с Алиханом и обещала поставить его на ноги, а потом спросила его, что он будет делать, когда выздоровеет. «Я буду убивать русских», – ответил мальчик. Врачиха долго плакала, а когда Алихана выгнали из больницы, поселила его с Дианой у себя дома. Они прожили так две недели, пока Алихан не велел сестре уехать.
Врачи в Бештое тоже считали, что Алихана можно вылечить. Одна австрийская больница просила за это сорок тысяч долларов, и Диана была твердо намерена эти деньги заработать.
Диане было девятнадцать лет, но иногда, когда Ташов говорил с ней, ему казалось, что он говорит со своей матерью. Она никогда не снимала черного платка, и только через три недели после их знакомства, когда Ташов уговорил Диану съездить с ним и с Кириллом Владимировичем в Торби-калу, он услышал, как она смеется.
В тот же вечер Ташов предложил ей выйти за него замуж. Конечно, по идее он должен был обратиться к кому-то из старших, но самым близким родичем Дианы был тот самый двоюродный дядя, найти которого хотели очень многие, кроме Ташова, вследствие чего все это дело выглядело затруднительно.
Свадьбу назначили на двадцать седьмое апреля. Джамалудин очень хорошо отнесся к выбору Ташова, а ребята из его отряда в два дня раскупили все, что было в магазинчике.
Третьего апреля в пять часов вечера Джамалудин и Хаген подошли к забору богатого частного дома, располагавшегося в двух кварталах от мэрии. По правде говоря, они могли бы к дому и подъехать, и им бы наверняка открыли. Но Джамалудин и Хаген бросили джип за два квартала от дома, и даже в ворота они забыли постучаться. Они просто перемахнули через высокий двухметровый забор, лишенный, однако, колючки и телекамер.
После этого они прошли по дворику, мощеному зеленой плиткой, и Джамалудин, поднявшись на крыльцо, толкнул дверь дома, которая оказалась, по дневному времени, незаперта.
Темноволосый Джамалудин и белокурый Хаген были одеты одинаково: в полуспортивные брюки и кожаные куртки, такие тонкие, что даже не скрывали засунутых за ремень брюк пистолетов.
Друзья оказались в широкой прихожей. Лестница перед ними вела на второй этаж, а справа уходил ход в кухню. На звук их шагов из кухни вышел высокий пожилой человек. Это был главный хирург городской больницы Джабраил Алиев. Он был в зеленом халате, и с его тщательно вымытых рук капала вода. При виде Джамалудина Алиев замер, и вся краска сбежала с его лица.
– Где она? – спросил Джамалудин.
Алиев ничего не ответил, а Джамалудин отодвинул его, как мебель, и прошел по лестнице на второй этаж. В первой же комнате он нашел то, что искал: там ярко горел свет, и возле старенького гинекологического кресла, поставленного поперек комнаты, были разложены хирургические инструменты.
Джабраил поспешил по лестнице вслед за ним, и когда Джамалудин оглянулся, хирург стоял на пороге комнаты, совершенно белый. Джамалудин, больше не церемонясь, вынул пистолет.
– Нам что, весь дом обыскивать? – спросил Джамалудин.
Скрипнула дверь соседней комнаты, и на пороге ее показалась Диана.
Она была все в той же черной юбке и кофте, и платок, заколотый под подбородком, все так же тщательно скрывал ее волосы. Она больше не улыбалась, и когда она подняла на Джамалудина свои черные глаза, в них было столько ужаса и тоски, что даже стоявший за его плечом Хаген вздрогнул и прошепетал несколько слов из Корана.
