Оперативный псевдоним - Корецкий Данил Аркадьевич (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
Открытый джип вынырнул из густой тропической зелени и пылит параллельно КСП – видно, пограничное начальство или местная контрразведка проверяет бдительность патрульных. Днем над скалами летал вертолет, не исключено, что завтра начнется прочесывание... Понадобится очень много людей, но за этим дело не станет – чем меньше и бедней страна, тем больше народа она может задействовать для подобных мероприятий. Теперь его судьбу решало время. И ветер.
Солнце нырнуло за скалы, сразу стало сумеречно и прохладно. Во фляжке еще плескалось немного воды, и он несколькими глотками опустошил ее, засунул ненужный сосуд в щель между камнями, а сверху присыпал мелкими камешками вперемешку с глиной из осыпи. Оставалось ждать ночи и ветра.
Темнота сгущалась, послышались шорохи, посвистывание, скрипы... Обитатели скал выбирались на охоту, причем каждый охотник мог сам оказаться дичью. Но голод сильнее страха. Ему есть не хотелось, хотя под ложечкой сосало и урчало в животе. У людей инстинкт самосохранения берет верх над всеми другими. Нашли ли уже машину? А если да, то «привязали» ли его к ней? Если да, то могли определить направление. А если определили, то уже приближаются к скалам. Если они рискнут прочесывать ночью... Бесконечное множество «если» сопровождало его в последние годы. А ведь в обычной жизни он терпеть не мог неопределенности...
Подул вечерний ветерок, но довольно слабый, а главное, почти параллельный границе. Если направление изменится... Он лежал на камнях в облике оптового закупщика сахара, который на самом деле промышляет наркотиками: легкий кремовый костюм, белая шелковая рубаха с распахнутым воротом, яркий шейный платок, сандалии из желтой кожи. Титановый «дипломат» он утопил в проливе, трость с резным костяным набалдашником оставил в машине, а соломенную шляпу потерял, карабкаясь по крутым тропинкам.
Если ее найдут, собаки легко возьмут след. Хотя вряд ли они рискнут лезть сюда в темноте.
К полуночи ветер усилился. Теперь он дул прямо в сторону границы. Человек в перепачканном измятом костюме и нелепой сейчас белой рубахе встал, подтащил стоявшую чуть в стороне сумку, извлек компактный пакет, бросил озабоченный взгляд на звездное небо. Звезды демаскируют, хотя вряд ли от них больше вреда, чем от светлой одежды...
Узкий тяжелый баллон соединялся коротким шлангом с ворохом тончайшей герметичной ткани. Он нащупал ремни, пропустил одну ногу в петлю, бросил в сумку бинокль и повернул вентиль. Послышалось шипенье, будто гигантская кобра надувала трехметровый капюшон. Звуки ночной жизни настороженно смолкли. Ткань быстро расправлялась, принимая форму шара, который с нарастающей силой стремился вверх. Ремень врезался в промежность, он почувствовал, что давно не мочился, но теперь ничего поделать было нельзя. Вставив ногу под обломок скалы, он уравновесил подъемную силу, а свободной ногой затолкал сумку в расщелину.
Шар достиг полного объема и уже не увеличивался, только твердел и пытался оторвать исполняющую функцию якоря ступню. Он обхватил камень руками, прижался к шершавой поверхности грудью и разгоряченным лицом, чтобы продержаться лишнюю минуту-две. Подъемная сила никогда не бывает лишней, лучше подальше улететь в глубь сопредельной территории, чем плюхнуться на нейтральной полосе, а тем паче – по эту сторону границы. Шипение стихало, но привычный звуковой фон не восстанавливался – будто что-то постороннее вторглось в ночной мир скальной гряды. В чистый воздух вплелся еле различимый запаховый оттенок, обостренные чувства подсказывали приближение опасности.
Газ закончился. Он явственно ощутил запах тлеющего табака. По крайней мере один из приближающихся людей курил. Хороший специалист не должен этого делать. Никотин притупляет рефлексы, а запах дыма отвлекает напарников и придает ситуации обыденность. Обыденность расслабляет, и можно не успеть выстрелить по мелькнувшей цели. Или даже не заметить ее. Он отпустил скалу.
Черный шар бесшумно прыгнул в небо. От резкого рывка голова качнулась назад, на миг он потерял ориентировку – показалось, что тело не взлетает, а падает. Но это чувство тут же прошло. Далеко внизу в сплошном мраке отчетливо выделялся вишневый огонек. "Трое, – неизвестно по каким признакам безошибочно определил он. И с облегчением понял:
– Прошляпили!" Не подняли головы, не среагировали на неожиданный светлый силуэт, вопреки законам природы летящий вверх. Ветер подхватил шар, упруго погнал к границе. Выстрелов не было. Только странный звук появился вдруг...
Та-та-та-та... Неужели вертолет? Нет, скорей «кукурузник». Но откуда здесь «кукурузник»? Они вообще по ночам не летают...
Та-та-та-та... Переполненный мочевой пузырь причинял неудобства, казалось, что сдавливающий тело снизу ремень вот-вот выдавит его содержимое. Та-та-та-та...
Проснувшийся Карданов-Лапин понял, что это тарахтит дизель. Он лежал на узком деревянном рундуке, укрытый собственной дубленкой, и прижимался к мелко вибрирующему борту, от которого ощутимо тянуло холодом. Больше в кубрике никого не было. Только пустые бутылки, объедки и три стакана на узком столике напоминали о завершении вчерашнего дня.
Мочевой пузырь не перестал причинять беспокойство и после пробуждения. Гальюн оказался совсем крохотным, с клепками на железных стенках и мутным кривоватым зеркалом. Лапин подумал, что обречен смотреть в кривые зеркала до конца своих дней. Но выглядел он, как ни странно, совсем неплохо. Не только потому, что накануне почти не пил: привычный облик излучал не свойственную ему раньше энергию и говорил о скрытой силе. Вот только щетина... Надо будет одолжить у ребят бритву...
Он прошел в рубку. Толян стоял на руле, Иван был в трюме, у дизеля.
– Очухался? – усмехнулся рулевой. – Наконец-то! Только не пойму – с чего? Ты вчера и не очень-то...
Сам Толян не выглядел красавчиком: красные глаза, опухшая небритая физиономия. Но, судя по всему, это состояние было привычным – штурвал он держал уверенно. За окном, совсем рядом, проплывал пустынный заснеженный берег. Город остался позади.
– Вишь, какой у меня фарватер! – ворчливо продолжил рулевой. – А ты хотел ночью идти! Тут и на свету чуть колыхнешься – и приплыл!
Действительно, буксир шел по узкому каналу в темно-белесом, припорошенном снегом льду. От бортов до ледяной кромки было не больше двух метров.
– Выше пятнадцатого километра навигации нет. Зимой вообще – какая навигация? Надо на прикол становиться. Это вот мы ходим между портом и базой... Все водку пьют, а мы пашем. Нашли крайних! А тебе на базу зачем?
– Есть дело, – неопределенно ответил Макс. – Раз меня к вам случаем занесло, зачем по земле кругаля давать?
– Не по земле, а по суше, – поправил моряк. – Ты не брехал насчет стольника баксов? А то одного горючего сколько сожжем... Кэп вернется – шкуру спустит.
– Не брехал. У тебя бритва найдется?
Через сорок минут Лапин спрыгнул на причал центрального портового склада. Стояла тихая погода, из облаков выглянуло солнце, искрился на невытоптанных местах снежок. В чистом речном воздухе приятно пахло мокрой древесиной. На миг Сергею помстилось, что это и есть конечная точка его маршрута. Остаться здесь, работать крановщиком, электрокарщиком, грузчиком... Спокойная размеренная жизнь, никаких потрясений, тайн, пугающих открытий... Но в мире у каждого есть свое место. Здесь его никто не ждал.
Между растрепанными штабелями бревен и досок, аккуратными пирамидами труб, ровными параллелепипедами бетонных блоков, тяжелыми грудами якорных цепей он пробрался к выходу. Несколько раз ему попадались смурные работяги, но никто не заинтересовался посторонним, бродящим среди океана материальных ценностей. Переступив через провисающую в открытых воротах цепь, он оказался на площадке, где ожидали клиентов три порожних грузовика. За десять тысяч напросился до трассы и легко запрыгнул в высокую кабину «КамАЗа».
– Разве это жизнь? – сокрушался подвижный, бывалого вида водитель. – Раньше на куски рвали – то отвези, это привези... А сейчас машин больше, чем людей!
