Оперативный псевдоним - Корецкий Данил Аркадьевич (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗

Данил КОРЕЦКИЙ

ОПЕРАТИВНЫЙ ПСЕВДОНИМ

Часть I

ЗАПАСНОЙ УРОВЕНЬ

Глава первая

ВНЕШНИЕ РАЗДРАЖИТЕЛИ

Тиходонск, 7 февраля 1997 года, 17 часов 40 минут, температура воздуха минус 12 градусов по Цельсию.

Жизнь все сильней брала за горло мозолистой рукой. Настолько холодной и жесткой, что иногда казалось, будто это костлявая хватка смерти. Старые, выношенные ботинки не защищали от холода, так же как вытертое пальтецо и облезшая до самой кроличьей шкуры некогда меховая шапка. Если бы выхлебать тарелку густого борща с хлебом да навернуть картохи под селедочку и стопарик водки – сразу бы потеплело. Впрочем, и без водки обошелся бы, и без селедочки, да и без борща – набить брюхо любой жратвой, чтобы не сосало под ложечкой, не тошнило, не подгибались ноги...

Сергей Лапин медленно брел по проспекту Маркса – главной улице Тиходонска. Ветхие домишки старого купеческого города из бесценных, но никому не нужных, а потому ничего не стоящих памятников истории и архитектуры превратились в престижные и дорогие вместилища всевозможных офисов, магазинчиков, баров, представительств и фирм, мгновенно восстановив былой, казалось, навсегда утраченный, лоск. Лапин шел вдоль отделанных мрамором фасадов, лежащих у полированных дверей на очищенной от снега фигурной тротуарной плитке цветных ворсистых ковриков, ярких, манящих изысканной снедью либо ультрамодной одеждой витрин, мимо небрежно приткнутых у тротуарной кромки огромных всепогодных джипов, мимо нарядных веселых женщин, сытых и уверенных мужчин – хозяев нынешней жизни.

Его облик настолько контрастировал с окружающим великолепием, что мог служить наглядной иллюстрацией к рубрике «Два мира, две судьбы», которой в былые времена советские газеты приколачивали к позорному столбу истории гнойные язвы капитализма. Сам Сергей об этом не думал – у него было предельно конкретное мышление, касающееся лишь того, что заботило в данную секунду. Сейчас он беспокоился, вернулась ли Тонька – в противном случае в дом не войти: ключ у него изъяли неделю назад. Да теплилась надежда, что удастся чего-то подкалымить в чебуречной у Рубена.

Доковыляв до Богатого спуска, Лапин свернул вниз и уже через квартал оказался в купеческом Тиходонске начала века. Тогда спуск упирался в грузовые причалы, тут разгружали сухогрузы с лесом, зерном, табаком и мануфактурой и загружали баржи мукой с Парамоновской крупорушки, сигаретами с Асмоловской табачной фабрики, овощами, вяленой рыбой. Здесь всегда можно было подработать или, на худой конец, украсть, потому переулок и прозвали Богатым. О разновидностях промысла тех времен красноречиво говорили названия коротеньких улочек и проулков: Соляная, Табачная, Мануфактурный... Прилегающий к причалам район окрестили Богатяновкой, и, хотя порт давно перенесли в другое место, название сохранилось. Сохранилось в первозданном виде и все остальное: обветшавшие вконец одно-, двух-, редко трехэтажные домишки с приспособленными «удобствами», соответствующее жилому фонду население, лихие обычаи и нравы. Одно слово – Богатяновка!

У Рубена посетителей почти не было: за угловым столиком трое местных мужиков пили вино, да два залетных парня с хищными лицами и приклеенными к углам ртов «беломоринами» шушукались над тарелкой остывших чебуреков.

Лапин несколько минут подождал хозяина, потом боком прошел в подсобку.

Здесь пахло раскаленными чебуреками и жареным мясом... За замызганной занавеской слышался веселый разговор: Рубен принимал друзей. Лапин кашлянул.

– Кэто там? – Занавеска откинулась. Круглолицый армянин с усиками-стрелочками выглянул из прокуренного закутка. Его добродушному виду не соответствовали внимательные холодные глаза. Глаза человека, с которым лучше не ссориться. Да и говорили о нем всякое... Неизвестно, насколько слухи соответствовали действительности, но рэкетиры к чебуречной не приближались на дальность пистолетного выстрела.

– Работы нет? – Голос звучал хрипло, наверное, от волнения – слишком важным был для него ответ на этот вопрос. Лапин откашлялся.

– Нэт, дарагой, – Рубен развел руками. – Воду принэсли, дрова есть.

Давай завтра заходи...

Он с симпатией относился к Сергею. Парень порядочный, не пьет, не дерется, не ворует. И вид приличный – всегда чисто выбрит, голос тихий, взгляд ясный – не похож на богатяновскую шпану...

– Завтра, харашо? – Хозяин доброжелательно улыбнулся.

Лапин печально кивнул и сглотнул.

– Э-э-э, – насторожился Рубен. – Ты что, кушать хочэшь?

Сергей молча отвел взгляд.

– Сэйчас мы тэбя накормим... Так нэ годится... Нэ война вэдь...

Рубен скрылся за занавеской.

– Шашлык еще будэте? А это? Давай сюда... И водки налэй...

Через минуту одуревший Сергей рвал зубами сочное, пахнущее углями мясо, вместо хлеба запихивал в рот щедро набитые острым фаршем чебуреки.

Водки ему налили почти полный граненый стакан, Сергей выпил в два приема, показалось – вода, но тут же ударило по всему телу блаженное тепло и приятно растаяло владевшее им весь день напряжение.

Сейчас он был почти счастлив и испытывал искреннюю благодарность к Рубену. Тот даже посадил его одного в кухне, словно своего личного гостя. Чем можно отблагодарить доброго человека? Наносить завтра воды бесплатно? Но как бесплатно – ведь завтра тоже захочется есть...

За занавеской звякнули стаканы, раздался смех.

– Спасибо, хозяин! – от всего сердца сказал Сергей.

– Нэ только мнэ, всэм спасибо скажы, – впервые замызганный полог отдернулся, открывая стол, за которым, кроме Рубена, сидели три его земляка. Двое смеялись и смотрели на третьего, который откинулся к стене с закрытыми глазами и тихо стонал.

«Плохо ему, что ли? Но почему они смеются?» – недоумевающе подумал Лапин.

Третий застонал громче, вытянулся и, будто придя в себя, открыл глаза.

– Молодец, – без акцента сказал он. – Хорошо сделала.

Под столом обозначилось какое-то шевеление, скатерть приподнялась, показались несвежие пятки и белые ягодицы. Раздался новый взрыв хохота, только теперь все четверо смотрели на изумленного Сергея. Совсем молодая и голая до пояса снизу рыжая девчонка вылезла, встала и тоже, не проявляя ни малейших признаков смущения, уставилась на Лапина.

– Пусть он ее отдерет через жопу, а мы посмотрим, – лениво произнес третий, наливая себе водку.

Рыжая молча повернулась спиной, нагнулась и чуть присела.

– Хочэшь ей задуть, Вася? – склонив голову набок, спросил Рубен.

– Я Сергей, – поправил Лапин и отступил к выходу.

– Давай, Вася, давай! – с пьяной настойчивостью повторял третий.

– Да нет, не буду... – Сергей сделал еще шаг.

Рубен звонко шлепнул девку по заднице, она выпрямилась и как ни в чем не бывало потянулась к стакану.

– Мне одеваться? – буднично поинтересовалась она.

– Подожды пока, – буркнул Рубен – А спорим на столнык, что Сэрежа два мэшка с мукой подымет?

– Такой задохлый? Не сможет! – категорично сказал третий и достал деньги. Двое его друзей тоже отрицательно покачали головами.

Радуясь, что может сделать приятное хозяину, Лапин прошел в кладовку, положил на каждое плечо по мешку, вернулся обратно.

– Хоп! – Рубен сгреб купюры. – Молодэц, отработал еду!

Довольный Лапин отнес мешки. Когда он вернулся, третий что-то настойчиво говорил Рубену, тот не соглашался.

– Нэт, Сурэн, это нэ получится. Он смырный. Шум нэ лубит, драка нэ лубит...

Третий настаивал на своем. Рубен встал, приобнял Лапина за плечи, отвел в сторону.

– Дэньги хочэш? – жарко дыша водочным и мясным духом, прошептал он. – На дэло пойдош – мильон получит. Можэт, болшэ...

Сурен настороженно следил за переговорами.

– Там нычего страшнэго... Посыдишь в машыне, можэт, и выходыть нэ прыдется...

Лапин достаточно долго жил на Богатяновке, чтобы оценить предложение.