Наше дело — табак - Рясной Илья (книги онлайн полностью txt) 📗
По молчаливой договоренности они сначала просто парились, пили пиво и не говорили про дела. Понимали, что нужно просто немножко расслабиться, очухаться от последних вестей и тяжелый разговор оставить на попозже, чтобы не напороть горячки, не сцепиться опять, как было не раз.
Глушко посмотрел на лампу через янтарную кружку. Он уже поднабрался, осоловел, перед ним выстроились полные бутылки, еще более длинный ряд опустевших бутылок стоял у стены, как гильзы от снарядов.
— Эх, братцы, — вздохнул он, пиво располагало его к совершенно несвойственной ему в обычном состоянии сентиментальности. — Все, устал. Остохренело. Эти офисы. Эти болваны-партнеры. Эти договора. Морды, морды, морды. Бабки, бабки, бабки. Все обрыдло, братки. Все… Пустота.
— Про то, что человечности не хватает, начнешь заливать? — хмыкнул Сапковский. — Да?
— Ну и начну…
— Ну давай. А мы послушаем.
— Да ну вас на хрен, — зло кинул Глушко. — Кто скажет — Глушак кого продал? Меня продавали. А Глушак никого не продавал… Глушак…
— Так, все. Стоп. Для выяснения отношений еще рано. По последней, — поднял Сапковский кружку с пивом. — Окунемся в пруд. И задела.
— Так уж и по последней, — обиделся Арнольд. — У нас еще есть.
— Не, пока башка трезвая, надо дела наши грешные обсудить, — сказал Сапковский.
— Эх, Плут прав, — почесав увесистую челюсть, произнес Глушко, и взор его потяжелел.
Наконец заседание открыл Сапковский словами:
— Ну, братцы-кролики-алкоголики, опустили нас на солидную сумму.
— На сколько? — поинтересовался Арнольд. — Давай, считай, бухгалтер.
— Итак, общак в нашем родном ТОО «Восток» усох на семьдесят тысяч зелени. Да еще каждый индивидуально опустился. Так?
— Ну.
— И откуда уши растут у этого поганого животного? — поглядел на своих приятелей Сапковский. — Откуда, братцы?
— Много врагов здоровью своему, — с угрозой произнес Глушак.
— Не своему, а нашему, — поправил Сапковский.
— Ох, если узнаю, кто… — покачал головой Глушко.
— Пока пострадал только Сорока.
— Сорока — лох обычный, — сказал Арнольд. — Дешевка. Подставная фигура. Его обвели вокруг пальца и как свидетеля грохнули.
— Это мы лохи, что купились, — вздохнул Сапковский. — Развел кто-то полгорода на такой дешевой мульке. И теперь ищи, кто за этим стоит.
— А я докопаюсь. — Глушко ударил кулачищем по столу, так что бутылка с пивом подпрыгнула и покатилась. Он начал приходить в такое состояние, когда ему лучше не перечить.
— Что успокаивает — кинули не нас одних, а многих, — сказал Сапковский. — Интересно, на сколько?
— Лимонов на пять-шесть зеленых, не меньше, — прикинул Арнольд. — И «ВТВ», и «Молния-К» лоханулись. Много кто. Взрослые же все мужики. И повелись на такую дешевку.
— А кто мог подумать, что Сороку втемную разыграют? — досадливо воскликнул Сапковский.
Действительно, Сороку все знали как удачливого сигаретного оптовика. Он имел хорошие связи в Германии и гнал оттуда сигареты по сверхнизким ценам. Год назад он собрал с сигаретчиков Полесска деньги под товар. Товар ввез, расплатился. Навар все получили хороший. Следующая партия была больше. И снова все с прибылью. И вот в очередной раз он собирает несколько миллионов долларов по Полесску на очень выгодных условиях. Люди уже знают, что Сорока слово держит, и дают ему эти деньги. После этого он погибает.
— Что начнется! — покачал головой Сапковский. — Ох, какие наезды пойдут!
— У фирмы «Квадро» сто копеек на счету да несколько компьютеров с факсом, — хмыкнул Арнольд. — Квартира его ничего не стоит по сравнению с ушедшими бабками. Машина, имущество — все копейки. Да и вряд ли братва будет семью прессовать. Парни все-таки у нас с понятиями.
— Это еще вопрос, — возразил Сапковский.
— Двести тысяч, — прошипел Глушак. Действительно, он в общей сложности влетел на двести тысяч, и сейчас каждый из этих долларов проходил перед его мысленным взором, вызывая у него холодную ярость. — Ничего, найдем, кто это затеял.
— Как? — спросил Сапковский.
— Откуда-то деньги ушли, — произнес Глушко, сжимая кулак. — Куда-то пришли. Найдем…
— Без толку, — сказал Сапковский.
— Я найду! — Глушко вновь хлопнул кулаком по столу. — Найду и убью! Завалю к… матери!
Глава 7
БРАТЬЯ ПОЛЯКИ
Ушаков развалился на переднем сиденье, благо салон его служебной машины «Рено-Меган классик» цвета «белая ночь» был просторный, и лениво смотрел на пробегающую мимо польскую землю. Гринев дремал на заднем сиденье, посапывая под нос. Водитель жал все глубже на газ.
— Тише, Сашок, сейчас машина взлетит! — прикрикнул начальник уголовного розыска.
— Детская скорость. Для начинающих, — буркнул молоденький сержант-водитель, слегка сдерживая бег своего резвого «мустанга». — А дорога более-менее. Лучше, чем у нас.
— Полятчина, — произнес Ушаков, в очередной раз думая о том, что интереснее всего путешествовать по Европе на машине. Тогда ощущаешь течение чужой жизни. И еще настраиваешься на философский лад. И в голову лезут грустные мысли.
После развала СССР Полесская область оказалась в сухопутной изоляции от России, отрезанная недружественными, если не сказать более. Прибалтийскими государствами; визовый режим для жителей области был предельно упрощен, так что на машине теперь легче добраться до Берлина, чем до Смоленска. Ушаков пару раз со знакомыми гонял на машине в Германию с целью прикупить дешевый железный хлам на колесах, поскольку на приличную машину денег у него не было и быть не могло. И сразу бросалось в глаза постепенное окультуривание. окружающей среды с продвижением на Запад. Раздолбанные дороги, унылые бензозаправки, покосившиеся заборы и некрашеные, похоже, еще со времен немецкого владычества, дома — это наша, Полесская область. Заборы становятся чуть попрямее, дорога чуть менее колдобистая, дома чуть посвежее — это пошла Польша. Но пока различия не кардинальные. Здесь, как и в России, царит нездоровая мода на безвкусные кирпичные домища, порой размерами и украшениями попирающие все приличия.
Действительно, человек в добром здравии и в своем уме вряд ли возведет вон такой, приютившийся около дороги трехэтажный, космически безвкусный, украшенный гипсовой лепниной в самых непригодных для этого местах архитектурный «шедевр» в форме средневекового замка. Его хозяин полировал тряпкой стерегущего ворота безобразного гипсового льва. Он оторвался от своего занятия и проводил глазами «Рено» с русскими номерами и двумя антеннами на крыше.
— Поляки — вроде нас, — будто в такт мыслям Ушакова произнес водитель. — Месяц назад в Варшаве был, машину перегонял. На заправке на три секунды сумку в туалете оставил. И нет ее. Шаромыжники!.. Это разве Европа?!
— Братья славяне, — кивнул Ушаков.
— А девочек на трассе здесь побольше, чем в Полесске, — причмокнул водитель, глядя на оставшуюся за кормой трассовую шлюху. — Ну чего ты руку тянешь? — хмыкнул он. — Руссиш полицай. Ноу бабок… Во, еще одна…
Шлюх здесь вдоль дороги на запад выстроилось куда больше, чем на такой же трассе в Полесской губернии. Их будто расставил какой-то эстет, ровненько, на расстоянии примерно пятьсот метров друг от друга вдоль всей трассы и одел в униформу — белые блузки, короткие юбочки. И все в одной позе — нога вперед, рука поднята — голосуют.
— Вот у немцев — там порядок, — с уважением произнес водитель. — Орднунг. Серьезные люди.
И тут он был прав. Граница с Германией — это переход в другой мир. Как в фантастическом романе — шагаешь в черную дыру и оказываешься на другой планете. Это царство орднунга — благословенного немецкого порядка. Здесь у тебя не сопрут зонт, который ты оставил в автобусе, а будут бежать за тобой через весь город и кричать, что ты его забыл. Тут нет некрашеных домов и кривых, ухабистых шоссе, на которых отваливаются колеса. Тут аккуратные немцы каждое утро моют асфальт перед своим «хаузом», часто шампунем, притом не из-за того, что, как гласит анекдот, они настолько страну загадили, а чисто по причине приверженности на генном уровне к орднунгу. И на оградах палисадничков с розами там висят таблички «частная собственность», что означает — эти розы никакой пьяный дурак не сгребет в охапку, чтобы преподнести своей тоже уже изрядно поддатой даме сердца. Орднунг — суть недостижимой в какой-то своей машинной размеренности, правильной и жутко скучной цивилизации.
