Последнее место, которое создал Бог - Хиггинс Джек (книги онлайн txt) 📗

Когда официант подошел, чтобы убрать со стола, я поблагодарил его.

— А ты совсем неплохо говоришь по-португальски. Лучше, чем я.

— Я провел год в низовьях Амазонки, когда впервые попал в Южную Америку. Летал из Белема для горной компании, имевшей алмазную концессию вдоль реки Шингу.

На него это произвело впечатление.

— Я слышал, что там суровый район. Самые плохие индейцы во всей Бразилии.

— Вот почему я и переехал в Перу. Летать в горах, может быть, и труднее, но зато гораздо интереснее.

— А ты совсем неплохо летаешь, — похвалил он. — Я летаю двадцать лет и всему научился, но не думаю, что смогу назвать хотя бы с полдюжины парней из моих знакомых, которые посадили бы "Вегу" вот так, как это сделал ты. Где ты научился так летать?

— У меня был дядя, который служил в военно-воздушных силах. Умер пару лет назад. Мальчишкой он часто забирал меня к себе в Пусс-Мот. А когда я учился в университете, то поступил в воздушную школу, которая готовила пилотов для вспомогательных воздушных сил. Там я летал много раз по уик-эндам.

— А потом?

— Сдал экзамены и в свое свободное время получил лицензию гражданского пилота. Летал где придется.

— Только не в Южной Америке?

— Разумеется. — Я чувствовал себя немного навеселе, и слова вылетали без всяких усилий с моей стороны. — Все, чего я желал, — это летать. Понимаете, что я имею в виду? Я готов был поехать куда угодно.

— Так и есть, если уж ты попал на Шингу. А что собираешься делать теперь? Если хочешь найти работу, то я мог бы тебе помочь.

— Летать, вы имеете в виду?

Он кивнул:

— Я вожу почту и грузы на маршруте в Ландро, что в двухстах милях отсюда вверх по Негро. И еще летаю на Рио-дас-Мортес по контракту с правительством. Там ожидается большая добыча алмазов.

— Рио-дас-Мортес? — переспросил я. — Это же река Мертвых! Да вы, наверное, шутите. Там ведь еще хуже, чем на Шингу. Я летал туда. Года два назад возил правительственную делегацию в миссию, которая называется Санта-Елена. Это еще до вас. Вы знаете те места?

— Летаю туда регулярно.

— Вы сегодня сказали такие слова — последнее место, которое создал Бог. Так это и есть Рио-дас-Мортес, Хэннах. Во время сезона дождей там все время льет. И в другое время года тоже целый день идет дождь. Там есть такие мухи, которые откладывают яйца в глазные яблоки. Почти на всей Амазонке есть рыбы пираньи, стая которых в три минуты может обглодать человека и сделать из него скелет, но в Мортес они маленькие, с острыми шипами, их только ножом можно выковыривать.

— Не стоит рассказывать мне об этом проклятом месте. Я отправился туда с тремя "Хейли" и большими надеждами. И все, что у меня осталось, — это та самая крошка, на которой ты сегодня прилетел. Поверь, как только контракт кончится через три месяца, они меня днем с огнем не разыщут.

— А что случилось с остальными двумя самолетами?

— Капут. Дрянные пилоты.

— Так вот зачем я вам нужен!

— Чтобы выполнить мое расписание полетов, нужно два самолета, или, говоря точнее, я не справляюсь один. Завтра я заберу у поселенца, который живет ниже по реке, старый биплан, он его продает.

— А что за самолет?

— "Бристоль".

Он подлил мне еще вина, а я, начав пить, разлил большую часть стакана по столу.

— Вы имеете в виду истребитель "Бристоль"? Боже, так на них же летали двадцать лет назад на Западном фронте!

Он кивнул:

— Я знаю. Он, конечно, старый, но ему и надо-то продержаться всего три месяца. Сделать два или три простых рейса по реке. Если тебе нужна работа, можешь получить ее, но я не настаиваю, как хочешь. У меня есть парень на уик-энд, с которым я уже связался. Один португалец. Летал для горной компании в Венесуэле, но его выгнали. Значит, он мне недорого обойдется.

— Ну и отлично, — кивнул я.

— А что ты-то собираешься делать?

— Поеду домой, что же еще?

— А как насчет денег? Хватит?

— Только-только. — Я похлопал по бумажнику. — Не привезу домой горшка с золотом, но зато приеду целый и невредимый, а это чего-то стоит. Насколько знаю по сообщениям, в Европе настают тяжелые времена. Там, судя по всему, могут потребоваться летчики с такой практикой, как у меня.

— Ты имеешь в виду нацистов? — Он кивнул. — Может, ты и прав. Это банда выродков, как я слышал. Ты увидишь моего механика, Менни Штерна. Он немец. Был профессором в каком-то ихнем университете, или что-то в этом роде. Они арестовали его, потому что он еврей. Засунули в какую-то чертову дыру, которую называют концентрационным лагерем. Менни счастлив, что унес оттуда ноги. Приехал сюда в Манаус на грузовом судне без гроша в кармане.

— И почему вы взяли его?

— Лучший механик, которого я видел в жизни. Когда дело касается авиационных моторов, он просто гений. — Хэннах налил мне еще стакан. — А на каких самолетах ты летал в Королевских военно-воздушных силах?

— Главным образом на "Уэпитис". Во вспомогательной авиации самые старые самолеты.

— Такие, которые не брали в основные силы?

— Именно так. Я даже на "Бристолях" летал. У нас имелась парочка на аэродроме. Ужасные машины. Я налетал на одном из них часов тридцать.

— Это на истребителе?

Я кивнул, а он вздохнул и покачал головой:

— Боже, парень, как я тебе завидую, что возвращаешься ко всему этому. Я же был из асов ас, тебе известно? За одно утро сбил четырех "Фоккеров", а потом сам рухнул объятый пламенем. Мое последнее представление. Капитан Самюэль Б. Хэннах, двадцать три года, Почетная медаль Конгресса.

— А я думал, что ас асов это Эдди Риккенбейкер?

— Последние шесть месяцев войны я провалялся в госпитале, — ответил он.

Его голубые глаза безучастно смотрели в прошлое, будто он вспоминал свои старые беды, а потом, словно снова вернувшись к реальности, поднял стакан:

— Счастливых посадок!

Вино словно перестало действовать на меня, или мне только показалось, потому что оно прошло одним легким глотком. Последняя бутылка опустела. Он потребовал еще, а потом нетвердой походкой прошел к раздвижной двери и открыл ее.

Музыка ворвалась, словно удар в лицо, неистовая, возбуждающая, смешанная с гомоном голосов и пением. Девушка в красном атласном платье поднялась по ступеням и подошла к нему, он обнял ее, а она страстно поцеловала его. Я как-то отчужденно сидел, пока официант снова наполнял мой стакан, а Хэннах, будто очнувшись, криво улыбнулся мне.

На место напротив меня проскользнула и села девушка, в простом хлопчатобумажном, наглухо застегнутом спереди платье. Судя по разрезу глаз над высокими скулами, в ней текла индейская кровь. Ее лицо, обрамленное темными, длинными, до плеч волосами, выглядело холодным и отчужденным.

Девушка взяла пустой бокал, и я потянулся к ней с только что открытой бутылкой, чтобы налить вина. Хэннах подошел к ней, взял за подбородок и приподнял ее голову. Ей это явно не понравилось, ее взгляд вспыхнул.

Он спросил:

— А ты новенькая здесь, верно? Как тебя зовут?

— Мария, сеньор.

— Мария Анджелос, да? Мне это нравится. Ты знаешь меня?

— Все на реке знают вас, сеньор.

Он потрепал ее по щеке:

— Славная девочка. Сеньор Мэллори мой друг, мой добрый друг. Присмотри за ним. Я вижу, что ты в полном порядке.

— Мне кажется, что сеньор и сам может посмотреть за собой.

Он грубо рассмеялся:

— Может, ты и права.

Потом он повернулся к девушке в атласном платье и повел ее вниз, к танцевальной площадке.

Мария Анджелос молча приветственно подняла бокал и отпила немного вина. Я в ответ осушил свой бокал, поднялся и подошел к поручням. Моя голова, казалось, раздулась, как баллон. Я старался поглубже дышать и перегнулся через поручни, подставив лицо под дождь.

Как она подошла сзади, я не слышал, и когда обернулся, она легко положила руки мне на плечи:

— Не хотите ли потанцевать, сеньор?