Чистый углерод. Алмазный спецназ-2 - Бушков Александр Александрович (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
— Ничего! — откликнулась Николь звенящим голосом человека, близкого к панике. — Нужно спустить газ!
— Сам знаю, — проворчал Мазур. — Подойди к высотомеру, на ощупь, по стеночке! Знаешь, который из приборов высотомер?
— Да, он мне показывал…
— Давай к нему! — крикнул Мазур так, словно она стояла от него метрах в ста. — Будешь смотреть, что со стрелкой!
— Только не перепутай рукоятки!
— Да уж постараюсь… — мрачно заверил Мазур.
Спустить газ — ничего другого не остается… Рукоятки висели на уровне его подбородка — и, если подойти вплотную, если осторожно поддеть нижнюю перекладину ладонью, так, чтобы не потянуть и поднести к самым глазам, отличить зеленый от красного все же можно. Ну да, левая рукоятка…
Он схватил в кулак нижнюю перекладину, осторожно потянул. Потом решился потянуть чуть сильнее, и еще сильнее — тросики, он помнил, были синтетическими и довольно толстыми, так что, если тянуть осторожно, избегая рывков, словно крупную рыбину осторожно к берегу подводишь…
Вверху послышалось легкое шипение, возникавшее и прежде, когда за тросик тянул Патрис, появилось ощущение, что там, наверху, был достигнут некий предел, и рукоятка, которую он уже держал перед грудью, замерла, тросик больше не поддавался. Максимум, похоже, до упора…
— Что там? — спросил он.
— Стрелка влево колыхнулась, — отозвалась Николь. — Но очень-очень медленно, мы опускаемся, только медленно так.
— Когда ты раньше летала, шар так же медленно опускался?
— Да, всегда…
— Иди сюда, — сказал Мазур. И, когда из тумана выступил темный силуэт, почти на ощупь сунул девушке в руку зеленый треугольник. — Чувствуешь, наверху будто что-то дошло до упора?
— Да…
— Вот так и держи, не ослабляй!
Сжал ее тонкие пальцы на перекладине, пошел, уже увереннее, к «приборной доске». Приблизил лицо сначала к одному прибору, потом к другому.
Стрелка высотомера и в самом деле ползла влево очень медленно. А вот стрелка компаса — гораздо быстрее: отклонение — почти тридцать градусов, вот уже полных тридцать… Точно, это какой-то другой воздушный поток, в который они как-то угодили, потеряв Гольфстрим. И волокет их в сторону от курса на Инкомати, куда точно — не понять…
Он зажмурился, крепко сжав веки, — свет ударил по глазам так, словно прямо в лицо светил прожектор. Смаргивая выступившие слезы, он выждал достаточное время, потом открыл глаза.
Николь стояла, зажмурившись, чуть согнувшись, но исправно держала рукоятку на том же уровне. Это даже не солнечный свет ударил в глаза — просто они наконец выскочили из облака, и контраст меж мглой и ясным днем оказался слишком резким…
Внизу простирался тот же пейзаж — не особенно густые леса, перемежавшиеся равнинами с желтой травой. Облаков впереди по курсу не видно — и на том спасибо. Вот только стрелка высотомера ползла вниз все так же медленно, а компас показывал, что они отклонились от курса уже на тридцать пять градусов, на сорок… если так пойдет дальше, вообще могут полететь в обратном направлении. Как бы там ни было, вернуть шар на прежний маршрут Мазур не в состоянии, хоть режьте…
— Хватит, — распорядился он. — Ручку отпусти!
Однако Николь словно не слышала застояла с бледным застывшим лицом, намертво зажав рукоятку так, словно держала спусковой рычаг гранаты с выдернутой чекой. Мазур, сталкивавшийся с таким и у мужиков, кричать на нее не стал — подошел и с немалым трудом разжал пальцы. Взял ее за футболку у плеча, развернул и подтолкнул в сторону ящика:
— Иди посиди пока…
Она добрела до ящика и плюхнулась на него так, словно растеряла последние силы. Что ж, такое бывает с людьми, когда на них сваливается слишком много…
Мазур смотрел вниз, где уплывали назад негустые рощицы деревьев и заросшие желтой травой прогалины. Толи ему казалось, то ли нет, но шар, такое впечатление, летел быстрее, чем раньше — надо полагать, у разных воздушных потоков и скорость разная. Как бы там ни было, его уволакивало уже градусов на сорок семь от ведущего прямиком к Инкомати курса.
Главное он понял: зависимость меж выпуском газа и снижением. Для проверки снова оттянул вниз до упора зеленую рукоятку, не сводя глаз с высотомера. Все правильно, так оно и обстоит: шар опускался слишком медленно, пролетит еще черт-те сколько, прежде чем приземлится. Конечно, есть карты и компас — но все равно, крюк придется давать изрядный…
— Как вы вообще садились? — повернулся он. к Николь. — Не выпускали же половину газа? Накладно будет…
Девушка тусклым голосом отозвалась:
— Мы выбрасывали гайдроп… Такой канат… Вон он, связка в углу… Внизу его подхватывали…
Ну да, Мазур что-то и об этом читал. Вот только внизу не отыщется никого, кто оказал бы такую любезность, поймал гайдроп и притянул шар к земле. Ага, слева…
Слева, у самого края горизонта, в туманной дымке виднелось что-то, крайне напоминавшее признаки цивилизации: широкая дорога посреди леса, по ней катит грузовик, а дальше виднеются крохотные, как спичечные коробки, строения, какие-то баки, строения, похоже, из обычного здесь гофрированного железа… Точно, цивилизация. Вот только она так и оставалась по левому борту, шар несло мимо…
Решение — далеко не впервые в жизни — следовало принимать моментально, пока шар не уволокло черт-те куда. Разрывной клапан, конечно, в ход не пустишь, но решение есть. Не зря было сказано: что один человек построил, другой всегда разломать сможет.
Тем более что газ негорючий…
Не колеблясь, Мазур выхватил пистолет и стал, методично палить вверх, с каждым выстрелом чуть-чуть перемещая дуло — пока ударник не щелкнул сухо, вставил новую обойму, посмотрел вверх. Там дела обстояли, как он и планировал: в сине-красном упругом брюхе шара зиял почти правильный круг отверстий — и, если ему не примерещилось на радостях, слышался тонкий свист выходящего в полтора десятка дырок газа.
Вот теперь-то возникло ощущение, что они — в идущем вниз лифте, все обстояло наилучшим образом: хватило одного взгляда на высотомер, чтобы убедиться: шар идет вниз гораздо быстрее, чем после забав с клапаном. Не падает, конечно, но земля ближе, ближе, четыреста метров, триста восемьдесят…
Мазур в темпе прокачивал ситуацию: лес не такой уж и густой, на вершинах корзина застрять не должна, а если и вовсе повезет, опустятся на равнину, в траву…
Шар явственно качнуло — ага, он попадает из одного потока в другой… Черт! Будь это на корабле, пусть даже в сильный шторм, он знал бы, как умело цепляться, но тут… Повернулся к Николь:
— Хватайся крепче! За сетку хотя бы!
Она повернулась к сетке, уплетавшей шар, соединявшей его с корзиной, вцепилась в довольно крупные ячейки что есть мочи. Мазур глянул вверх — сине-красная оболочка на глазах сморщивалась, шар худел, корзину пару раз качнуло совершенно непредсказуемо, и Мазур едва удержался на ногах. Темно-зеленые кроны, корявые верхушки неслись почти что под ногами… снова равнина… уловить момент, когда будет безопасно и дернуть разрывной клапан? Прогалина довольно обширная, но впереди виднеется кромка леса, и шар уже нижи верхушек… Рискнуть? Или он и так сядет? Ну, хряпнется оземь, но не с такой силой, чтобы летунов покалечило…
Он так и не успел рвануть красный треугольник — шар словно бросило вперед порывом ветра, пронесшимся над самой землей, Мазура кинуло вбок, влево, он вмазался головой во что-то твердое, успел еще услышать отчаянный треск ломавшихся веток, перед глазами вспыхнул сноп ослепительных искр, все погасло…
… Сознание возвращалось толчками. Сначала он всем телом почувствовал что-то твердое, на котором лежал лицом вниз, вытянув вперед руки, откуда ни возьмись, мелькнула и погасла мысль: так уже было однажды, когда его вырубил не враг, а природа, правда, очень далеко отсюда, и там был не воздух, а море…
Твердое, на чем он распластался ничком, подрагивало, потряхивало, иногда ощутимо подбрасывало. Самая выгодная тактика в такой ситуации — как можно дольше не показывать, что ты пришел в себя. Он постарался не шевелить ресницами, вообще не шевелиться. Первые впечатления уже имелись.
