Жесткая блокировка - Кулаков Сергей Федорович (первая книга .TXT) 📗
– Про нее, – согласился Роман. – Только почему-то эти народы забывают, что, когда им приходилось туго и враждебные нации грозили расправой и порабощением, они скопом бежали к России и умоляли ее о защите. И Россия никому не отказала, несмотря на то, что приходилась жертвовать жизнями тысяч россиян. А что касается Украины, ей вообще грех жаловаться. Если бы не Москва, она давно бы перестала существовать как государство.
– Это як? – насторожился Василь.
– Так. Правобережная Украина принадлежала Речи Посполитой, они вообще никакой Украины знать не хотели. В семнадцатом веке поляки вместе со шведами претендовали и на левобережную ее часть. И захватили бы и разделили между собой за милую душу, похоронив навсегда украинскую государственность, если бы Богдан Хмельницкий не обратился к Москве и с ее помощью не остановил нашествие. Так что исторически мы с вами очень близкие друзья, а отнюдь не враги.
– Бач ты, який хитрий москаль! – опять восхитился Василь. – Як вывернувся. Як тая вужака [12].
Он перевел взгляд на Студента, ожидая от него достойной отповеди «москалю».
– Хорошенькие друзья, – принял вызов тот. – Да, польское нашествие было остановлено. Но установилось многолетнее господство ваших царей, которые обдирали украинский народ почище ляхов. А ваши большевики? Что вытворяли они? Это ведь ими был организован Гладомор тридцатых годов, когда население Украины вымирало миллионами. А репрессии, когда несогласных с властью Советов расстреливали и ссылали в Сибирь?
– То так, – тихо, но грозно заметил Микола.
Василь ерзнул на камне и посмотрел на Романа:
– Ну шо, москаль, нема чего сказаты?
– От большевиков пострадала и сама Россия, – спокойно ответил Роман. – Это – наша общая беда. Но зато советская армия освободила Украину от оккупации фашистов…
– А кто ее просил! – выкрикнул Студент.
Глаза его нехорошо потемнели, рот искривился судорогой. Роман понял, что союзника в его лице он точно не найдет. Но все-таки продолжил – просто чтобы потянуть время.
– Сотни тысяч сожженных заживо и замученных в концлагерях – вот кто. По крайней мере, так я это понимаю. Но война – очень сложная тема, ее в один присест не обсудишь. Но вы же не будете отрицать, что именно в составе Советского Союза, а по большому счету, в составе России, в Украине была построена мощная промышленная индустрия? А Крым? Ведь он принадлежал России, это князь Потемкин и российские солдатики отвоевали его у татар и турок. Вы знаете, какой кровью он дался? А Россия возьми и подари его Украине. По-моему, щедрость этого жеста трудно переоценить.
– Крым нам подарила не Россия, а Хрущев, – неуступчиво сказал Студент. – И это не подарок а восстановление справедливости. А сколько наших ребят погибло в Афгане по вине ваших российских политиков, вы знаете? Она нам нужна была, эта война? А на нее гнали и нашего мнения не спрашивали.
– Ага, – кивнул Василь. – Мой племяш таки разумны був хлопчик – помёр у тым Авгане, и маты не знае, кого схоронила в цинковой скрыни.
Микола, одним ухом слушая спор, вскрыл длинным ножом банку тушенки и вывернул ее в варево. Василь потянул ноздрями воздух.
– О, як смачно! Мо вже будэм исты, Микола!
– Ще трохи, – сказал тот, мешая ложкой в котелке.
Василь шмыгнул носом.
– Ну шо, москаль, получив?
Роман промолчал, отводя глаза.
– А, падло, нема чего сказать. Бо все вы – гады, вам тильки з нашай ридной Украйны кров питы. Москали поганые.
– Насколько я понял, ваши аргументы иссякли? – весело спросил Студент.
– Аргументов хватает. Вот только вести дискуссию в таком положении мне затруднительно.
– Ну уж, это ваши проблемы, – засмеялся Студент.
– Точно, малы, – залился своим тоненьким смехом Василь, – то его проблемы.
– Одно могу сказать точно, – не выдержал Роман, хотя ему и стоило бы помолчать. – Без России вас сожрут в два счета. И опомниться не успеете. Это мой последний аргумент.
– А это – мой, – ощерил зубы Студент.
Он выпрямился и изо всех сил принялся пинать Романа в бок.
– Сволочь, сволочь, сволочь, – приговаривал он при каждом ударе.
В отличие от Василя, бил он неумело, по ребрам, и обут был в мягкие кроссовки. Но злобу в удары вкладывал нешуточную, на трех Василей хватило бы.
– Ну все, малы, хватит пока! – крикнул Василь. – Нехай будэ здоровы. Лучше позабавляемся.
Тяжело дыша, Студент отступил от пленника. Роман сделал вид, что потерял сознание. Хотя во время экзекуции он, дергаясь под ударами, несколько раз очень удачно проскреб веревкой по корню. Ему даже показалось, что в кистях стало чуть свободнее.
Но пока он не мог это проверить и неподвижно лежал под изучающими взглядами истязателей.
– Бач [13], який квелый, – сказал Василь. – А говорили – шпиён. Нейкая сопля…
Он тяжело подошел к Роману, шлепнул его по щеке.
– Э, собако, ты шо удумав? Мо, подох?
– Да живой он, – не выдержал Студент. – Вон, глаз дрогнул.
Роман вдохнул и с тихим стоном открыл глаза.
– Ага, живы, – обрадовался Василь. – От хитры москаль, ай же, хитры…
– Ходимо исты, хлопцы, – позвал Микола.
Василь со Студентом отошли к костру и приняли от Миколы по тарелке с кашей.
– Може, дать москалю трохи? – спросил Микола.
– Ни, – помотал головой Василь, – заблюе потом нам всю поляну. Нехай так лежыть.
– Ну, нехай, – не стал спорить Микола.
Он налил из железной фляжки себе и Василю, и они молча выпили. Студенту не наливали, да он и не просил. Проголодавшись на утреннем воздухе, он усиленно работал ложкой. Занялись кулешом и остальные.
Роман, пользуясь предоставленной возможностью, пошевелил кистями. Есть! Веревка ослабела, и ладони начали двигаться в стороны. Еще бы несколько таких попыток, и руки удалось бы освободить.
Напроситься на парочку тумаков? Вариант. Но можно переборщить. Студент – это ерунда. Но если возьмется за дело Василь, то уходит до полусмерти. А с отбитой печенью проку от свободных рук мало.
Между тем лесные жители, утолив первый голод и опрокинув еще по стаканчику, завели обстоятельный разговор на тему, которая прямо касалась Романа.
– Будэмо вариты? – спросил Василь.
– Ни, – запротестовал Микола.
– Чому – ни?
– То довго.
– То и добре, что довго.
– Та будэ вишчать [14] целы день.
– То ж и смишно, – упорствовал Василь. – Дал огню – вишчыть крепко, притушив – тише. Целая музыка.
– Ат, музыка тоби треба.
– Ну, а ты шо хочешь?
– Та взяты полено и ломаты ему кости, – предложил свой вариант Микола. – Ноги, руки, тут во, тут. – Он последовательно показал на поясницу и ребра с обеих сторон. – Хруп, хруп… И тихо, и тикаво.
– Ни, Микола, не чикаво, – возразил Василь. – Я хочу, шоб ён мне поспивав.
– Лучше всего, – вмешался Студент, ставя на землю пустую тарелку, – привязать его за ноги к двум согнутым соснам и отпустить.
– Да, тоже добре, – согласился Василь. – Но тильки хто нам те хвои согне? Это надо гуртом.
– Привяжем к макушкам веревки и согнем, – не сдавался Студент. – Сил хватит.
– Помре хутко, – сказал Микола.
– Чув? – поднял палец Василь. – Микола знае, что каже. А нам хутко не треба.
Роман, как ни стискивал зубы, чувствовал, что спина покрывается холодным потом. Звонкое пение птиц и сияние ласкового солнышка, поднимающегося над лесом, только усиливали фантасмагоричность происходящего. Хотелось встряхнуть головой и проснуться, чтобы избавиться от этого кошмара.
Но в трясении головы не было никакого проку. И потому, не поддаваясь накатывающемуся ужасу, он все дергал и дергал руками по стертому до лысины корню.
Студент достал кисет, свернул толстую самокрутку, сел, привалившись спиной к дереву, и закурил. На Романа пахнуло сладковатым запахом марихуаны.
