Бабушкин внук и его братья - Крапивин Владислав Петрович (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗

Мы подняли колесо, прислонили его к березе, слегка почистили. И решили, что это место будет называться «Колесо кареты».

Потом зашагали дальше. Дим – впереди. Автобус его путался в траве и, случалось, переворачивался вверх пластмассовыми колесами. Дима это не расстраивало. Он шагал деловито, колокольчик на его ноге динькал неутомимо и переливчато.

– Ты не просто Дим, – сказала Настя. – Ты Динь-Дим.

– Да, – согласился он, не оборачиваясь. И остановился. Из березняка вышла косматая рыжая собака. Большущая. Встала на нашем пути и смотрела на нас. Мы подождали, когда появится хозяин. Однако никого больше не было. Наверно, собака путешествовала сама по себе, как мы. Она была явно не из тех домашних собак, которые боятся загадочных мест.

– Иди сюда, собачище, – позвал Ивка.

Собака махнула хвостом и пошла. Но не к Ивке, а сперва к Диму. Лизнула его колено. Дим бесстрашно потрепал ее по загривку. Мы тоже.

– Пойдем с нами, – предложил собаке Ивка.

Но та, извиняясь, опять махнула хвостом. У меня, мол, свои дела. И неторопливо ушла в кусты на другом краю дороги.

Мы договорились, что на этом месте будет еще одна автобусная остановка. Под названием «Рыжая собака».

– Смотри, она размазала языком твой глаз, – вдруг встревожился Николка.

– Ой, да! А я-то думаю, почему трава видится так неясно!.. И поправить нечем, фломастер я не взял…

– Дома поправишь, – решила Настя. – По-моему, нам уже пора домой. Тебе, Дим, наверно, тоже. А то как ты без глаза-то?

– Да, – кивнул он.

Мы пошли обратно и расстались с Димом шагах в сорока от забора. Отсюда сквозь густой подлесок уходила незаметная тропинка. Дим сказал, что она ведет в поселок Соломино. В тот, где сельский кооператив «Ясные зори».

– Совсем недалеко. Я там и живу.

Мы никогда не слышали про Соломино и «Ясные зори». Хотя, если верить Диму, поселок лежал всего в километре от Завязанной рощи. Но удивляться и переспрашивать мы не стали. Ивка спросил про главное:

– Дим, а ты еще придешь на нашу Дорогу?

– Да! Завтра же!.. И вообще я буду приходить тогда же, когда вы.

– А как ты узнаешь, когда придем мы? – придрался Вячик.

Дим качнул ногой с колокольчиком.

– Он скажет. Зазвенит…

Всерьез он это или пошутил, непонятно. Мы, однако, поверили.

Мы пошли в рощу, а Дим стоял по пояс в траве и махал нам, пока его не заслонил забор.

Через рощу мы шли молча. Наверно, каждый вспоминал Динь-Дима. По-моему, всем было хорошо оттого, что повстречался нам этот путешественник с маленьким автобусом.

Я вспомнил, как он, прощаясь, держал автобус у груди и гладил его, будто котенка.

– Эй, Нэлик! А ты ведь обещал бабушке котенка раздобыть!

– Я и раздобыл, он у деды Гены. Хочешь, пойдем сейчас и возьмем?

Котенок был маленький, недель пяти от роду. Пушистый, желто-песочного цвета. Резвый, но и ласковый. Покусал меня за палец зубами, мягкими, будто вареные рыбьи косточки, а потом пристроился на плече и замурлыкал.

Бабушка обрадовалась котенку. Долго гладила по голове насупленного от смущенья Арунаса. Потом дала нам по большущему яблоку.

– А как, друзья, мы назовем этого красавца? Учитывая тот факт, что он будущий кот…

– Давайте «Буська»! От слова «бус». «Бус» – это по-английски «автобус». А этот зверь – желтый, как автобус Динь-Дима!

Арунас обрадованно закивал. Бабушка не поняла, кто такой Динь-Дим, но имя ей тоже понравилось.

Она унесла Буську на кухню – кормить молоком – и оттуда сказала:

– Мама и папа звонили.

– Ну и как там у них?

– Все в порядке. Я сказала, что и у нас все хорошо.

– Правильно… Алексей с ними?

– Нет, он вернулся домой. Хочет поступать в политехнический институт… Если не поступит, осенью могут взять в армию. А на Юге опять перестрелки, взрывы.

– Озм…

– Что?

– Так, ничего… Ба-а… – Я остановился в дверях кухни.

– Что? – Бабушка, нагнувшись, тыкала Буську в блюдце с молоком.

«Может, я правда окончательный трус?» – хотел спросить я.

Но бабушка скажет: «Ты боишься армии? Не бойся. Через три года она будет уже добровольной…»

«Господи, да не армии я боюсь, а Озма…»

И что она скажет в ответ?

ОТКРЫТИЯ

Постепенно это стало нашей жизнью – Роща, Дорога. Вернее, половиной жизни. Но главной половиной. Дома, в Стекловске, мы жили обыкновенно: занимались домашними делами, бегали купаться к запруде, помогали ремонтировать театр Демида. Но как только выдавалось свободное время, уходили туда. И делали там Открытия.

Дим оказался очень надежным человеком. Ни разу не подвел нас, если уговаривались о встрече. Обязательно ждал нас у столба с желтой табличкой, и помятый жестяной автобус всегда был при нем.

А если мы приходили на Дорогу без предварительного уговора, Дим все равно ждал.

Дим серьезно протягивал каждому из нас прямую твердую ладошку:

– Здравствуй… Здравствуй… – Потом поправлял под коленкой колокольчик и деловито спрашивал: – Поехали, да?

И мы «ехали». То есть неторопливо шли за Димом и его автобусом, который иногда застревал в мышином горохе и порой перевертывался. Мы ставили автобус опять на четыре колеса и шли дальше.

Арунас при этом иногда насвистывал песню про аистенка. Он очень точно свистел этот мотив. Бабушка сказала бы, что «у мальчика абсолютный слух». Свист был негромкий, никому не мешал, не надоедал. Иногда бывает, что, если слышишь все время одну и ту же мелодию, она в конце концов начинает раздражать. А здесь – ни чуточки. Наоборот, «Аистенок» сделался как бы одним из признаков этих мест. Ну, так же, как лиловые колокольчики по обочинам, запах влажной травы и безлюдье…

Нам было хорошо всем вместе в те дни. Жаль только, что Настя редко бывала с нами. Но… нет худа без добра. Вячик сделался веселее и добрее. Не хмыкал, не выпускал колючки. Потому что не перед кем было показывать себя.

А Настя с Маргаритой сочиняли сказку для театра. Синьор Алессандро торопил их. Они должны были написать «литературный текст», а Синьор переделать это сочинение в пьесу.

Признаться, я не понимал, какая из Насти писательница. Она и коротенькое-то сочиненьице в школе еле-еле могла из себя выдавить. Так я однажды и сказал. Но Маргарита ответила, что Настя вдохновляет ее своим присутствием и подает иногда свежие мысли.

Мы уже знали, что пьеса будет называться «Сказка двух королевств» и что в ней будут принц и принцесса, которые… ну, да это ясно. Ясно и то, что Пшеницына роль принцессы прикидывала на себя. Я однажды не выдержал, поддел Вальдштейна:

– Тебе в этой сказке быть принцем сама судьба велела.

Он не разозлился, только пошутил:

– Из меня артист, как из тебя директор цирка.

Я не понял, почему «директор цирка». Может, из меня как раз хороший цирковой начальник получится, когда вырасту. Но спорить я не стал. И расти я, к тому же, не хотел…

Да, но я же начал рассказывать про Открытия! Про те, что на Дороге…

Каждый день мы вслед за Димом уходили дальше, чем накануне. Шагов на сто или двести за остановку, которую нашли и которой дали имя в прошлый раз – пока не найдем еще что-нибудь интересное.

Про «Колесо кареты» и «Рыжую собаку» я уже рассказывал. Затем был «Дракон Вася» – сухая изогнутая береза с отростком, похожим на драконью голову. Арбуз сказал, что потом обработает «эту башку» и на ней появится симпатичная морда динозавра.

Затем – «Локомобиль». Это такая машина, похожая на старинный паровоз. Без колес, но с громадным маховиком на боку – для передачи энергии всяким другим механизмам и приборам.

Локомобиль был ржавый. Но маховик все же повернулся, когда мы все повисли на его чугунной спице. Мы обрадовались, крутнули сильнее. И еще. И наконец так разогнали колесо-громаду, будто внутри у машины уголь и пар. Маховик вертелся, словно его смазали только накануне.