Игра теней - Катериничев Петр Владимирович (список книг txt) 📗
Удара он не заметил. Просто осел на песок, словно скошенный излетной винтовочной пулей…
— Луис, прекращай дурить, это не в твоем стиле… — произнес Сэм, не отрывая глаз от девушки. — А ты, красотка, попробуй-ка моего «молодца»…
Неожиданное беспокойство окатило Сэма холодной волной — он вдруг встретил взгляд девушки, темный, спокойный, как глубокое море. Он понял все разом…
— Ах ты…
Удар мыском в пах, потом в голову — парень рухнул на песок.
Хэлен быстро надела трусики, сложила свои вещи в сумку, вернулась к машине, вырвала провода радиостанции…
Разыскала среди хлама подходящую доску, поставила на нее сумку, толкнула по течению. Оглянулась на парней… Оклемаются… А чего делать-то было?..
Вошла в реку, поплыла быстро, кролем.
Рио-Браво-дель-Норте…
Волшебное название…
Луис пришел в себя первым. Повернулся неловко, кривился от боли. Огляделся.
Мэри нигде не было. Посмотрел на реку. Девчонка, полностью одетая, с сумкой через плечо удалялась от берега. Надо же! Эта шлюха уже в Мексике!
Девушка почувствовала взгляд, обернулась, приветливо помахала рукой.
Фернандес покачал головой, восхищенно процедил сквозь зубы:
— Стерва!
Глава 16
Директор Управления сидел какое-то время молча, разглядывая пустой стол.
Поморщился от боли в желудке. Достал из стола таблетку, бросил на язык, запил водой.
Поднял телефонную трубку:
— Пришлите ко мне Краузе.
Через десять минут лысый тщедушный человечек стоял перед столом директора.
— Краузе… Я попрошу вас выполнить одну работу…
— Да, босс?..
— Вы сможете убрать данные из Центрального компьютера?
— Конечно. Но — не бесследно.
— Их можно будет восстановить?
— Естественно. Центральный информационный компьютер защищен и дублируется…
— Тем не менее… Как скоро можно будет получить устраненные данные?..
— Если я заблокирую очищенные файлы своими шифрами, то не раньше, чем через год… Это при целенаправленном «копании»…
— Вы гарантируете этот срок?
— Нет. В таком деле гарантировать трудно.
— Мне нужно знать наверняка.
— Десять месяцев.
— Это точно?
— Абсолютно. Минимальный срок, за который наши спецы смогут раскодировать мои шифры, — около года. Так что — с запасом…
— Вы ручаетесь?
— Да. Если это будут наши спецы. Скажем, русские шифруют свои материалы по-иному; мы их раскодировать пока не можем — не понимаем принцип, по которому они работают. Так что, ежели они заберутся в Компьютер, — у них может получиться быстрее… Но вы же знаете, доступ в Центральный для русских практически исключен.
— Да, — подтвердил директор, при этом как-то криво улыбнувшись. Подал сотруднику листок с наименованиями файлов:
— Здесь все, что нужно убрать.
— Есть.
— Сколько вам понадобится времени?
— Около двух часов.
— Как только справитесь, доложите.
— Есть.
Директор снова сидит неподвижно. Морщится от боли в желудке, глотает еще одну таблетку. Отнестись к этим проблемам философски?.. Как там у Мэрфи?.. «Если какая-то неприятность должна случиться, она случается…» И… «Из всех возможных неприятностей произойдет именно та, ущерб от которой больше…» Нет.
Философски не получится… Слишком велики ставки. Директор поднимает трубку отдельно стоящего телефона:
— Уровень «Фишер» вызывает уровень «Гриффитс».
— Гриффитс слушает Фишера.
— Плохие новости.
— Слушаю.
— Под угрозой рассекречивания операция «Акция» и, возможно, «Янус».
— Что?! — Чувствовалось, что человек на том конце провода переводит дыхание. — Аргументирование, пожалуйста.
— Только что получены данные о возможности серьезной утечки в подразделении адмирала Макбейна…
— Кто?
— Его секретарша, Хэлен Джонсон. Выяснилось, что она на самом деле — Елена Подгорская.
— Подгорская?..
— Да. Дочь покойного Владимира Подгорского, шефа особого отдела ЦК.
— Что планируете предпринять?
— Было бы крайне интересно взять ее в разработку.
— Нет времени. Рассекречивание «Акции» и в особенности «Януса» грозит нам непредсказуемыми последствиями.
— Я это понимаю…
— Где сейчас Хэлен Подгорская?
— На базе разведки ВМС в Техасе. Под домашним арестом.
— Проведите вариант «эскейп».
— Есть. Как скоро?
— Немедленно.
— Есть.
— Кто еще, кроме вас, информирован об этом деле?
— Сотрудник отдела внутренней безопасности нашей «конторы».
— Тот же вариант.
— Есть.
— Материалы?
— Мною отдан приказ об их изъятии из Компьютера и блокировке файлов.
— Исполнять будет сотрудник «фирмы»?
— Нет. Это мой сотрудник.
— Копии?
— Только одна. У меня в сейфе.
— Все материалы запрещаю для копирования.
— Есть.
— Передадите их человеку, назвавшему пароль.
— Есть.
— Спасибо, Фишер. Мы ценим ваш профессионализм и оперативность.
— Благодарю, Гриффитс.
— Действуйте.
— Есть.
Директор положил трубку, вытер платком пот со лба. Вынул из «дипломата» ноутбук, вставил дискету, занесенные в оперативную память. Приказ приказом, а поберечься стоит… В их работе пословица имеет обратный смысл: «Больше знаешь — крепче спишь».
У капитана Лоурела с утра болела голова. Мигрени мучили его с детства; никакие врачи и никакие средства не помогали. Приступы возникали совершенно спонтанно иногда голова просто раскалывалась, так продолжалось несколько дней, а потом все прекращалось так же внезапно, как и начиналось. И еще — капитан Лоурел заметил любопытный факт: головные боли у него начинались перед крупными неприятностями.
Боль словно предупреждала его: необходимо что-то сделать или, наоборот, ничего не делать…
Впервые странная болезнь проявилась, когда Скотту Лоурелу исполнилось двенадцать. Он был командиром скаутов в родном Гринтауне; на выходные один из родителей обещал покатать ребят на самолете.
Голова начала болеть уже в понедельник. К уик-энду Скотти был настолько вымотан, что в любом другом случае остался бы дома. Но желание полетать над городком и даже подержаться за штурвал было сильнее. К тому же Лоурел тренировал волю. Он как раз тогда прочитал про спартанского мальчика, который бежал кросс с занозой в ноге, победил — и только потом стал вытаскивать занозу.
Для себя он решил: нестерпимая головная боль — это его «заноза в ноге», и он должен во что бы то ни стало перебороть ее.
На аэродроме ему стало совсем плохо.
Самолет был маленький, четырехместный. Он брал ребят группами по три человека; возвращались они с летного поля с сияющими глазами…
Скотт записался в последнюю группу. Он надеялся, что сумеет справиться с болью и с подступающей волнами тошнотой. И сидел тихо в тени летного домика, обхватив голову руками и кусая губы.
Особенно его донимал рыжий Бен. Он скакал вокруг орал беспричинно, толкал бедного Скотта и мешал ему сосредоточиться на своей боли, чтобы суметь загнать ее внутрь…
Когда пришло время полета последней группы, боль стала не просто нестерпимой — у Лоурела дико закружилась голова и его вырвало. Пилот его не взял. Рыжий Бен издевался, называл его сопливой девчонкой и напросился лететь вместо Скотта во второй раз — все равно одно место свободно. Его веснушчатое лицо почему-то напомнило Лоурелу мордочку крысы — столько в нем было торжествующего злорадства…
Когда легкий, словно игрушечный самолетик оторвался от земли, Скотти заплакал. И вовсе не от боли — от обиды, что мир так несправедлив!..
Самолет разбился при посадке. Внезапно выпорхнувшие птицы ударили о стекло, аэроплан потерял управление и неловко, боком, врезался в землю. Бензобак взорвался через три минуты после того, как подоспела аэродромная команда и сумела вытащить людей из-под обломков. Пилот повредил позвоночник, двое ребят отделались ушибами… Рыжий Бен, сидевший на месте Скотти, расшибся насмерть.
