Невольник мести (Инстинкт бойца) - Нестеров Михаил Петрович (книги онлайн полные версии txt) 📗
Десяток наемников Ахмеда Закуева, занимавшегося в учебном центре подготовкой диверсантов и террористов, приготовили все необходимое для послеобеденного мероприятия. Под их надзором пленные российские солдаты позади длинного и приземистого здания столовой привели в порядок сооружение из мешков с песком, представляющих собою подобие циркового манежа. В этом мероприятии не принимали участие работающие на кухне и обстирывающие курсантов заложники. На данный момент их в лагере Индуса насчитывалось двадцать девять человек.
Под надежной охраной к манежу подвели сержанта морской пехоты Медведева, лучшую «куклу» среди пленных солдат. Курсанты «Ахмед-лагеря» едва сдерживали беснующихся на поводках, с налитыми кровью глазами кавказских овчарок.
К арене начали подтягиваться свободные от дежурства наемники: украинцы, латыши, арабы, русские… Южную, лучшую, сторону не занимали, там место для начальников лагерей, преподавателей и ближневосточных гостей. Последние зачастили в диверсионный центр Индуса, лучший на территории бывшего Советского Союза. Не все афганские лагеря могли сравниться со школой Давлатова. Кроме воинственного духа, тут все пропиталось куражом и безнаказанностью – ведь до российской, дагестанской границы всего-то сотня километров.
Яркое полуденное солнце, зависшее над столовой, выбивало слезу у тех зрителей, кто облюбовал северную сторону. Их оказалось не так много, и все они – новички, впервые присутствующие на показательных, «гладиаторских» боях.
Пока все стояли; но как только начнется поединок, первый ряд зрителей опустится – в основной своей массе – на колени, как при молитве, чтобы не заслонять зрелища стоящим позади курсантам. А их вокруг манежа соберется больше двухсот.
Все как в обычном театре. Кто-то пришел рано, кто-то придет вовремя, а кто-то опоздает. Как правило, запаздывали «VIP-персоны» во главе с Рустэмом Давлатовым – без трижды судимого полевого командира подобные мероприятия не проводились.
А пока – тусовка. Боевики, обмениваясь шутками, изредка бросали взгляды в сторону бывшей комендантской роты, отстоящей от здания столовой на сотню с небольшим метров, где к этому часу подходили к концу занятия курсантов из «Джафаль-лагеря». Там сейчас читал очередной курс лекций офицер Российской армии. Индус тоже там, он никогда не пропускал лекций своего партнера, находясь в диверсионном центре.
Боевики не задерживали своих взглядов только на главном действующем лице предстоящей кровавой постановки. Сержант Медведев выдерживал любой взгляд, его боялись, и он знал об этом. Он сохранил для себя шанс резать зверей, которые полукольцом окружали его. С другой стороны, он давал наемникам возможность учиться у него. За те полгода, что сержант провел в плену, он отправил на тот свет пятерых чеченских боевиков, трое из которых считали, что владеют боевым ножом лучше морского пехотинца. Он убивал и учил убивать и, похоже, только сегодня сделал для себя окончательный выбор.
Солнце клонилось на запад, бросая первый косой луч в окна штаба. Словно поджидая его, с места поднялся Увайс Рагимов и прошел в конец здания, где открыл оружейную комнату. Она и сейчас выполняла прежние функции, в ней хранился целый арсенал, начиная с «ПМ» и «калашниковых» и заканчивая «бизонами» и штурмовыми пистолетами-пулеметами револьверного типа «Шакал» SMGR супер, которые пробивали бронежилеты 9-й категории. «Шакалами» можно было вооружить до пятнадцати процентов боевиков школы Давлатова.
Сейчас бывшего десантника Рагимова огнестрельное оружие не интересовало, он взял со стеллажа боевой нож «катран» – с устрашающим лезвием, прорезиненной рукояткой и удобной гардой, – «личное» оружие морпеха Медведева. Штык-нож по сравнению с «катраном» выглядел кухонным тесаком…
Две прорези в вязаной маске позволяли разглядеть лишь темно-карие глаза с припухшими веками и чувственные полные губы, приоткрывающие слегка желтоватые зубы. Голос тучного человека, скрывающего лицо под маской, был глубоким и низким, хорошо поставленным. Созерцая перед собой порядка семидесяти слушателей, генерал Российской армии Евгений Зубахин, которого в диверсионной школе Индуса называли полковником, поднимал боевой настрой фундаментально настроенных головорезов.
– Россия не уверена в своей силе, использование которой осталось ее последним средством. Россия ослабла в изнурительной борьбе с чеченским народом. Кроме того, ослабли и другие звенья – технологии, финансы, торговля… Так называемая войсковая операция заканчивается, ей на смену идет организационная борьба силами МВД. Это очень важный момент, который борцам за независимость чеченского народа упускать нельзя. Россия получит двойной удар и снова завязнет в войне. А вот третью оккупационную кампанию ей не простят ни в Европе, ни в США. Потому так важна сегодня роль чеченских эмиссаров в международных организациях…
Давлатов знал цену таким лекциям. Повтори он своего российского партнера слово в слово, ни за что не добился бы такого результата; стоит только взглянуть на напряженные фигуры слушателей, вбирающих в себя каждое слово человека, вынужденного скрывать свое лицо, компетентного в таких вопросах, – так голова идет кругом. Непонятные, кажущиеся магическими слова, для кого-то так и оставались непонятыми, но действовали подобно заклинанию. Маг. Чародей. Незаменимый человек! Для таких в чеченских селениях режут баранов, а в учебном центре… тоже режут. Стреляют, рвут и забивают до смерти пленных солдат Российской армии.
Время послеобеденное, но до самого обеда пока далеко. Вначале зрелище, которое вырабатывает обильное слюноотделение, желудочный сок, адреналин… А до представления принимать пищу не рекомендуется: шашлык из молодого барана покажется жестким, а свежевыпеченные лепешки – черствыми. Само ожидание крови – больше чем предвкушение, намного больше.
Закончив двухчасовой спич, генерал-майор Зубахин выпил воды и под одобрительными взглядами Индуса и пакистанского наемника Мустафы Джафаля первым вышел на свежий воздух.
Слегка морозный, он бодрил после портяночного запаха казармы. А вот динамика, обоюдно выделяемая и слушателями, и оратором, останется в груди надолго. Вскоре к ней примкнет статика иного характера, когда по меньшей мере десять пар глаз пленных соотечественников вонзятся в не прикрытые маской глаза, губы, ухоженные руки…
– Отличная лекция! – Давлатов присоединился к генералу и зашагал вместе с ним к выходу из комроты.
– Жрать хочется, – откровенно признался Зубахин. Он уже заранее решил, что рис, который обычно подавали к шашлыку, есть не станет – только исходящее соком мясо. И обязательно на морозном воздухе. К нему бы хорошего грузинского вина… Евгений Александрович частенько пил в одиночестве, тогда вкус вина заметно отличался от того же сорта, но выпитого в компании друзей, красивой проститутки… Но в учебном центре Индуса вина не пьют; и даже если бы предложили, что за удовольствие пить, ловя на себе непримиримые взгляды?
Наброшенная на плечи генерал-майора длинная роскошная дубленка наполовину скрывала светло-коричневый «сталинский» френч и черные брюки.
В этом году Зубахин в четвертый раз – стало быть, привычно – занял место в двадцати метрах от северной стороны столовой и в паре шагов от барьера арены. Впереди него выросла плотная цепочка боевиков из команды Ахмеда Закуева, которая опустится на колени, как только начнется первый поединок. Справа от генерала расположился сам Закуев, слева – Индус, подоспевший к этому времени пакистанец Джафаль и отнюдь не рядовой член иорданского союза «Братья мусульмане».
Зубахин оглянулся. Позади, на почтительном в данном случае расстоянии в два метра, выросла разношерстная толпа; несколько человек забрались на бетонный блок, отстоящий от угла здания на четыре-пять метров. Ждали, по всей видимости, «разводящего» Увайса Рагимова, который и давал команду к бою.
А вот и он: генерал увидел выпускника Рязанского высшего военного училища, одетого в камуфлированный бушлат и низкую папаху с зеленой лентой посредине.
