Час Совы - Рокотов Сергей (электронные книги без регистрации TXT) 📗
— Есть чем? — пытаясь сохранить достоинство, спросил Дристан.
— Имеется в наличии кое-что. Вчерась в электричке мне один добрый человечек сотенную поднес за мою старость и лишения, мной перенесенные. А мне что? Купила пару поллитровок, закусончика там кое-какого, ну там, сырку, колбаски… А выпить-то не с кем… Не люблю одна, куражу нет. Пойду… А то присоединяйся, если желание имеешь…
Призадумался Дристан. Соблазн был велик и могуч. В конце концов, до халупы Совы тут недалече, ещё совсем рано, и он успеет быстро похмелиться и мухой долететь до отделения милиции к участковому Юртайкину.
— Пошли! — соблаговолил согласиться он, махнув своей заскорузлой, пропахшей навозом рукой, и они зашагали к обиталищу Совы.
… Дристан был человеком мало имущим, но, как и все обитатели Дорофеева на антураж жилища Совы глядел свысока. Больно уж бедно жила старушонка… Просто-таки даже неприлично. Прокопченный стол, пара сломанных стульев, да сундук в углу комнатки… И больше ничего…
Зато вот угощение на столе у Совы сегодня было, прямо скажем, знатное. Пара поллитровок, нарезанные сыр и колбаса, черный хлеб, огурцы и помидоры.
Сова разлила жидкость по двум грязным стаканам.
— Помянем усопшего! — провозгласила она.
Дристан чинно поднял свой стакан и махнул его залпом, до дна. Выпил, крякнул. Понюхал кусочек колбасы и лишь затем стал его жевать обломками зубов.
— Хорошо пошла, — заметил он.
После второго стакана он решил, как и положено культурным людям, развлечься приятной беседой.
— Давненько у нас в Дорофееве такого не было, — констатировал он. — Помнится, лет десять назад тоже труп нашли с проломленной башкой, а с тех пор ни-ни… Ты тогда у нас жила, Сова, или ещё нет?
— А я и не помню, жила, не жила, какая разница? — прошамкала Сова, высасывая мякоть из помидора.
— Да…, — Дристан вытащил из кармана бычок «Примы» и закурил. — А ты, бают мужички, тетка богатая, Сова… Нынче кто нищенствует, больше получает, чем человек трудовой, работящий, как я, например… Ты, небось с кажного поезда изрядный куш снимаешь… И без разовой сторублевочки сыто живешь, куда только денежки деваешь, кумекаем мы, мужички, промежду собой… — Эх, дядька Дристан, — вздохнула Сова. — Если бы все те денежки в мой карман шли… — Рэкет? — понимающе спросил Дристан, хмуря мохнатые брови. — Он самый, — вздохнула Сова ещё тяжелее.
— Да…, — многозначительно произнес Дристан. — Экая жизнь пошла гнойная… Даже нищенство рэкетом облагается… То ли дело раньше жили… А что это у тебя синяк какой-то на подбородке? Никак, поднесли?
— А ты как думал? Говорю тебе, дядька Дристан, заработок наш очень даже нелегкий… Можно сказать, даже с риском для жизни сопряженный…
— Да… Вот дела-то творятся на белом свете… Ну ладно, давай наливай ещё по одной…
… Очнулся Дристан лежащим на громадном старухином сундуке. Вскочил, потер голову, машинально взглянул на стол. В бутылке на донышке оставалось ещё немного беленькой. Прямо из горла вылил себе в рот и выскочил на улицу. Сова сидела на кривобокой скамейке около своего обиталища и смолила «беломорину», бесконечно мелко сплевывая перед своими чудовищных размеров валенками с калошами. — Времени-то сколько? — спросил Дристан. — Часов не имеем, — пыхнула дымом Сова. — Не разжились пока. Но по солнышку кумекаю, никак не меньше двенадцати… — Ах ты, мать твою, — схватился за голову Дристан. Экая незадача! Про труп давно уж, небось, начальству кто-то другой сообщил. — Побег я! — крикнул он. — А куда ты? А то ещё сообразим… Деньжат немного имеется, похмелиться надо бы… — Куда, куда? Про труп сообщение делать, вот куда! — Какой такой труп? Аль офонарел ты с перепою, дядька Дристан? — Про труп Вована Сапрыкина! — обозлился на её тупость Дристан. — Который мы с тобой утром видели!
— Совсем офонарел, — покачала Сова головой в плюшевой кепке. — Какой такой труп?
Но Дристан не слушал её, он на всех порах мчался к тому месту, где остался лежать труп…
Навстречу ему шагал председатель поссовета Михалыч, как всегда чем-то озабоченный и удрученный. — Опять прогуливаешь, Дресвянников? — гаркнул Михалыч, завидев шуструю фигурку Дристана, несущуюся в разгар рабочего дня неизвестно куда. — А труп-то где? — спросил, задыхаясь, Дристан. Он как раз подбегал к тому самому месту, где утром лежал труп.
— Какой труп? — насупился председатель.
— Как какой? Вована Сапрыкина труп. Вот здесь лежал. С пробитой окровавленной головой. Утром, в половине седьмого примерно. Я хотел прямо к товарищу Юртайкину, но призадержался… Дела были срочные… А вот… Где же он? — в отчаянии спрашивал и председателя и самого себя Дристан, который хотел стать героем дня, а так оплошал из-за соблазна Совы. — А труп свою пробитую башку взял подмышку и пошел своей дорогой, — сказал председатель, насупившись ещё сильнее. — Иди, проспись, Дресвянников! А я скажу директору скотного двора, чтобы он тебя, пьянчугу, уволил к едреной бабушке…
— Да святой истинный крест, был труп! — орал Дристан. — Вон Сова идет, как раз! Иди сюда, Сова! Вот, Михалыч не верит, что утром тут был труп Вована Сапрыкина, говорит, что я спьяну… А ну, подтверди… Сова уставилась на него сквозь свои круглые очки. — Какой труп? Обалдел ты, что ли, дядька Дристан? Напился у меня, проспался, приснилось ему чтой-то, выскочил, как угорелый и побег труп какой-то искать… Ой, чуден человек… Там с утреца пьяный какой-то валялся на дороге, только он живой был. — Так мы же с тобой поминать его пошли! — с пеной у рта спорил Дристан. — Кого поминать? Эка дурында ты неумная! — подивилась старуха. — Живого поминать? Это по каким таким богопротивным законам? Тот пьяный живее дедушки Ленина был, хрипел, матюгался, мы его хотели поднять, он ещё кулачьями сучить начал и даже чуть было тебе по кумполу не угодил. Я-то сослепу и не признала, кто это, Вован или кто другой… другой… Можа и Вован, тут спорить не стану…
— Иди домой, — мрачно прохрипел Дристану председатель, выпучив глаза.
Вокруг них уже собралась толпа досужих зевак. И Дристан никак не хотел выглядеть в глазах сельчан полным мудаком и пустомелей.
