Час Совы - Рокотов Сергей (электронные книги без регистрации TXT) 📗
Для Кружанова помочь будущему зятю было делом совершенно плевым. Пятьдесят тысяч долларов, которые Филипп оказался должен с учетом процентов одному довольно крутому и мерзкому человеку, для Кружанова представляли примерно такую величину, как для самого Филиппа металлический рубль, а то и ещё меньше. Кружанов был собственником предприятий, банков, владельцем заграничных счетов, обладателем вилл в разных странах… Это открывало потрясающие перспективы… И тут как снег на голову объявилась Алена с сообщением о почти трехмесячной беременности. Ее появление Филипп воспринял стоически, тем более, что Алена нравилась ему гораздо больше Алисы, и он успел действительно соскучиться по ней. Она снова поселилась у него, потому что, как говорила она, отец совсем спился и с ним стало совершенно невозможно жить в одной квартире… Объяснить ей о серьезных переменах в его жизни не представлялось возможным… А кредиторы наступали и наступали…
Однажды поздним вечером к нему на трех иномарках нагрянула орава головорезов, которые ворвались в его квартиру, оскорбляли на чем свет стоит, делая резкие движения растопыренными пальцами ему в лицо, и даже нанесли несколько не сильных, но унизительных тычков в область печени. И главное — объявили окончательный срок расплаты — первое ноября. К счастью, в ту ночь Алены не было дома, у отца произошел сердечный приступ, он позвонил ей, и она уехала к нему.
Филипп не знал, что ему делать. Выхода не было. Просить помощи у отца было бесполезно — Игнат Рыльцев давно уже безуспешно клянчил деньги у меценатов на свой новый фильм… Филипп позвонил Вовану, и тот уже на следующий день был дома у друга. Филипп, меряя шагами комнату и ероша свои кудри, рассказал Вовану все подробности своей многострадальной жизни, и о долгах, и о двух беременных от него женщинах. Ситуация вполне водевильная, если бы не долги в неподъемную для него сумму… — Ты должен жениться на этой Кружановой, — твердо заявил Вован, когда Филипп закончил свое скорбное повествование. — Это решит сразу все проблемы. — Да разве же я против?! — крикнул Филипп. — Только что я буду делать с Аленой? Ты же не знаешь ее! Она беременна, аборт делать поздно! Откупиться от неё невозможно, она так любит меня… И у неё никого нет, росла без матери, отец теперь развелся и с мачехой, вырастившей её. Но и мачеха не желает ей заниматься, у неё глубокая депрессия… А если я буду настаивать на женитьбе с Алисой, Алена же пойдет и все расскажет… В какой ситуации я окажусь? Этот Кружанов очень серьезный человек, да ты сам знаешь, о нем постоянно в газетах пишут… И ему объявят, что я обрюхатил почти в одно время двух девушек, одна из которых его единственная дочь? Да он и разбираться с такой мелочью, как я, не станет. Сдался ему такой зять! Он просто плюнет мне в глаза и выставит вон. А своего внука они окружат роскошью — будут купать в молоке и кормить с золота… А мужа Алисе найдут любого, какого она только пожелает…
Вован призадумался. — Поговорить откровенно с этой… Аленой никак нельзя? — уточнил он.
— Исключено на сто процентов. Она обязательно пойдет домой к Алисе…
— А просто выставить её вон? Были же вы в ссоре полтора месяца…
— Она в курсе про Кружанову… Кто-то ей уже нашептал. Но я разуверил её, сказал, что все это чушь, что я никакого отношения к Алисе не имею… Но если я её выставлю, она знает, куда ей пойти… Такой характер…
И тогда Вован предложил планчик. Излагал он спокойно, медленным тоном, причмокивая и небрежно покуривая. Как будто он готовил план кражи яблок с соседского сада и их последующей продажи на местном рынке… А ведь речь-то шла… Речь-то шла…
— Ты обалдел…, — прошептал Филипп. — Ты обалдел, что ты такое говоришь? — Как знаешь, Филя, — пожал плечами Вован. — Дело твое. Я, разумеется, за тебя буду стоять до последнего, но что я против стольких? Да ведь ты на самом деле должен бабки, значит дело чести их отдать. А как только женишься на Кружановой, введешь тестя в курс дела, он тебе их мигом даст… А так ведь ухлопают почем зря, в наше время и не из-за таких сумм убивают… Жуткая сумма — только одному кредитору пятьдесят штук баксов должен, обалдеть! Так что мой планчик — это лишь борьба за выживание… Время такое жестокое… Лютое время… Или ты, или тебя… Естественный отбор… Я нахлебался всласть, разных людей видел… И жизнь знаю получше тебя…
Именно в эту минуту раздались два телефонных звонка. Первый от представителей злобного кредитора, полный грязного мата и угроз, второй от Алисы, щебечущей о их будущей свадьбе, об их ребенке, о свадебном путешествии и подарках, которые готовит им Кружанов.
— Он подарит нам квартиру, Филенька, — ворковал в трубке ангельский голосок Алисы. — В тихом центре, четырехкомнатную… А насчет путешествия, я хотела посоветоваться с тобой, куда нам лучше поехать — на Гавайи или на Мальдивы… А может быть, махнем на остров Бали, там, говорят, что-то потрясающее… Или в Южную Африку…
— Ты должна учесть свое состояние, дорогая, — строго заметил Филипп. — По-моему, имело бы смысл поехать куда-нибудь в Европу, поближе…
— Нет, мне так хочется чего-то экзотического, — возражала Алиса.
— Ладно. Еще будет время подумать, — кротко произнес Филипп. — Завтра я у тебя… Пока… Еду на работу! Целую!
Вован многозначительно, исподлобья глядел на друга. Филипп закурил и стал молча шагать по комнате взад-вперед.
Бог, как говорится, любит троицу. А дьявол? Вопрос решил третий звонок. На проводе была Алена.
— Филя, — серьезным голосом произнесла она. — Извини за просьбу, но папе очень нужно одно лекарство, а ни у него, ни у меня нет денег. Ты не мог бы одолжить ему полторы тысячи рублей? Это ненадолго, он обязательно скоро отдаст… — Я дам, — тихо ответил Филипп, пристальным странным взглядом глядя на курящего с притворно равнодушным видом Вована. — Конечно, я дам… Ты когда будешь?
— Наверное, завтра, ему ещё так плохо… Но если ты можешь помочь, приезжай к нам сам… Отец тебе будет очень благодарен…
— Приеду, Аленушка, — ещё тише произнес Филипп и положил трубку. И Вован посмотрел на него ещё многозначительнее. — Ну? — спросил он.
