Крысиные гонки (СИ) - Дартс Павел (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
— Кто есть живой?
— Тьфу на тебя! — живой-неживой! — Владимир отплевался через плечо чтобы не сглазить, замолотил кулаком: — Во-овчик! Катька! Отец Андрей! Вы там??
Тут же внутри заворочалось, стукнуло; двери дрогнули и открылись. В проходе стоял и, щурясь с полумрака храма на свет, радостно улыбался друг Вовчик:
— Вовка! Вадим! А я как услышал стрельбу очередями, так и понял, что это вы! И чурки сразу в дверь долбиться прекратили! Класс! Вовремя!
Но что у него был за вид!! Владимир аж охнул, увидев друга: весь, буквально весь в крови, и лицо в размазанной чуть подсохшей крови, явно разбитый нос, и говорит-то гнусавя и с одышкой; и руки, и грудь в крови, слипшиеся от крови волосы, и даже на бёдрах густые брызги крови. Одной рукой придерживает створку двери, другой прижимает к груди под курточкой, сплошь устряпанной кровью, какую-то тряпку. Рука, что держится за дверь, перевязана насквозь пропитавшимся кровью бинтом…
— Jeez! Вовчик!! Вот это да! Да ты ранен весь??
— Ну, не весь… — Вовчик скромно и радостно улыбается, пока Владимир, отставив автомат, рвёт перевязочный пакет из своего поясного НАЗа, который, с подачи и настояния Вовчика взял в привычку носить везде:
— Это не моя, в общем-то, — продолжал гнусаво пояснять Вовчик, — Мне вот — руку порезали здесь и здесь, и вот, и в грудь; ну, тут, сука, глубоко, бля, но грудину не пробил, нет, нет этого… пневмоторакса, ага. Этот достань, гемостоп, пластырем, должен быть, заклеим; я свой-то батюшке отдал, вернее тёткам, чтоб его подлатали. Ему руки здорово порезали; прикинь, Вовка, у них тут элементарной аптечки даже нету в церкви, не, ты представляешь?? Никакого порядка! Бабки тряпки какие-то рвут… Тут одну так вообще сильно порезали, вообще сильно, её ещё перевязывали… Сразу-то открывать не стали — мало ли что! Но я сразу сказал: сейчас наши, Вовка с Вадимом подоспеют, и — копец еретикам! Как я автомат-то услышал, так я сразу…
Перевязав как мог свежими бинтами Вовчику раны, Владимир на мгновение отстранился и взглянул как со стороны на безудержно болтающего, видимо, от нервов, друга; и на глаза аж навернулись слёзы: живой! Живой, чёрт!! И болтливый донельзя!..
— Вовчик!.. — обнял друга, отвернувшись, смахнул слезу; не, ну ты смотри как расчувствовался…
— … он меня бац! Бац — в лицо, в нос — больно, бля! Ну, думаю, копец! Ну, думаю, дурак что больше ножа не было. Теперь всегда буду носить — очень бы пригодился! Если б не надфиль в боковом кармане!.. Теперь обязательно на голени буду ещё нож носить! И знаешь какой? Я уже решил, Вовка…
— Да подожди! Вовчик, что у вас тут произошло-то?? Где тебя так отделали-то?? На улице?
— Да нет же! Я же тебе говорю! Тут уже! Мы когда заперлись, внутри-то, не знали, что они уже тут. Четверо, да. Эти — мародёры, типа. Четверо. И — с ножами, Вовка! Вот. Я же говорю тебе — теперь всё время с собой буду минимум три ножа носить, минимум! А мой НР я на улице выронил, в свалке! Ты, кстати, не видел его? Спереть могут… — Вовчик болтал всё бессвязней.
— Как четыре чурки?? Здесь, в церкви?! Где они??! — от неожиданного известия что в храме оказались враги, Владимир вновь было схватился за автомат; но Вовчик только досадливо помотал головой на непонятливость друга:
— Да нет же! Их убили всех.
— Кто?? Уби-или?? Ты?!
— Не. Я только дрался. Двоих Катька зарезала — прикинь! И двоих — батюшка насмерть зашиб. Этой, как его, — чашей для причастия. Погнул её всю, — нет, ты прикинь!.. И сейчас, типа, в трансе…
Мимо Владимира с Вовчиком, поддерживая под руку охающую и еле идущую женщину, на выход прошёл озабоченный Вадим. На секунду задержался, поставил у стены дедов дробовик, подхватил автомат Владимира, — тот ничего не сказал; там, на улице, автомат и правда будет понадёжнее, мало ли что. А мы тут пока осмотримся…
Видно было что в церкви было побоище, скорее даже бойня: перевёрнутая утварь; распахнутые то, что называется «Царские врата»; а главное — залитые кровью четыре неподвижных тела. Владимир быстро обследовал их: действительно, двое были убиты ножом — один заколот в спину, несколькими точными и сильными ударами; второй вообще заплыл весь кровью, у него было зверски перехвачено горло, лежал он на спине — смотреть в его искажённое мёртвое лицо было неприятно. Он буквально плавал в луже крови, — понятно теперь почему Вовчик весь так уделан… Владимир даже подивился хладнокровию бойца, сделавшего это; и про себя подумал, что что-то тут не того, может Вовчик это их прикончил, с него бы сталось, ножом владеть умеет; а на Катьку списывает — только зачем? Авторитет ей, что ли, поднять среди девок? Да какой уж с этого авторитет…
Сама Катька сидела на корточках поодаль, сжавшись в комочек. Он проходил мимо — она только зыркнула на него затравленно, — и вновь, вновь сжавшись что-то вошкалась, ритмично что-то делала, вновь что-то делала с руками перед собой. Рядом с ней присел Вовчик, стал что-то успокаивающе и убедительно шептать в ухо; она ещё ниже опустила голову. Владимир всмотрелся — она тёрла руки какой-то тряпкой, сильно и непрерывно; ещё несколько смятых тряпок лежало рядом. Что-то спросила у Вовчика, неслышно. Тот протянул ей кусочек чистого бинта; она отбросила тряпку, стала тереть руки этим белым кусочком марли. Владимир отошёл чтобы не мешать им.
Две женщины суетились около сидящего на полу у противоположной стены священника. Был он «по гражданке», не в облачении, как ходил обычно по хозяйству, и весь изорван; руки его от кистей и до плеч были замотаны чёрт-те чем; и бинтами, и какими-то тряпками, в которых угадывались и косынки простоволосых теперь женщин, и даже, пожалуй, оторванные ленты от подолов их платьев.
Перед ним лежали рядом два тела; лиц у них не было. Вместо лиц — кровавое месиво. Вокруг валялось несколько металлических предметов из церковной утвари, там же и действительно погнутая массивная чаша, видимо та самая что говорил Вовчик.
Священник раскачивался из стороны в сторону, держа руки перед собой. Женщины хлопотали около него, кажется они хотели поднять его под руки и вести к выходу; но он просто сидел и раскачивался из стороны в сторону, и ничем не пытался им помочь. Поодаль ещё две женщины, склонясь, что-то делали над телом другой. Убита? Нет, стонет…
Владимир подошёл к батюшке чтобы помочь женщинам поднять его, и натолкнулся на его полный муки взгляд. Как будто тому было настолько больно, что он еле сдерживался чтобы не закричать. Может он серьёзно ранен, а тётки этого не видят?? Нет, дело не в этом. Когда с помощью Владимира его подняли всё же на ноги, он пошёл к выходу сам, и пошёл достаточно уверенно, — но лицо было по-прежнему искажено мукой.
— Что с вами?.. Андрей Васильич?.. — почему-то Владимир вдруг вспомнил, как Отца Андрея звали «в миру», — Вы ранены?
Священник приостановился, и, взглянув на него, произнёс с расстановкой:
— Ранен? Да. Я… я двоих людей сейчас убил. В божием храме убил. Своими руками. В алтаре. Сам… — покачал головой, и произнёс снова:
— Грех… Нет мне прощения…
И, уже не обращая больше внимания на Владимира, в сопровождении тёток побрёл к выходу.
— Как его тОркнуло… — оглядываясь, и видя что Вовчик уже помог встать Катерине и ведёт её, обняв за плечи, к выходу, а та всё так же трёт тряпочкой руки; как бы про себя произнёс Владимир, — Как бы с собой не покончил со стресса…
Рядом женщина, склонившаяся над телом раненной, подняла к нему голову, взглянула снизу вверх осуждающе:
— Да что вы. Что вы говорите! Руки на себя наложить — это грех смертный. Нет, батюшка не такой.
— А что ж он?..
— Грех это большой — человека убить. И в храме. И священнику. Но не смертный, нет, не смертный, потому как обстоятельства. Отмолим. Только священства теперь Отец Андрей не сможет отправлять, и таинства святые совершать не сможет… и храм нужно освящать… а сейчас… вы сами видите. Беда, беда большая всем нам…
Покачав головой: «Shit, ну и проблемы их тут волнуют!.. «Таинства отправлять!» Их бы туда, «на поляну», где трупы кучей лежали; впрочем, они и тут тоже кучей, и побольше будет, во дворе, успеют ещё полюбоваться… Тоже, проблема! — в алтаре двоих замочил… делов-то!» — он уже двинулся к выходу, когда за стеной церкви глухо но отчётливо простучала короткая автоматная очередь.
