Крысиные гонки (СИ) - Дартс Павел (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
Около церкви палили из нескольких стволов, что там происходит?? Но ружей ни у кого там не было, значит — нападающие; раз стреляют — значит сопротивление не сломлено; впрочем какое может быть сопротивление против ружей с голыми руками; каково там сейчас Вовчику с Катькой?? Как там сейчас Вадим, скоро его ждать; наши ведь два калаша сейчас самая реальная сила в… в регионе; автоматический нарезняк это вам не дробовики; впрочем некогда занимать мозги действиями Вадима, сейчас надежда только на себя и на свой автомат; плохо что пристрелять не успели — но хорошо что всё подготовили: разгрузка, снаряжённые магазины, — подхватился и в бой…
Это проносилось у него в голове уже когда он пробежал мимо остолбеневших Инессы, Альбертика и нарисовавшейся сейчас рядом с ними Кристины; он как мог быстрее побежал по улице к церкви, не обращая внимания на множество взглядов, которыми провожали его со всех дворов соседи — жители Озерья.
Не напрямую, не напрямую; вот там я сверну, немного кустарником — и выйду к хозпостройкам церквушки, сбоку; главное быть на пути внимательным, не напороться на засаду; ну — если кто попадётся пусть пеняет на себя, время разговоров кончилось… Передвинув предохранитель на автоматический огонь, он стремительно приближался к месту побоища.
Мокро хлюпнуло в носу, больно было ужасно; и Вовчик в отчаянии уже держал руку нападавшего с ножом только одной рукой, рискуя что тот вдруг навалится всем телом, и продавит, затолкает лезвие Вовчику в шею; но и сделать ничего он уже не мог; а только подставлял правое предплечье под удары кулака, стараясь чтобы тот не попал опять в лицо, или если уж попал то не так сильно и не в нос…
На инстинктах было ясно, что долго это продолжаться не может, и Вовчик, извиваясь всем телом под теперь уже прижавшим его сверху парнем, старался отклонить лицо, голову в сторону от ударов, прижать её к груди оседлавшего его противника, одновременно отводя левой его руку с ножом в сторону; удалось на некоторое время… тут кто-то схватил Вовчика за волосы, явно кто-то другой, не этот, не сверху — но тут же, глухо охнув отпустил, — хорошо, нет времени разбираться кто и почему… Пока голова прижата к груди нападавшего, зашарил правой рукой рядом по полу в надежде найти-схватить брошенный мультик, не нашарил, мучительно жалея что не заимел привычку носить ещё один нож — где-нибудь на голени или на бедре, в такой ситуации бы самое было то что надо, а не зря предки «засопожники»-то носили, не зря!! — сейчас бы короткий кинжал так бы был кстати, так бы был…, если бы был!.. Есть же!
Хотя нападавший теперь, по-возможности отстранившись от прижимавшего к его груди голову и изворачивающегося Вовчика вновь пару раз ударил окровавленным кулаком в лицо Вовчику, тот обострённо-отчаянным инстинктом погибающего, хватающегося хоть за соломинку, сообразил — и через секунду у Вовчика в руке был надфиль, тот надфиль с алмазным напылением, с красненькой пластмасской на ручке, которым он только что, а казалось теперь что страшно давно, подтачивал Катеринин нож, а потом спрятал его в набедренный же карман!
На ощупь перехватил надфиль; размахнулся, отводя насколько мог руку в сторону — и воткнул его гаду сбоку под рёбра; так, что тот, как стилет, легко вошёл почти полностью. Чурка вздрогнул, тут же ослабил хватку, издал какой-то невнятный горловой звук — и зашарил рукой, стараясь перехватить руку Вовчика, — но не успел, Вовчик вырвал надфиль из раны в его боку и вновь всадил из всех сил, интуитивно целясь повыше, под лопатку, жалея что надфиль такой не длинный, а хорошо бы тут был бы реально свинокол, типа Глок 78, чтобы разом решить вопрос…
Нападавший теперь взвыл, выпрямляясь, сидя верхом на груди-животе Вовчика, и теперь беспорядочно махая левой рукой, стараясь не дать возможности ударить себя вновь — в правой, удерживаемой Вовчиком руке он по-прежнему сжимал нож. И всадить, как первых два раза, уже не удавалось; но это уже было облегчение, большое облегчение: чурка уже не бил в и без того размозжённое лицо, а старался перехватить на ощупь руку Вовчика, а тот не давал, и, хрипя горлом, старался вновь ударить, кольнуть, ткнуть его в бок или хотя бы в плечо ставшим скользким в руке надфилем…
И тут всё кончилось.
Чья-то рука схватила за лоб и глаза воющего чурку, и оттянула резко его голову в сторону; и чей-то клинок коротко и уверенно полностью вошёл тому в шею рядом с горлом, — вошёл, и резанул наружу, вспарывая мышцы шеи, солнечную артерию, трахею, выходя через разрез — и горячая струя крови ударила брызгами Вовчику в лицо. Вой сменился хрипом и бульканьем; и сидевший верхом на Вовчике парень, судорожно дёргаясь, бросив нож, обоими облитыми красным руками теперь хватаясь за вспоротое горло, повалился в сторону.
Когда Владимир прибыл в намеченное себе место, на территории возле церкви шла уже полноценная перестрелка: нападавшие, а это были, как и сказала Зулька, явно гастеры-южане, вернее, бандиты в прошлом бывшие гастерами, палили из трёх ружей в кого-то, а тот или те отвечали. Причём засели именно там, где Владимир и себе наметил позицию: на углу хозяйственных построек, где у батюшки был и склад, где он и сам жил на втором кое-как подремонтированном этаже. Оттуда вся площадка перед церковью была как на ладони.
Палили довольно хаотично, видимо неприцельно, но часто, особенно из-за постройки. Огибая хозпостройку Владимир наткнулся на тело мужчины; он видел его раньше среди батюшкиной паствы — серьёзный пожилой мужик, крестился всё, нога у него еще болела, жаловался; жена, племянница… Сейчас он лежал на боку, и судя по позе и неподвижности был неживой; впрочем рассматривать его было некогда. Перешагнув через ноги трупа, Владимир стал огибать строение чтобы оказаться сзади стреляющих. Кто это были он не знал; только что по частоте выстрелов решил, что стреляют из помпы или полуавтомата — вряд ли переломку успевали бы так быстро перезаряжать.
Он только появился из-за угла, до стрелявших нужно было ещё пройти вдоль всей задней части строения, где окошки были только на втором этаже, как его оттуда, от дальнего угла «срисовали» — и он тоже заметил: кто-то выглянул из-за угла и тут же спрятался. И стрельба оттуда, из-за постройки прекратилась, — чччорт, кто бы это? Теперь он забирал левее, бОльшим кругом обходя строение, держа автомат наизготовку — и чуть было не всадил очередь в угол дома, когда из-за него появился ствол дробовика и чья-то голова. Но удержался, и правильно — ствол дробовика тут же поднялся вверх, и оттуда, из-за угла окликнули:
— Владимир! Вовка! Мы это — иди сюда!
Тьфу ты чёрт — голос Аллы! Он продолжал на всякий случай держать под прицелом угол, когда и правда — появилась-выглянула Алла, жена Вадима, махнула рукой — и скрылась. Теперь уже он заспешил. Снова стукнули выстрелы от церкви, причём сухо треснули судя по всему и пистолетные; Гулькин (Гулькин!!) голос крикнул:
— Мама, опять лезут!! — и вновь из-за угла бабахнул, отвечая, Вадимов помповый дробовик.
Он добежал как раз когда у угла оказалась и Гулька, в просторных хэбэшных штанах и линялой футболке, с повязанным «под бандану» белым платком головой. Пират да и только! Вот, оказывается, кто тут держит оборону!
— Вовка!! — на мгновение прильнула, обняла за шею, прижалась щекой — отстранилась, — У тебя автомат??
Некогда было объяснять, только кивнул. Небось и так видно. Стоящая на коленях спиной к ним Алла выглянула из-за угла, тут же приложилась, пальнула — отпрянула; грохнуло в ответ, облачком выбитой штукатурки за углом обозначилось место попадания. Передёрнула цевьё дробовика, загоняя в патронник очередной патрон, снова выглянула. Вокруг уже в пожухлой траве лежали штук двадцать-тридцать красненьких пластиковых гильз от дробовых патронов.
— Как вы, почему тут??
Всё оказалось просто и незатейливо: прибежала Аделька, сказала что на общину напали чурки, и кого-то уже убили, что там Вовчик и Катька, что они с ними дерутся… Ну и — время терять нельзя было — Аделька побежала «в дружину», Зулька — к Петру Ивановичу, где и Вовка был; а они, значит, с ружьём — сюда! У папы же автомат есть, мы знаем, он показывал — только он у него далеко спрятан. А у тебя?.. папа ничего не говорил. Сказали папе, он знает, идёт?? Почему ты один? А дружина где? Помогут они?? Зулька как?
