Банкир - Катериничев Петр Владимирович (прочитать книгу .txt) 📗
— Если и так…
— Так. И еще — у тебя не было возможности выбирать. Если бы была, ты бы выбрал Замок! Но там сидели уже другие люди… Самое смешное, что душою ты был с ними, а обстоятельства тебя вынудили пойти по пути Петра Дорохова… А потом повязался деньгами, чужими деньгами, крупными… Кто подходил к тебе? Багров?
Игнатов? Герасимов?
— Да… Недооценил я тебя…
— Еще как! Зато тебя оценили люди Замка. Как и ты — эту превосходную структуру. И — начал мутить. Ты мутил три года, выдавая себя за обладателя «туннелей», созданных Дороховым. За обладателя громадных, частично свободных капиталов… Ты врал и Замку, и другим финансистам, которые тебе тащили деньги, как ты сказал, фургонами… Ты крутил эти деньги, строил свои пирамидки и успевал вовремя закрывать бреши… Всех отвлекли выборы: сначала парламентские, потом президентские… Дескать, все деньги пошли туда… Да и люди сами в стороне не стояли: нужно было вложиться всенепременно лично… Власть хочет кушать и кушает — много, жадно и сладко…
Но и у людей Замка, и у «промышленников», и у «криминалов» постепенно сформировались сомнения на твой счет… Мотивированные сомнения. Отмести их можно было только деньгами. Которых у тебя не было. Кстати, ты сам догадался, что я обладаю какой-то информацией?..
— У меня возникали подобные мысли… Но…
— Я не проявился… Поэтому ты и взял меня на работу? Можешь не отвечать: ты убивал двух зайцев: как бы косвенно подтверждал, что именно ты — наследник Дорохова-отца, и… Ты не мог представить, что человек, обладающий такими возможностями, какие давали скрытые капиталы и связи «Вымпела-24», не воспользуется ими! А я не пользовался! Потому что просто не подозревал об их существовании! И тогда — люди Замка спланировали и провели мое похищение! Они посчитали, что ты играешь какую-то очень сложную свою игру, и решили все упростить. Вот тут ты заволновался по-настоящему… Решил, что они знают то, чего не знаешь ты! Или — могут узнать…
— Предположим…
— Вот я и предполагаю… Кто-то из высших Замка — уж не знаю, по каким соображениям, — решил тебя устранить. Гончий — умница, он тебя предупредил, вы действительно разыграли комбинацию как по нотам. Замок решил, что ты мертв…
Ты озадачил Гончего, а сам в это времечко вышел на кого-то из людей Замка. Или — кто-то из них вышел на тебя! Кто? Магистр? Или Альбер?
— Альбер.
— А у Замка в это время ничего не ладилось с дешифровкой собранного материала…
— Уж очень у тебя натура разносторонняя, — вставил Тишайший. — Да и батюшка с матушкой в тебя вложили немало… В смысле общей культуры. Тут кто хошь мозги свернет!
— И еще загвоздочка, — продолжаю я, — пропал «объект». Без вести. А над тобой уже нависали: и «промышленники», и «криминалы», а? И тогда… Тогда ты сделал коронный ход: вышел на того, кто над Замком! Ведь ты же крутишься при политике не первый год… Это…
— Помолчи, Дорохов! — оборвал меня Кришна. — Болтать ты можешь все, что угодно! Но — не зарывайся! И сейчас за твою голову много не дадут, а если зарвешься — так и подавно!
— Это ты помолчи, Решетов! Соблазн оказался велик, а? Сохранить и бывшую структуру, и Замок прибрать к рукам? Вот тут-то ты и оказался самой настоящей куклой на ниточке, и тебе с нее не слезть! Никогда! Ты продал все и всех! Тебе предложили высший приоритет, так?
— У меня не было другого выхода…
— Ты не искал другого выхода, Решетов! Не искал! Зачем? Ты хорошо бы вписался в эти коридоры — ведь деньги стали для тебя живыми!
Закуриваю. Пальцы заметно дрожат. Чтой-то я разнервничался не к месту. И — не ко времени. Из этой норы еще вылезти нужно. Без инфаркта и паралича! А также сопутствующих процедур… И Лене, и Тишайшему, и Валериану, и мне, грешному.
Потому как освободители Курдистана, судя по всему, полегли где-то на наших славных равнинах.
— Все, что ты тут рассказал, — занятно, — спокойно улыбнулся Решетов. — Я действительно тебя недооценил… Теперь вот расплачиваюсь.
— Переоценки ценностей не наступило? — спрашиваю я. Хотя сам знаю, и давно: переоценки ценностей не бывает. Если это на самом деле ценности. А не крашеная бумага. А если они и случаются — то результат убийственен.
Решетов только усмехнулся в ответ:
— Из Замка нельзя выйти. Живым. Здесь это знают все.
— Дурак ты, Решетов! В Замке нельзя жить живым — вот это точно! А выйти…
Все имеет свою цену.
— Цену? — оживился финансист.
— Ага. Даже одна живая душа дороже тысячи мертвых. А нас здесь — четверо.
Ты можешь оставаться. А мы — своей дорогой. С Божьей помощью…
— Да? И как ты себе это представляешь?..
— Разве четыре жизни абсолютно не нужных вам индивидов не стоят цифры с двенадцатью нулями?.. В самой популярной из валют? — довольно насмешливо спрашиваю я. Чего мне стоит эта насмешливость… Этак поседею с перенапрягу…
— Ты имеешь в виду…
— Ну да. Представь себе, банкир, что мне абсолютно наплевать и на власть, и на все остальное… Я, как примерный гражданин своей страны, хочу максимальной независимости от олимпов — и от кремлевского, и от всех остальных, оптом и в розницу… С наследством папы я немножко уже пошуровал: на жизнь мне хватит. Остальное — забирайте. И — пропадите пропадом с глаз моих! Из жизни моей! Навсегда!
— И насколько пошуровал?
— Не торгуйтесь, Решетов, вы не на базаре! Миллионов на сто ценными бумагами — разве ж это деньги?.. Рядом с вышеозначенной суммой?..
— А что остается?
— Я же продемонстрировал вам! А, Валериан? Этот господин внимательно наблюдал за экраном?
Лицо Горина кривится снисходительной улыбкой, он кивает, а в увеличенных толстенными линзами глазах — все та же неизбывная тяжелая печаль… А может, он по жизни меланхолик?
— Ну, тогда картина битвы всем ясна. Значит, так! Командуешь этим церберам, и мы всем дружным коллективом отъезжаем! На какой-нибудь приличной большой колымаге, но чтобы и ты туда поместился! На все у нас — час! Информация остается в оперативке компьютера. Вопросы? Пожелания?
— Предложение деловое. Я готов его принять. Но… Мне обязательно ехать с вами?
— А как же! У здешних ландскнехтов неистребимая тяга к «чистоте». Чего доброго, они просто-напросто возьмут да и впендюрят нам под днище полкило декоративного «пластика», а? Зачем нам это негритянское счастье? Это все, во-первых. Ну а во-вторых — у тебя не будет времени заниматься нами, а наоборот — будет насущнейшая необходимость поскорее вернуться в эти премиленькие стены, дабы какой чудик не подобрал этот клад с легким сердцем…
Кришна смотрит в одну точку. Что-то быстро просчитывает в уме. Сука. Я-то полагаю, он знал, что Гончарова собираются устранять, или даже сам передал приказ на это устранение. В любом случае — дал добро. И сейчас выстраивает какую-то каверзу.
— Чтобы соблазна не было, Константин Кириллович, Тишайший придумал тут одну штуковину, — невинно произношу я. — Можно попросить вас снять рубашечку?
— Что?
К Решетову подходит Михалыч, у него в руках — пояс не пояс, конструкция.
— Поясняю принцип действия — мы люди технические и любим ясность! Вот эта сбруя оборачивается вам вокруг пояса… Видите эти маленькие железные штучки?..
А эти проводки?.. А эту коробочку?.. Возможности нашей лаборатории вы представляете? Вот и прекрасно… Если у вас появится соблазн отдать приказ на наше уничтожение, то на такой случай — три пульта. Один будет в руках у меня, второй — у Дорохова, третий — у Лены. Валериан сегодня больно сумрачен и устал от пережитого — кнопочку может нажать по чистой случайности или не нажать вовсе, и человеколюбия… Ни у меня, ни у Дора таких комплексов нет. А девушка в случае чего надавит на «пуговицу» только потому, что вы лишите жизни или ее любимого, или мужа близкой подруги… Женское коварство вам известно, Константин Кириллович? Ну вот и отлично! А синхронный выстрел сразу трех снайперов невозможен. Так что хотя бы один из нас успеет тиснуть пимпочку и превратить ваше тело в кусок горелого мяса… Напряжение — около трех тысяч…
