Повелитель баталий - Самаров Сергей Васильевич (полные книги .TXT) 📗

Сергей Самаров

Повелитель баталий

© Самаров С., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( www.litres.ru)

Пролог

Командир взвода шагнул ко мне и спросил:

– Что сие значит, Волконогов? Земля холодная. Кишку простудишь. Чего разлегся?

– Не могу больше, товарищ старший лейтенант. Хоть стреляйте!.. Сил никаких нет.

Он усмехнулся и заявил:

– Когда мой знаменитый однофамилец режиссер Станиславский учил актеров правильно играть роль, он часто говорил одну фразу: «Не верю!». Вот и я тебе не верю. Ты себя жалеешь, и потому не можешь. Перестань плакаться, представь, что висишь на руках над пропастью. От того, сможешь ли ты заставить себя превозмочь усталость и подтянуться, зависит твоя жизнь. Подыхать не хочешь – сделаешь! Так же и здесь. Только ты от земли отжимаешься. Не жалей себя. Иначе не спасешься!

Чтобы не показаться умником, я не стал говорить, что знаменитый режиссер вовсе не однофамилец нашего командира взвода. Станиславский – это псевдоним, а настоящая фамилия у него Алексеев.

– Сколько раз осталось отжаться?

– До двухсот – три.

– А потом еще десять! Работай!..

Эти слова прозвучали предельно жестко. Не как уговоры, а как настоящий приказ. Количество отжиманий, назначенных старшим лейтенантом Станиславским, меня, признаться, чуть не убило. Но я живо представил себе, что повис на руках, уцепившись за шаткий камень, а под ногами, не имеющими опоры, – пропасть. Я видел собственное падение, чувствовал удары о камни, выступающие из отвесной стены. Мое разбитое переломанное тело билось о них, переворачивалось и падало в бездонную расщелину.

По телу пробежали мурашки. Не хочу так! В руках появилась сила. Я заставил себя отжаться один раз, потом второй и третий, в четвертый это получилось легче. При шестой попытке старший лейтенант наступил мне на спину и стал давить ногой.

– Продолжай! – приказал он.

Я вынужден был делать это. Думал, что сейчас умру, но работал, упирался. С каждым последующим отжиманием старший лейтенант Станиславский давил на мою спину все сильнее и сильнее. Мне показалось, что он вообще встал на меня, хотя вторую его ногу я видел периферийным зрением. Но я выполнил задание. Тяжелый башмак садиста нехотя, как мне показалось, убрался со спины.

– Двести десять! – сказал я с гордостью.

– Это можно признать успехом, хотя и с натяжкой, – заметил командир взвода.

– Почему с натяжкой, товарищ старший лейтенант?

– Потому что ты позволил себе отдых. Остальные отжались двести раз без перерыва. Тренируйся, буду проверять, – пообещал он.

В группе было восемь человек. После долгих испытаний Станиславский сам отбирал нас. При этом он основывался на каких-то своих соображениях и не говорил, для чего мы понадобились.

На естественный вопрос, который ему однажды задали, старший лейтенант ответил так:

– Могу только обещать, что не в отряд космонавтов.

Этим командир взвода показал, что вводить всех нас в курс дела он не намеревается. Старлей сообщил только, что из восьми останутся лишь два бойца, которые ему нужны. Он возьмет их с собой. Остальные вернутся туда, откуда пришли, то есть просто останутся во взводе.

С нами восьмерыми Станиславский работал сам, персонально и очень жестко. Занятия во взводе тоже мягкостью не отличались, но сравнить их с нашими, индивидуальными, было очень сложно.

Из восьми человек четверо были солдатами-контрактниками. Они, конечно, имели преимущество перед остальными. Тренированы лучше, опыта больше. Из четверых оставшихся я один был из последнего призыва, молодой солдат, совсем необстрелянный, не нюхавший пороха. Трое срочников уже бывали в командировке на Северном Кавказе, вернулись оттуда четыре месяца назад. Они не рассказывали об этом.

Услышав мои конкретные вопросы, эти парни только криво усмехались и говорили:

– Ничего хорошего. Не курорт. Пули вместо бабочек летают.

Нам уже казалось, что мы – подготовленные спецназовцы. В мышцах играла сила, в душе – гордость. Хотелось посмотреть и ощутить, как летают пули, проверить и проявить себя. Опытные парни понимали такое. Они тоже через это прошли. Большинство в новую командировку не рвалось. Хотя были и такие, кому нравилось.

Наш командир отделения младший сержант контрактной службы Чубо попросился к нам сам, хотя внешне совсем не походил на воинственного человека. Спокойный, невозмутимый парень, два слова из него не вытащишь. Натуральный уральский кержак [1], из которых он и происходил. Надежный? как многовековое дерево, крепко держащееся корнями за землю. В любом деле основательный и неторопливый, при этом непонятным образом успевающий все делать быстро.

Я не знал, что толкнуло Чубо напроситься в нашу группу и почему его примеру последовали еще два контрактника. Эти сухопарые и злые парни в выносливости могли потягаться со степным волком, которого, как известно, только ноги и кормят. Оба были воинственны и агрессивны от природы.

Старший лейтенант Станиславский не допускал проявления агрессивности во взводе. Поэтому они искали возможности выпустить пар. По этой причине, наверное, эти ребята и попросились в группу.

После полутора недель занятий командир взвода никого еще не отсеял и даже не говорил, какие качества солдата его устраивают больше всего и особенно пригодятся в предстоящей командировке. Мы продолжали подготовку, стараясь даже не себя показать, а приобрести те навыки, которых нам явно недоставало. По крайней мере, со мной было именно так.

Конечно, я сам видел и чувствовал, что заметно уступаю другим по уровню боевой и физической подготовки. Я мог потягаться с сослуживцами и даже выйти победителем разве что в рукопашном бою и в стрельбе.

Рукопашный бой давался мне легко хотя бы потому, что я занимался им раньше, до того еще, как увлекся биатлоном, который научил меня стрелять. Конечно, спортивная винтовка имеет отличия от автомата. Кто-то скажет, что даже весьма существенные. Но принцип подготовки стрелка остается одним и тем же. Поэтому мне пришлось не переучиваться, а только осваивать кое-какие детали.

Это касалось и рукопашного боя. Спортивное единоборство имеет значительные отличия от боевого. В первую очередь по конечной цели. Победить в спортивной схватке и уничтожить врага – это разные вещи. Естественно, в армии добавилось и обязательное использование в качестве оружия всего, что под руку попадется. Поэтому в рукопашке мне пришлось переучиваться, хотя первоначальные навыки все же сгодились.

Но занимался я с удовольствием. Я всегда легко, без внутреннего сопротивления воспринимал все то, что было для меня новым. Это качество характера мне помогало часто, даже в спецназе. Особенно здесь, где приходилось переоценивать многие вещи, даже учиться иначе относиться к людям, забыть старые критерии.

У нас проводились динамические занятия по стрельбе. Это значит вот что. Тебе дается время для того, чтобы выбежать на исходный рубеж. Там следует залечь, дать максимум три очереди по двум поясным мишеням, а лучше обойтись всего парой.

Потом надо перекатиться на следующий рубеж, оттуда тоже дать три очереди по двум мишеням. Следом ты должен перебежать дальше, проехать брюхом по длинному столу, перевернуться, после кувырка дать две очереди по двум новым мишеням, забросить автомат за плечи, преодолеть деревянный барьер и взобраться на кирпичный забор.