Биржа — Игра на деньги - Вершовский Михаил (библиотека книг бесплатно без регистрации txt) 📗

— Лично у меня большой пакет акций «Полароида», — сказал психиатр. — И они просто летят вверх. Стоит ли мне за них держаться?

Инвестиционный менеджер сел.

— С ними все будет в порядке, — сказал он успокаивающим тоном. — С ними все будет хорошо.

Психиатр расслабился и сел поудобнее.

— Беспокоит меня «Полароид», — признался он.

— Давайте посмотрим, — сказал инвестиционный менеджер, — и разберемся, почему вы обеспокоены. Я думаю, что я в состоянии вам помочь…

Как видите, работы здесь еще непочатый край, но до сих пор никто из серьезных профессионалов не избрал психологию масс и фондовую биржу в качестве объекта изучения. Отчасти причина коренится в том, что, как считают в академических кругах, поиск Истины в этом направлении может иметь слишком коммерциализованные приложения, что, по мнению тех же кругов, не относится к основным проблемам нашего общества. Может быть, это и правда. Но если массовые аспекты зверя остаются пока неисследованными, то первые гипотезы об успешных индивидуумах уже формулируются.

Глава 3

Могут ли чернильные пятна сказать вам, что вы тот человек, который в состоянии сделать на бирже кучу денег?

Социологам, может, и некогда искать недостающую челюсть биржевого зверя, — они слишком заняты перестройкой вьетнамского общества по своим проектам, но один мой знакомый психолог, по меньшей мере, начал задавать кое-какие вопросы и формулировать первые приблизительные гипотезы. Эти гипотезы относятся не к массовой, а к индивидуальной психологии — к толпе мы еще вернемся в следующей главе. Мои друзья в Бостоне — группа инвестиционных менеджеров — навели меня на доктора Чарлза Макартура из Гарварда. (Их фонды нанимали его в качестве консультанта для тестирования своих будущих аналитиков по ценным бумагам.) Обычно доктор Макартур сидит в великолепном здании Хозе Марии Серта, тестируя гарвардских студентов. Но со временем группа бостонцев решила, что если человек в состоянии вычислить будущих недоучек по своим тестам и чернильным пятнам, то почему бы ему ни сделать то же самое с представителями мира финансов? Слово за слово — и вышло так, что теперь доктор Макартур проводит часть своего времени, раскладывая чернильные пятна перед ребятами, думающими, что они в состоянии заправлять сотнями миллионов долларов.

Так я и оказался в Гарвардском факультетском клубе, яростно строгая бифштекс из конины. Если президент когда-нибудь назначит вас шефом разведки, или если вы окажетесь в Гарварде по какой-либо другой причине, то, будучи в клубе, обязательно закажите бифштекс из конины. Это сразу покажет, что вы один из своих. Бифштекс из конины находится в меню со времен перебоев с мясом во Вторую Мировую войну, и гарвардские гурманы, всегда готовые к новым вкусовым экспериментам, решили, что конский бифштекс куда как спортивнее и интереснее обычного куска коровьего мяса, особенно если запивать его маленькими глотками австралийского «Пино Шардонне». Таким образом это блюдо и осталось в меню. Бифштекс из конины стал символом открытого, ищущего ума, а именно таким Гарвард хотел бы себе казаться.

В общем, доктор Макартур тоже строгает свой бифштекс из конины, скромно уверяя, что его ряд данных еще слишком мал, чтобы быть репрезентативным. Это значит, что, если бы он напечатал свои результаты в ученом журнале с двоеточием в длинном названии, все психологи и социологи налетели бы на него с ужасающим криком. Они налетели бы на него в любом случае, уже хотя бы за то, что у него вообще могла родиться идея заниматься чем-то столь отвратительным, как тип личности, способной делать деньги. Деньги — абсолютная анафема в академических кущах, если только это не деньги из благотворительных фондов или от правительства. Особенно от правительства.

Один из предварительных выводов доктора Макартура заключается в том, что существует разница в типе личности между людьми, способными выуживать хорошие акции, и людьми, могущими вовремя принимать решения и управлять всем инвестиционным портфелем. Аналитики по ценным бумагам умеют выкапывать информацию и выдавать идеи относительно того, какие акции следует покупать, а какие продавать, но это не значит, что из них получатся хорошие дирижеры для оркестра в целом. Если они с самого начала играют на деревянных духовых, то и в музыке всего оркестра они будут слышать прежде всего свои деревянные духовые. А для того, чтобы свести деревянные духовые, медь и струнные, нужен совсем другой человеческий тип.

Как же вычислить хорошего аналитика по ценным бумагам? Первое, что предлагается вам, а, кстати, и потенциальному дирижеру тоже — это тест Стронга, названный так по имени разработавшего его стэнфордского психолога. До этого вы, вероятно, уже проходили тест на профессиональную ориентацию, так что и этот не будет вам в диковинку. Его задача объяснить, что вам нравится, а что нет — на случай, если вы себя в этом плане дурачили. Вам предлагаются варианты ответов как, например, в этом случае:

Такой, в общем, материал. И чем дальше продвигается тест, тем интереснее вам становится.

Ах, вам хотелось бы возглавить экспедицию? Оно, может, и почетно, но это может означать, что вы склонны к небезопасным фантазиям. И уж почти наверняка вы будете ерзать и дергаться, если вам придется сидеть за столом, читая отчеты фондовой биржи.

Если же вы выбрали пункт «в», мы можем поручить вам писать наш собственный еженедельный биржевой отчет, но неплохо бы вам уметь делать и еще что-нибудь.

Если вы хотели уйти раньше, чем того хотела ваша жена, если она выпила больше, чем стоило, если вы скандалили из-за денег и из-за детей, то вы ответили так же, как и 81,1 % опрошенных, — добро пожаловать в нашу фирму! Вы разбираетесь в ситуации лучше вашей жены, вы хотите, чтобы она это поняла, и нам нравится такой ваш настрой.

Тесты для профессиональной ориентации в ходу уже не один год, и в них выделились, отразившись уже и в накладываемых на тесты трафаретах, структурные особенности, группирующие вместе различные профессии. Аналитики оказываются в группах V и IХ теста Стронга. Группа V представляет собой сферу социальных профессий. Их представители обычно учат других тому, что тем надо делать для собственного блага. Группа IХ — это торговцы, экстраверты, наделенные здравым смыслом, индивиды с «нетеоретическим, ориентированным на людей мышлением». И то верно, какой же смысл докапываться до хорошей идеи, если у вас нет возможности ее воплотить в жизнь.

Инвестиционный менеджер — зверь совсем другой породы. Ныне он, похоже, ускользает из группы VIII, традиционных работников офиса. Инвестиционные менеджеры не так давно имели тот же психологический профиль, что и бухгалтеры, поскольку, как правило, были солидными банковскими людьми — Трезвыми Предусмотрительными Мужчинами с зеленым козырьком над бровями и с нарукавниками, обращавшимися друг к другу и ко всем остальным: «Уважаемый». Но настоящие крутые менеджеры с портфелем, отражающим их личность, и с собственными суперагрессивными фондами, имеют профиль гораздо более близкий профилю предпринимателя, который натыкается на идею, собирает вокруг себя людей и начинает какой-нибудь бизнес или проект. Менеджеры, бывшие трастовыми и банковскими служащими, терпимы к деталям. Агрессивный менеджер фонда детали на нюх не переносит. Все инвестиционные менеджеры, как считается, должны быть физически крепкими людьми, но агрессивный менеджер играет в сквош, в теннис, занимается греблей — лишь бы ему не приходилось играть в команде. Типичный менеджер бухгалтерского типа, как считается, должен быть хорош в эстафете или на футбольном поле, то есть там, где в достижении результата участвует вся команда. (Новый тип менеджера — непоседливый и агрессивный — появился не так давно. Солидного досье на него еще не накопилось, но к самому типу мы вернемся в последней главе.)