Гарики предпоследние - Губерман Игорь Миронович (книги полностью .txt) 📗
каждый убеждался в этом лично —
прочие порочные наклонности
ждут выздоровления тактично.
525
Мы проявляем благородство
и дарим радость Божьим сферам,
когда людей воспроизводство
своим поддерживаем хером.
526
С тугими очертаниями зада
иметь образование не надо.
527
В этом гомоне и гаме,
в этой купле и продаже
девки делают ногами,
что уму не снилось даже.
528
Любовь немыслима без такта,
поскольку он – важнейший клей
и для игры, и для антракта,
и для согласия ролей.
529
Живёт ещё во мне былой мотив,
хотя уже я дряхлый и седой,
и, девку по соседству ощутив,
я с пылкостью болтаю ерундой.
530
Овеян двусмысленной славой,
ласкаю сустав подагрический,
а где-то с распутной шалавой
гуляет мой образ лирический.
531
Многим птицам вил я гнёзда
на ветвях души моей,
только рано или поздно
пташки гадили с ветвей.
532
Поскольку в жизненном меню —
увы – нам большего не дали,
я женщин искренне ценю
за обе стороны медали.
533
По весне как козырная карта
без жеманства, стыда и надменности
для поимки любовного фарта
оголяются все сокровенности.
534
Увы, но в жизни скоротечной
с годами вянет благодать
уменья вспыхнуть к первой встречной
и ей себя всего отдать.
535
Профан полнейший в туфлях, бусах —
эстетской жилки я лишён,
зато сходился я во вкусах
с мужьями очень разных жён.
536
Загадочно мне женское сложение —
духовного и плотского смешение,
где мелкое телесное движение
меняет наше к бабе отношение.
537
Семья – устройство не вчерашнее,
уже Сенека замечает:
мужик – животное домашнее,
но с удовольствием дичает.
538
Податливость мою хотя кляну,
однако же перечить не рискую:
мужчина, не боящийся жену,
весьма собой позорит честь мужскую.
539
Многим дамам ужимками лестными
я оказывал знаки внимания,
потому что с учтивыми жестами
тесно связан успех вынимания.
540
Любовь – не только наслаждение:
и по весне, и в ноябре
в любви есть самоутверждение,
всегда присущее игре.
541
Зная книгу жизни назубок,
текста я из виду не теряю,
важную главу про поебок
я весьма усердно повторяю.
542
Глубоким быть философом не надо,
повсюду видя связи и следы:
любовью мир удержан от распада,
а губят этот мир – её плоды.
543
Наукой все границы стёрты,
на днях читал уже в печати я,
что девки делают аборты
от непорочного зачатия.
544
Необходим лишь первый шаг
туда, где светит согрешение,
а после слабая душа
сама впадает в искушение.
545
За мелким вычетом подробностей
невмочь ни связям, ни протекции
помочь ни в области способностей,
ни в отношении эрекции.
546
Весной зацвёл горох толчёный,
влюбился в рыбу крокодил,
пошёл налево кот учёный
и там котят себе родил.
547
Меняются каноны и понятия,
вид мира и событий, в нём текущих,
одни только любовные объятия —
такие же, как были в райских кущах.
548
В беседе с дамой много проще
воспринимать её на ощупь.
549
Когда мы видим лик прелестный
и слов уже плетётся вязь,
то блекнет весь пейзаж окрестный,
туманным фоном становясь.
550
Порой грущу при свете лунном,
томясь душой перед рассветом,
что снюсь, возможно, девам юным,
но не присутствую при этом.
551
Под фиговым порой таится листиком
такое, что не снилось даже мистикам.
552
Пускай на старческой каталке
меня сей миг везут к врачу,
когда вакханку от весталки
я в первый раз не отличу.
553
Пройдёт и канет час печальный,
и я меж ангелов небесных
увижу свет первоначальный
и грустно вспомню баб телесных.
554
Сыграет ангел мой на дудочке,
что мне пора пред Божье око,
и тут же я смотаю удочки,
и станет рыбкам одиноко.
555
С какой-нибудь
из дивно зрелых дам
пускай застигнет смерть
меня на ложе,
окликнет Бог меня:
– Ты где, Адам?
А я ему отвечу:
– Здесь я, Боже!
556
Всуе прах мой не тревожь,
а носи бутылки,
пусть ебётся молодёжь
на моей могилке.
557
Видя старческую прыть,
бабы разбегаются,
дед их дивно мог покрыть,
а они пугаются.
558
Это враки, что выдохся я,
сочинялись бы книжка за книжкой,
но состарилась Муза моя
и стихи мне диктует с одышкой.
559
Хоть пыл мой возрастом уменьшен,
но я без понта и без фальши
смотрю на встречных юных женщин
глазами теми же, что раньше.
560
Сейчас, когда уже я старожил,
я верен обывательским пределам —
не то чтобы я жизнью дорожил,
но как-то к ней привык душой и телом.
561
От чего так устал? Ведь не камни таскал.
А подвыпив, ещё порываюсь я петь;
но всё время тоска, и повсюду тоска —
помоги мне, Господь, эту жизнь дотерпеть.
562
Прекрасна юная русалка,
предела нету восхищению,
и лишь до слёз матросу жалко,
что хвост препятствует общению.
563
Хотя проходит небольшой
отрезок нашей биографии,
хоть мы такие же душой —
нас жутко старят фотографии.
564
Когда мы начинаем остывать
и жизнь уже почти что утекла,
мы ценим нашу ветхую кровать
как средство сохранения тепла.
565
Дряхлый турист повсеместно
льётся густыми лавинами:
старым развалинам лестно
встретиться взглядом с руинами.
566
Старушке снятся дни погожие
из текших много лет назад,
когда кидались все прохожие
проситься к ней в Нескучный сад.
567
Творец расчислил наперёд
любое наше прекословье:
вторая молодость берёт
у нас последнее здоровье.
568
Я вязну в тоскливых повторах,
как будто плывут миражи;
встречаются сутки, в которых
уже точно так же я жил.
569
Если ближе присмотреться,