Дорога в рай - - (читать книги онлайн бесплатно регистрация .txt) 📗
Он смотрел, как я обошел вокруг двух красивых одинаковых высоких, с угольно-черной шерстью собак, а сам между тем отошел в сторону, держа поводки на расстоянии вытянутой руки, чтобы я разглядел их получше.
– Джеки! – произнес я, применив старый прием, который, впрочем, никогда не срабатывал.
Две одинаковые головы с одинаковыми мордами обернулись в мою сторону, и на меня уставились две пары блестящих одинаковых глубоко посаженных желтых глаз. Мне как-то почудилось, будто у одной из них глаза чуть потемнее. А в другой раз мне показалось, будто я могу узнать Джеки по более впалой груди и еще по тому, что у Джеки чуть-чуть побольше мышц в задней части туловища. Но не тут-то было.
– Ну же, – подначивал Клод.
Он надеялся, что уж сегодня-то я точно ошибусь.
– Вот эта, – сказал я. – Это Джеки.
– Которая?
– Вот эта, слева.
– Ха! – вскричал он. – Опять ты ошибся!
– Мне так не кажется.
– Еще как ошибся. А теперь послушай, Гордон, я тебе кое-что скажу. Все эти последние недели, каждое утро, когда ты пытался отгадать, кто из них Джеки, я... знаешь, что делал?
– Что?
– Вел счет. И в результате выяснилось, что ты почти в половине случаев ошибался. Да лучше бы ты монету бросал!
Вот он о чем! Если уж я (который видел их обеих каждый день) не всегда догадывался, кто из них Джеки, почему же, черт возьми, ему нужно бояться мистера Физи? Клод знал, что мистер Физи славится своим умением выявлять незаконно участвующих в бегах собак, но он также знал, что очень трудно отличить одну собаку от другой, особенно если между ними нет никакой разницы.
Клод поставил миски с едой на пол, придвинув к Джеки ту из них, где было меньше мяса, потому что бежать в этот день предстояло ей. Отступив в сторону, он стал смотреть, как они едят. На его лице снова появилось выражение глубокой озабоченности, и он глядел на Джеки тем же восхищенным и нежным взором, какой до недавнего времени предназначался только для Клэрис.
– Видишь ли, Гордон, – сказал он. – Я тебе это уже говорил. За последнюю сотню лет много собак незаконно участвовали в бегах, всякие были собаки – и хорошие, и плохие, но такой за всю историю собачьих бегов еще не было.
– Может, ты и прав, – ответил я.
Я вспомнил промозглый день в самый канун Рождества, четыре месяца назад, когда Клод попросил у меня грузовик и укатил в сторону Эйзбери, не сказав, куда едет. Я тогда решил, что он отправился повидать Клэрис, но он вернулся поздно вечером и привез с собой собаку. Он сказал, что купил ее у кого-то за тридцать пять шиллингов.
– Она что, быстро бегает? – спросил я тогда.
Мы стояли возле бензоколонки. Клод держал собаку на поводке и смотрел, как редкие снежинки падают ей на спину и тают. Двигатель грузовика продолжал работать.
– Быстро! – усмехнулся Клод. – Да такой медленной собаки ты в жизни не видывал!
– Тогда зачем же было ее покупать?
– Видишь ли, – ответил он, и на его простом лице появилась плутоватая, загадочная улыбка. – Мне показалось, она немного похожа на Джеки.
– Да, вроде похожа.
Он протянул мне поводок, и я повел новую собаку в дом, чтобы она обсохла, а Клод пошел в сарай за своей любимицей. Когда он вернулся, мы в первый раз сравнили их. Я помню, как он отступил и воскликнул: "Господи боже мой!", и так и замер на месте, будто ему явился призрак. Вслед за тем он начал действовать быстро и уверенно. Опустившись на колени, он стал сравнивать собак. У меня было такое ощущение, будто в комнате становится все теплее, по мере того как растет его возбуждение вследствие этого долгого молчаливого исследования, в ходе которого сравнению подвергались даже ногти и зачатки пятого пальца (по восемнадцать на каждой собаке), а также окрас.
– Знаешь что, – поднимаясь, произнес он наконец. – А пройдись-ка с ними по комнате несколько раз.
Минут пять, а то и шесть Клод стоял, прислонившись к плите. Он прикрыл глаза и склонил голову набок, глядя на собак, хмурясь и покусывая губы. Потом, будто не веря тому, что увидел в первый раз, снова опустился на колени и снова занялся сравнительным анализом, но неожиданно, в самый разгар осмотра, вскочил на ноги и уставился на меня. Мышцы на его лице напряглись, а около ноздрей и вокруг глаз кожа побелела.
– Отлично, – произнес он, при этом голос его немного дрожал. – Знаешь, что? Кажется, то, что надо. Теперь мы богаты.
А потом начались наши тайные беседы на кухне с детальным планированием, выбором наиболее подходящего места, где проводятся бега, и наконец каждую вторую субботу (всего это случилось восемь раз) мы стали закрывать заправочную станцию (теряя при этом дневную выручку), чтобы отправить собаку в Оксфорд, где близ Хедингтона есть замызганная дорожка в поле; там разыгрываются большие деньги, но вообще-то место бегов – лишь ряд старых столбов, между которыми натянута веревка, обозначающая трассу, да перевернутый велосипед, с помощью которого тянут на веревке липового зайца, а в дальнем конце, на некотором расстоянии, шесть будок для собак и место для стартера. В продолжение шестнадцати недель мы возили туда собаку восемь раз, мистер Физи зарегистрировал ее как участницу, а потом мы стояли в толпе под ледяным дождем, дожидаясь, когда ее кличку напишут мелом на доске. Мы назвали ее Черной Пантерой. И когда приходило время ей бежать, Клод всякий раз подводил ее к будке, а я вставал у финиша, чтобы там схватить ее и не дать в обиду свирепым псам, которых называют "цыганскими", потому что цыгане частенько включали их в число участников, чтобы по окончании бега собаки разодрали друг дружку в клочья.
Но правду сказать, нам всякий раз было довольно грустно, когда мы везли так далеко эту собаку, заставляли ее бежать, смотрели за ее бегом и надеялись – чуть не молились за нее, – что она во что бы то ни стало придет последней. Молиться, разумеется, было вовсе не обязательно, да мы и не сомневались в ней ни секунды, потому что эта старая кляча просто не могла бежать, и все тут. Она передвигалась, как краб. Единственный раз, когда она не пришла последней, случился, когда большая собака желтовато-коричневого окраса по кличке Янтарный Блеск угодила лапой в ямку, порвала сухожилие и пришла к финишу на трех лапах. Но и тогда наша опередила только ее. И таким образом мы добились того, что она попала в списки замыкающих вместе со слабаками, а в последний раз, когда мы туда ездили, все букмекеры ставили на нее из расчета двадцать или тридцать к одному, дразнили собаку и умоляли зрителей поддержать ее.
И вот в этот солнечный апрельский день настал наконец черед Джеки бежать вместо нее. Клод сказал, что больше другую собаку мы ставить не будем, а то она надоест мистеру Физи, и он вообще снимет ее с бегов – так медленно она двигалась. Клод сказал, что с психологической точки зрения сейчас самое время выпускать Джеки, и Джеки будет первой где-то корпусов на двадцать – тридцать.
Джеки была еще щенком, когда Клод начал дрессировать ее, а теперь собаке было всего лишь пятнадцать месяцев, но бегала она уже быстро. В бегах она еще не участвовала, но мы знали, что она умеет бегать, потому что засекали время, когда она начинала бежать от маленькой частной школы в Аксбридже, куда Клод увозил ее каждое воскресенье начиная с семимесячного возраста – за исключением того дня, когда ей делали прививку. Клод говорил, что она, может, и не так быстро бежит, чтобы быть у мистера Физи первой, но с той репутацией, которую она завоевала среди самых последних, вместе со слабаками, она будет из кожи вон лезть, чтобы продемонстрировать свои возможности и выиграть во что бы то ни стало, как говорил Клод, корпусов десять – пятнадцать.
Тем утром мне оставалось сделать лишь одно – сходить в банк в деревне и взять пятьдесят фунтов для себя и пятьдесят для Клода как задаток к его жалованью, а в двенадцать часов закрыть станцию и повесить табличку на одной из бензоколонок – "Сегодня не работаем". Клоду же предстояло запереть другую собаку в сарае за станцией, посадить Джеки в грузовик, после чего мы должны отправиться в путь. Не могу сказать, что я был так же взбудоражен, как Клод, но опять же, мне не нужно было покупать дом или жениться, поэтому результат предстоящего состязания меня не очень-то и волновал. Да и не в конуре с гончими я прожил жизнь в отличие от Клода, который целыми днями ни о чем другом и не думал, хотя по вечерам, может, и вспоминал Клэрис. Лично у меня была хорошая работа – как владелец автозаправочной станции я был по горло занят, хотя и интересовался подержанными машинами, но раз уж Клоду приспичило заниматься с собаками, я не против, особенно когда назревало такое событие, а если бы задуманное еще и осуществилось! Вообще, не могу не признаться, что всякий раз, когда я думал о деньгах, которыми мы рисковали и которые предполагали выиграть, внутри у меня начинало что-то шевелиться.
