Бегемот - Покровский Александр Михайлович (электронные книги без регистрации .txt) 📗
Нехорошо.
Да.
Занятия-то мы посещали, но только я почему-то где-то глубоко внутри был убежден, что нам все это никогда не потребуется, не говоря уже о Бегемоте — тот у нас вообще круглый балбес по поводу всех этих декартовых глупостей.
А я вот помню только первый закон, чуть не сказал Ньютона: материя первична, сознание — вторично, — и все, но, слава Богу, это все-таки основной закон нашей философии, остальные законы, по-моему, возникают из тщательно подобранной комбинации этих четырех слов.
Так что выкрутимся, надеюсь.
Как-нибудь.
И отправились мы на экзамен.
Я вызвался первым сдавать, потому что терять, собственно говоря, нечего.
Открываю билет — а там, как заказывали, первый закон.
— Можно без подготовки?
— Пожалуйста.
— Материя, — говорю я философу с легким небрежением, — первична, а сознание, как это ни странно, вторично!
— Хорошо, — говорит он мне, — а как звучит вторая часть первого закона?
Я подумал, что он меня не понял, и повторил еще более вразумительно:
— Ма-те-ри-я пер-вич-на, а сознание…
— Но вторая, вторая часть…
— Вторая часть, — говорю я ему, а сам чувствую, как меня заклинивает, — первого закона выглядит так: соз-на-ние… вторично (главное не перепутать)… а материя… первична.»
И тут он замечает по документам, что я восемь лет как уже капитан третьего ранга, и это его несколько успокаивает относительно оригинальности моего мышления.
— Ну, хорошо, — говорит он, — переходите ко второму вопросу.
А второй вопрос у нас был: «Социальные аспекты, рассматриваемые в материалах XXVII съезда КПСС».
Видите ли, вся трагедия моего положения заключена в том, что я с детства не понимаю слова «социальное», а мне все время кажется, что это вроде как «общественное», и больше я к этому добавить ничего не в силах, я могу бредить полчаса в родительном падеже — «социальном», «социального», могу склонять: «я — социальное, они — социальные», — а объяснить ну никак не получается у меня. Поэтому я заявил:
— Практически все аспекты, рассматриваемые в материалах XXVII съезда КПСС, так или иначе связаны с социальными сферами человеческого поведения…
И тут он начинает понимать, что для меня «социальное» — тайна за семью печатями.
— А что такое «социальное», как вы это понимаете?
— Социальное?
— Да.
— Ну, это как общественное.
— Ну а все-таки, что такое «социальные вопросы»? Вот, к примеру, о чем вы думаете постоянно? Что вас постоянно заботит? Не дает вам спать?
— Постоянно?
— Да.
И тут я, может быть, первый раз в жизни, покрываюсь жгучим потом и говорю медленно, чтоб не ошибиться:
— Меня постоянно заботит… идея торжества социализма во всем мире…
Инструктор политотдела рядом сидел, так он с головой ушел в пепельницу с окурками, отрыгивая пепел и охнарики.
Так смеялся, что не мог в себя прийти. Оказывается, «социальное» — это сады, ясли, квартиры, зарплаты… — вот что меня должно постоянно заботить, вот от чего я должен не спать ночами.
— Сколько тебе надо? — спросили меня.
— Три балла, — ответил я и получил свою тройку. А Бегемоту тут же поставили два шара, потому что он старший лейтенант и у него налицо способности к росту.
— Слушай, — подошел я к философу, — поставь парню три балла, а то его из-за этой двойки еще со службы уволят, не приведи Господь. Ну хочешь, я вместо него еще раз тебе это все сдам?
— Не хочу, — сказал философ, и Бегемот получил «удовлетворительно».
