Учебник жизни для дураков - Яхонтов Андрей Николаевич (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Ну, а свяжешься с дураком — сам обретешь кучу неприятностей.
Чего я к нему ходил, к этому пострадавшему?
Я просил, чтобы он извинил Маркофьева. Изменил свои показания. Забрал свое заявление и признал его недействительным.
Я представить себе не мог, что Маркофьева упекут.
Мне жаль было моего друга.
— Выручи меня, — просил Маркофьев. — Я же столько раз тебя выручал. Ты скажи, скажи ему, — внушал он мне, — что всегда надо подставить под удар вторую щеку. Левую — если ударили по правой. Правую — если ударили по левой. Так принято. В цивилизованных странах. И не нам эти правила менять.
Он твердил:
— Не будь неблагодарной свиньей. Ты же хочешь, чтобы я пришел к тебе на новоселье?
И, как всегда, не уставал меня поучать:
— Не надо думать, что когда совершаешь добрый поступок, то как бы делаешь банковский вклад, и за свое добро получишь сторицей — не только должок, но и проценты! Человек похож на автомат для торговли газировкой. Опустил монетку — и тут же вытряси положенный стакан. Если придешь за стаканом спустя полгода, этот автомат хрен тебя узнает!
И он меня тряс…
— Это так мудро, — говорила моя мама. — Подставить правую щеку, после того, как тебя ударили по левой… Этим ты обезоруживаешь обидчика. Ответить ударом — значит, спровоцировать новую вспышку злобы. А если опустишь руки, устыдишь нападающего. Гляди: я тебе доверяю. Разве ты сможешь ударить незащищенного?
И в конце концов я несчастного бедолагу уговорил, убедил не держать на Маркофьева зла. Сделал то, чего не смог ни консилиум врачей, ни настырный следователь.
Все свои претензии к Маркофьеву бедняга полностью аннулировал. И признал, что действительно сам был отчасти виноват. Потому что перебегал улицу в неположенном месте.
Да так ведь оно и было на самом-то деле. Нужно было лишь проявить сердечность и внимание, чтобы его злость и ожесточение растопить.
Неужели один думающий и страдающий человек не поймет другого?
Простр я все ему объяснил: про Маргариту и Катю, про то, что обязан в жизни Маркофьеву всем, практически всем…
ВЫВОД: И вот что я вам скажу, друзья мои: ВСЕ МЫ НЕМНОГО МАРКОФЬЕВЫ!
Поднятая со дна машина между тем оказалась в неплохом состоянии. На этой-то машине, слегка ее подремонтировав, я и отвез свидетеля из больницы домой. Мы расстались друзьями.
На радостях Маркофьев велел сзывать гостей.
— Пришло время справлять твое новоселье, — кричал он громогласно на каждом углу. — Закупай яства! И не забудь про напитки. Надо устроить пир горой!
И он освободил обещанную мне квартиру. Чем еще раз продемонстрировал заинтересованное участие в моей судьбе.
— В новоселье подарю тебе все документы на жилье, они, кстати, уже оформлены, — обещал он.
Конечно, та роскошная мебель, что стояла в комнате и на кухне, немного меня сковывала. Я к такой не привык. Мне даже хотелось от этой мебели избавиться. Но не мог же я вышвыривать гарнитур карельской березы? Уж не говорю о том, что это был подарок Маркофьева.
И ковров было слишком много. Я среди них задыхался. Два запихнул в антресоль. Остальные вытащил на балкон. Телевизор имел огромный экран. Я купил другой, размером поменьше. В те дни у меня побывало много народу: маляр, слесарь, электрик…
Они ставили горячие кастрюли с клеем на бархатные обивки кресел, прилаживали новые оконные карнизы с помощью металлических молотков.
— Разве не знаете, что специально для этих целей есть пластмассовые или деревянные киянки, не оставляющие вмятин? — спрашивал я.
Ничего они не знали и не хотели знать.
* НЕ ПРИВОДИТЬ ИДИОТОВ В ДОМ, А ГНАТЬ ИХ ИЗ ДОМА, вот что нужно. ДОМА, В УЕДИНЕНИИ, НАДО ОТ ИДИОТОВ ОТДЫХАТЬ.
Кому это надо — устраивать праздники: тратиться на выпивку и угощение, накрывать на стол и ждать, пока гости перепьются и начнут говорить то, что на самом деле думают? Очень вам это нужно. «Как дырка в голове», — вот что говорил о подобной нужде Маркофьев.
Получил роскошный подарок — жилье — и сиди тихо, ни с кем своей радостью не делясь. А то возьмут да и отберут. Люди ведь такие. ЛЮДЯМ НАДО ВСЕ, ДАЖЕ ТО, ЧЕГО НЕ НАДО.
Но я всех, всех оповестил о своем новоселье.
Существует правило: перед приходом гостей убирать квартиру. Зачем? Зачем, если вдуматься? Ведь они придут — и намусорят, и наследят, и наустраивают кучу безобразий… Уж лучше наводить глянец после их ухода. Если вообще наводить… Меня умиляют люди, которые сходят с ума и затевают в жалких своих жилищах сногсшибательные ремонты… Для чего? Понимаю, если бы обитали в роскошных особняках… А то ютятся в блочных пятиэтажках… И еще хотят, чтобы внутри этих халуп их квартира выглядела конфеткой. Утлость и убогость их претензий и притязаний очевидца…
Перед новосельем я попросил Маргариту помочь мне убраться в квартире. Маргарита порекомендовала женщину, которую сама приглашала — наводить лоск. Та пришла. Я купил торт, заварил чай. Три часа тетка пила чай и ела торт, рассказывая о своей жизни. Слушая ее, я пропылесосил во всех комнатах и на кухне. Кажется, тетка осталась посещением моего дома довольна. Просила приглашать ее еще.
Германия приютила Ленина. И что получила? Подъем рабочего движения, поддержку этого движения от молодой страны Советов, в результате — как итог борьбы с этим движением (а на деле его венцом) — приход Гитлера к власти.
Вот чем закончились выплаты своему агенту и пересылка его в запломбированном вагоне.
Россия обучала немецких асов полетам на новейших моделях самолетов. За что получила бомбежку своих городов.
Если бы Германия послала Ильича куда подальше, а Россия отшила немецких асов — насколько проще и легче было бы этим странам существовать!
Собралась тьма людей: Миша, Оля, Женщина со страдающим взглядом, Моржуев и многие другие.
Ждали только Маркофьева. И он появился — поздно ночью, в сопровождении Лауры.
— Так, — сказал Маркофьев, окидывая беглым взглядом квартиру и произведенный мною ремонт. — Быстро выметайся отсюда.
Я заулыбался. Я ведь вышел их встречать с навернувшимися слезами благодарности.
— Быстро, быстро, — прикрикнул он. И Лаура подтвердила:
— Гости тоже пусть убираются.
— Что случилось? — спросил я.
— Изменились планы, — ответил Маркофьев. — Эта квартира нужна нам самим.
— Быстро, — заорала Лаура. — Ты понимаешь, что значит быстро? Чтобы духу твоего здесь не было!
Я даже не успел забрать тетрадь со своими расчетами — так стремительно меня выпихнули из дома, где я, к счастью, не успел прижиться… Тетрадь и другие черновики диссертации остались у Маркофьева.
На следующий день он мне все объяснил.
— Может, я был излишне жесток. Но ради тебя же старался. Домой, домой тебе надо возвращаться. К жене. Дочери. Собакам. Хватит скитаться по чужим углам. Маргарита ошиблась, выбрав меня, а не тебя. Теперь это ясно. Жизнь доказала ее неправоту.
Он признался, почесывая подбородок:
— Кто его знает, может, я на Маргариту и не позарился бы, если бы она не была твоей женой…
Я спросил:
— Ты не любишь ее больше? А он ответил:
— Я что, всю жизнь обещал возле нее сидеть? — И рассмеялся. — Ей было хорошо? — сказал он. — И мне было хорошо. Нам было хорошо вместе. А теперь нам хорошо порознь.
Была осень. В скверике неподалеку от института жгли листья. Дым, проникавший в открытую форточку, щипал мне глаза.
