Дважды два — четыре - Фэллон Джейн (версия книг .txt) 📗
— Нет! — возмутилась она, а потом рассмеялась: — Ну, по крайней мере, на первых порах не поэтому.
Осмелюсь сказать, вечер удался на славу.
В дверь позвонили.
Мы с Дэном одновременно взглянули на настенные часы. Минуло десять, для розничных торговцев поздновато.
— Кто это? — довольно бессмысленно спросила я.
Дэн не мог с ходу сообразить и поднялся.
— Пойду посмотрю, — сказал он.
— Должно быть, соседка сверху, просит не шуметь, — предположила я, обращаясь к гостям. — Ей завтра рано вставать.
Все навострили уши, прислушиваясь к голосам. Хотя квартира небольшая, трудно разобрать слова, ясно только, что Дэн разговаривает не с женщиной сверху, если только она не сменила пол.
Голоса обменялись краткими репликами, в коридоре послышались приближающиеся шаги. Первым возник Дэн с виноватым видом.
— Прошу прощения… — начал он, и за ним вошел…
Алекс.
Взмахнул бутылкой шампанского.
— Не могу пропустить традиционный рождественский ужин двадцать первого декабря у Моррисонов, — объявил он. По всему судя, пьяный. Не шатается, но голос хриплый, как тогда в офисе. — Знаю, все тут.
Оглядел сидевших за столом. Улыбнулся Изабелл. При виде Кей пробормотал:
— А-а, ротвейлер!.. — Представился Роуз и Саймону:
— Алекс… — Протянул им руку, как участникам совместного бизнес-ланча. Они обменялись с ним рукопожатиями. Конечно, слышали, знают, кто такой Алекс, но, разумеется, не представляют всех связанных с ним осложнений.
Потом он заметил Лорну, сидевшую рядом с Роуз. Она побелела. Прежняя раскованность разом улетучилась.
— Та-ак, — протянул Алекс, оглядываясь на меня. — Теперь в самом деле ничего не понимаю. Знаю, тебе необходимы новые друзья, но это смешно. Ты же ненавидишь Лорну. Сто раз мне говорила.
— Ох, Алекс, хватит, — вмешался Дэн. — Тебя не приглашали. Нечего тебе тут делать…
— Конечно, приглашали. Мы встречаемся каждый год двадцать первого декабря. Потом двадцать четвертого вы приходите к нам. В Новый год пораньше идем в ресторан, а к полуночи возвращаемся либо к вам, либо к нам, по очереди. По четвергам проводим вечера здесь, понедельники наши, но пятницам отправляемся в паб, по субботам раз в две недели обедаем. Никого больше не приглашают на ритуальные встречи. Сегодня, как вижу, наступили перемены. Ребекка для нас расписала всю жизнь, для нас четверых и наших четверых детей. Так обстоят дела, да, Ребекка?
Ненавижу его.
— По-моему, ты сейчас должен уйти.
— Я же только пришел, — возразил Алекс и сел на место Дэна, рядом с Лорной.
Похоже, ей вот-вот станет плохо.
— Едите сосиски с картофельным пюре, потом бисквит с вином и взбитыми сливками. Каждого гостя встречают рождественским гимном, каждый получает специально приготовленное печенье с подарком. Ребекка перемен не любит.
Мы сидели как парализованные из свойственной среднему классу боязни скандала. Наконец я поняла, что обязана что-то сказать.
— Алекс, знаю, ты до сих пор на меня злишься до чертиков…
Он рассмеялся:
— Не льсти себе. Я не к тебе пришел. Я пришел повидать Изабелл.
Все глаза обратились на Изу: широко открытые, полные любопытства глаза Роуз и Саймона, глаза бледной, трясущейся Лорны, бешеные, но растерянные глаза Дэна. Изабелл смотрит на Алекса, ожидая услышать дальнейшее. Лично меня нисколько не интересует, что он скажет. Просто пусть оставит нас в покое.
Алекс наклонился к Изе:
— Изабелл, я хочу вернуться. Совершил ошибку. Глупую и ужасную. Так сожалею, что не поверишь. Знаю, не должен был бросать тебя и девочек. Знаю, что после этого непростительно обошелся с Ребеккой.
Роуз и Саймон переводят взгляд с них на меня и обратно, как будто наблюдают за теннисным матчем. Я уставилась в стол.
— Только насчет Ребекки я заблуждался. Боже, как заблуждался! А Лорну, как ты знаешь, вообще никогда не любил…
Бац! Две головы повернулись в сторону Лорны. Я тоже на нее посмотрела. Вид ужасающий, но для нее это уже не новость, поэтому она держится.
— …и понял, что фактически по-настоящему люблю только тебя. Не переставал любить. Просто немножко свихнулся, и все. Назови это кризисом среднего возраста. Чем угодно. С этим покончено. Если позволишь, я вернусь. Мы сможем это пережить, Изабелл, прошу тебя, пожалуйста…
Наконец фонтан его красноречия иссяк. Все смотрели на Изу. Не скажу, что она была тронута, но задумалась. После попытки с Люком чувствует себя беспомощной и уязвимой, в данный момент даже чертовски ненадежная надежность ее семейной жизни выглядит для нее гораздо привлекательнее.
— Алекс, — тихо сказала она, — я не знаю, что думать.
Понятно, не мое это дело. Знаю, надо держаться в сторонке. Но что ж я за подруга, если позволю ей снова броситься в его объятия, не представляя полной картины? Если она, узнав в полном масштабе о предательстве Алекса, все же примет его обратно, пусть сама себя похоронит. Взрослая женщина, может сама решить. Только в данный момент он ведет нечестную игру.
Прежде чем я успела слово сказать, дверь открылась, вошла Натали, прехорошенькая в своей махровой пижаме, протирая заспанные глаза. Мы все сидели молча, кое-кто — в том числе я — с застывшими улыбками, которые как бы говорили: «Посмотри, Натали, как мы тут веселимся!» Она спросонья, не совсем понимая, где находится, влезла к Изабелл на колени, свернулась клубочком, как кошка, сказала:
— Проснулась и не могу больше заснуть.
— Хочешь, я тебя уложу? — вызвался Алекс, и девочка мигом встрепенулась, завертела головой, отыскивая, откуда прозвучал голос.
— Папа! — Метнулась к нему, словно он пять лет пробыл в море. — А ты не говорила, что папа придет, — упрекнула она Изабелл.
Та постаралась небрежно ответить:
— Просто знала, что он будет поздно. Не хотела, чтобы ты отказалась ложиться, дожидаясь встречи.
— Пойду за Никола, — спохватилась Натали, всем всегда инстинктивно делясь с сестрой.
— Нет. — Иза легонько придержала ее за руку, не позволяя выбежать из комнаты. — Папа через минуту уходит, но вы обе с ним скоро увидитесь.
Натали театрально вздохнула:
— Когда ты домой придешь?
— Возможно, скорей, чем ты думаешь, — ответил он.
— Алекс… — предупредила его Изабелл.
— Правда? — просияла Натали.
— Мама будет решать, — пояснил он, и присутствующие вновь разинули рот.
Просто невероятно, что он вселяет в ребенка надежду и выставляет Изу на линию огня, если надежда не оправдается.
Изабелл сняла Натали с его коленей.
— Мы с папой оба будем решать. Нам еще надо о многом поговорить, но в любом случае вы с ним скоро увидитесь. Что бы ни случилось, он будет приходить. И кто знает, возможно, однажды… — Она не договорила и выпроводила Натали, пока Алекс не успел еще что-то сказать.
Минуту мы сидели в каменном молчании.
— Черт возьми, Алекс, это уж слишком! — выпалил очнувшийся Дэн.
Тот проигнорировал, налил себе вина в чей-то пустой бокал, улыбнулся застывшим лицам за столом. Конечно, хочется, чтобы он ушел, но не знаю, как этого добиться. Просить фактически бесполезно. Не стоит поднимать шум, беспокоить соседей и, что еще важнее, детей. Кроме того, где-то в глубине таится желание досмотреть спектакль до конца. А Изабелл полезно напомнить, какой Алекс талантливый манипулятор, коварный, порочный и нечестный.
Она вернулась и укоризненно на него посмотрела:
— Никогда так больше не делай, не впутывай девочек, не внушай им напрасной надежды.
— Разве она напрасная? Ты ведь окончательно не решила, правда? Еще подумаешь, Иза?
Она нас оглядела.
— Здесь не место для подобного разговора. Это… неудобно.
— Пожалуй, нам уже надо идти, — пробормотала Роуз, сигналя Саймону бровями.
— Нет, — возразила я, не желая, чтобы вечер закончился выпроваживанием гостей из дома.
— По-моему, уйти надо Алексу, — заключил Дэн.
Алекс не обратил на него внимания. Он пожирал Изабелл взглядом. Роуз нерешительно села на место.
