Расстрелять! - Покровский Александр Михайлович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью txt) 📗

– А как они развалились? – спрашивает он у меня.

– А совсем, – делаю я брезгливую рожу, – в кашу.

Он делает точно такую же рожу в телефон.

– А совсем, – говорит он, – в кашу… да… ага… ага… так я вам его посылаю?

– Ну давай, – говорит он мне, – пулей туда, ждут.

Вздохнул я и пошёл туда пулей, мечтая по дороге, чтоб кто-нибудь там сдох. Но не дошел я. Меня отловили и в тот же день отправили в автономку. На три месяца. Правда, не совсем отловили, я сам отловился: зашёл к флагману и узнал, не нужно ли вместо кого-нибудь в автономку сходить. Оказалось, нужно.

Экзамены я потом сдал, естественно, задним числом, чтоб окончательно не задолбали, а вот за дипломом так и не явился. Некогда было. Начальник этого вечернего сборища придурков и наш НачПо просто рыдали непотребно. На каждом собрании меня клеймили. Просто удила грызли, честное слово.

Так и пропал мой диплом. Сожгли его. Да и пёс с ним, на кой он мне…

Методически неверно

Продать человека трудно. Это раньше можно было продать. Несёшь его на базар – и все! Золотое было время. Теперь все сложно в нашем мире бушующем.

Его звали Петей. По фамилии – Громадный. Петя Громадный. Он выговаривал через «х» и без последней – «Хромадны» – и вытягивал шею вперёд, как черепаха Тортила, жрущая целлофановый пакет. «Ну-у, чаво там», – говорил он. Лучше б «му-у», так ближе к биологии вида. Он был радиоэлектронщик и жвачное одновременно. А ещё он был мичманом. Наемным убийцей.

Он говорил «мыкросхэма» – и тут же засыпал наповал. Так мелко он не понимал. А командир группы общекорабельных систем – группман – все проводил с ним занятия, все проводил. Оглянулся – спит! Чем бы его? Журналом в кило по голове – раз!

– Ты что, спишь, что ли?!

– Я-та?..

– Ты-та…

– Не-е…

– Ах ты…

– Все! Не могу! – группман сверкал глазами перед командиром БЧ-5 и сочно тянул при этом носом. – Хоть режьте, не могу я проводить с ним занятия.

– Ну как это?

– А так! Не могу.

– Значит, не так учишь! Неправильно. Методически неверно. Вот тебе «Волгу» ГАЗ-24 дай за него – наверное, тогда бы выучил. И потом он жалуется, что вы его за человека не считаете. Оскорбляете его человеческое достоинство. Ну, это вообще… методически неверно.

– Ме-то-ди-чес-ки?!. – группман заикался не от рожденья, не с детства заикался. Дальше он шипел носом, как кипятильник перед взрывом. Одним носом. Ртом уже больше не мог.

– Да. Методически. Вот давайте его сюда, я вам покажу, как проводится занятие.

Целый час бэчепятый бился-бился и разбился, как яйца об дверь, и тогда в центральном заорало:

– Идиот, сука, идиот! Ну, твердый! Ну, чалдон! Чайник! Ну, вощ-ще! Дерево! Дуремар! Ты что ж, думаешь!

Петя моргал и смотрел в глаза.

– Презерватив всмятку, если лодку набить таким деревом, как ты, она не утонет?! А?! Ну, страна дураков! Поле чудес! Ведро!!! Не женским местом тебя родило!!! Родине нужны герои, а… родит дураков! – бэчепятый плеснул руками, как доярка, и повернулся к группману. – Ведро даю. Спирта. Ректификата. Чтоб продал его. – Он ткнул Петю в грудь: – Продать! За неделю. Я в море ухожу. Чтоб я пришёл и было продано! Куда хочешь! Кому хочешь! Как хочешь! Продать дерево. Хоть кубометрами. Вон!!!

До Петиной щекастой рожи долетели его теплые брызги.

– Вон!!! На корабль с настоящего момента не пускать! Ни ногой. Стрелять, если полезет. Проберется – стрелять! Была б лицензия на отстрел кабана – сам бы уложил! Уйди, убью!!! – (Слюни – просто кипяток.) – Ну, сука, ну, сука, ну, сука… – бэчепятый кончался по затухающей, в конце он опять отыскал глазами группмана: – Ну я – старый дурак, а твои глаза где были, когда его на корабль брали? Чего хлопаешь? Откуда его вообще откопали? Это ж мамонт. Ископаемое. Сука, жираф! Канавы ему рыть! Воду носить! Дерьмо копать! Но к матчасти его нельзя допускать! Поймите вы! Нельзя! Это ж камикадзе!..

– Я же докладывал… – зашевелился группман.

– «Я же – я жо»… жопа, докладывал он…

Петю сразу не продали. Некогда было. В автономку собирались. Но в автономку его не взяли. Костьми легли, а не взяли.

– Петя, ты чего не в море?

– Та вот… в отпуск выгнали…

Он ждал на пирсе, как верный пёс. Деньги у него кончились. После автономки наклевывался Северодвинск. Постановка в завод с потерей в зарплате. С корабля бежали, как от нищеты. Группман сам подошел к командиру:

– Товарищ командир, отпустите Громадного.

– Шиш ему. Чтоб здесь остался и деньги греб? Вот ему! Пусть пойдет. Подрастратится. Вот ему … а не деньги!

– Товарищ командир! Это единственная возможность! По-другому от него не избавиться. Хотите, я на колени встану?!

Группман встал:

– Товарищ командир! Я сам все буду делать! Замечаний в группе вообще не будет!

– А-а… чёрт…

В центральный группман вошёл с просветленным лицом. Петя ждал его, как корова автопоилку. Даже встал и повел ушами.

– Три дня даю. – сказал ему группман, – три дня. Ищи себе место. Командир дал добро.

Через три дня группмана нашел однокашник;

– Слушай, у тебя есть такой Громадный?

Группман облегченно вздохнул, но тут же спохватился. Осторожный, как старик из моря, Хемингуэя. 3абирает. Так клюет только большая рыба.

– Ну, нет! – возмутился группман для видимости. – Все разбегаются. Единственный мужик нормальный. Специалист. Не курит, не пьет, на службу не опаздывает. Нет, нет… – и прислушался, не сильно ли? Да нет, вроде нормально…

Петю встречали:

– Петя, ты, говорят, от нас уходишь?

– А чаво я в энтом Северодвинске не видел? Чаво я там забыл? За человека не считают!

Скоро они встретились: группман и однокашник.

– Ну, Андрюха, вот это ты дал! Вот это подложил! Ну, спасибо! Куда я его теперь дену?

– А ты его продай кому-нибудь. Я как купил – в мешке, так и продал.

– Ну да. Я его теперь за вагон не продам. Все уже знают: «не курит, не пьет, на службу не опаздывает»…

Мда… теперь продать человека трудно. Это раньше можно было продать: на базар – и все. Золотое было время.

Бомжи

(собрание офицеров, не имеющих жилья; в конспективном изложении)

Офицеры, не имеющие жилья в России, собраны в актовом зале для совершения акта. Входит адмирал. Подается команда:

– Товарищи офицеры!

Возникает звук встающих стульев.

Адмирал:

– Товарищи офицеры. (Звук садящихся стульев.)

Затем следует адмиральское оглядывание зала (оно у адмирала такое, будто перед ним Куликово поле), потом:

– Вы! (Куда-то вглубь, может быть, поля.) Вы! Вот вы! Да… да, вы! Нет, не вы! Вы сядьте! А вот вы! Да, именно вы, рыжий, встаньте! Почему в таком виде… прибываете на совещание?.. Не-на-до на себя смотреть так, будто вы только что себя увидели. Почему не стрижен? Что? А где ваши медали? Что вы смотрите себе на грудь? Я вас спрашиваю, почему у вас одна медаль? Где остальные? Это с какого экипажа? Безобразие! Где ваши начальники?.. Это ваш офицер? а? Вы что, не узнаете своего офицера?.. Что? Допштатник? Ну и что, что допштатник? Он что, не офицер?.. Или его некому привести в чувство?.. Разберитесь… Потом мне доклад… Потом доложите, я сказал… И по каждому человеку… пофамильно… Ну, это отдельный разговор… Я вижу, вы не понимаете… После роспуска строя… ко мне… Я вам объясню, если вы не понимаете. Так! Товарищи! Для чего мы, в сущности, вас собрали? Да! Что у нас складывается с квартирами… Вопрос сложный… положение непростое… недопоставки… трубы… сложная обстановка… Нам недодано (много-много цифр) метров квадратных… Но! Мы – офицеры! (Едрёна вошь!) Все знали, на что шли! (Маму пополам!..) Тяготы и лишения! (Ы-ы!) Стойко переносить! (Ы-ых!) И чтоб ваши жены больше не ходили! (Мда…) Тут не детский сад… Так! С квартирами все ясно! Квартир нет и не будет… в ближайшее время… Но!.. Списки очередности… Всем проверить фамилии своих офицеров… Чтоб… Никто не забыт! Кроме квартир ко мне вопросы есть? Нет? Так, все свободны. Командование прошу задержаться.