Клошмерль - Шевалье Габриэль (лучшие бесплатные книги .txt) 📗

Одно очевидно: провинция Божоле и её вина ещё недостаточно известны туристам и гурманам. Последние считают марку Божоле простым придатком к бургонскому, чем-то вроде хвоста кометы. Вдали от Роны обыкновенно думают, что «Моргон» – слабая имитация «Кортона». [6] Непростительное и грубое заблуждение людей, пьющих без разбора, доверяя наклейкам или сомнительным заверениям метрдотелей. Только немногие знатоки способны отличить настоящее от поддельного, прикрытого ложными этикетками. В самом деле, вино Божоле обладает достоинствами, присущими ему одному, и ароматом, который не спутаешь с букетом другого вина.

Основная часть туристов минует этот виноградный край. Виной тому его географическое положение. В то время как холмы Бургундии лежат по обе стороны шоссейной дороги, провинция Божоле расположена вдали от больших дорог и состоит в основном из гор, густо покрытых виноградниками на высоте двухсот – пятисот метров. Самые высокие вершины достигают тысячи метров и прикрывают Божоле от западных ветров. Защищённые горной грядой, дышат целебным воздухом божолезские городки, в своём замкнутом существовании до сих пор сохранившие что-то от былых феодальных времён.

Но близорукий турист пересекает приветливую долину Соны, не подозревая, что всего в нескольких километрах отсюда он прозевал один из самых живописных и солнечных уголков Франции. Неосведомлённость лишает его редкого удовольствия: сидя за рулём, изумляться и восторгаться нашим Божоле. Таким образом, эта провинция сделалась пристанищем редких любителей, которые ищут здесь покоя и хотят полюбоваться разнообразным ландшафтом, в то время как воскресные автомобилисты гонят во всю прыть, надрывая моторы, и, в конце концов, попадают в одни и те же гостиницы, переполненные людьми.

Если среди наших читателей найдутся туристы, не потерявшие ещё интереса к открытиям, мы дадим им добрый совет. Приблизительно в трёх километрах к северу от Вильфранша-на-Соне они найдут скрещение дорог, обычно не замечаемое автомобилистами, от которого берёт начало просёлочная дорога 15-бис. Двигаясь вперёд, нужно достигнуть дороги № 20 и свернуть на неё. Она приведёт в глубокую долину, прохладную и тенистую, украшенную красивыми старинными домами, похожими на деревенские усадьбы. Их окна выходят на густо засаженные эспланады и на террасы, с которых можно любоваться восходами и закатами. Дорога незаметно поднимается, затем опускается, делая широкие петли. Долины и повороты следуют друг за другом. Всё новые и новые подъёмы, крутые виражи, мимо проплывают тихие деревеньки, нависшие над ущельями, внезапно возникают и встают во весь рост тёмные громады лесов, по которым змеятся дороги, ведущие на далёкий перевал. Каждая покорённая высота – это победа над горизонтом, замкнутым вдали горными цепями Альп и Юры. Так проезжаешь многие километры. Наконец, последний поворот открывает вид на нашу долину. За изгибом дороги видишь прямо перед собой большое скопление домов, расположенных на середине другого склона, приблизительно на высоте четырёхсот метров. Это Клошмерль-ан-Божоле. Над его домами возвышается романская колокольня, свидетельница иных времён, отягощённая бременем девяти веков.

Развитие нижеследующих событий тесно связано с топографией этого городка. Имей Клошмерль другие очертания, весьма вероятно, что дела, о которых пойдёт речь, никогда бы не свершились. Таким образом, чрезвычайно важно дать читателю ясное представление о топографии Клошмерля. А для этого лучше всего познакомиться с планом центральной части нашего городка, сопроводив её некоторыми пояснениями.

Городок Клошмерль вытянулся с запада на восток вдоль крутой дороги, огибающей холм. За девять веков существования города облик его не раз менялся. Возник он у подножия холма, где не так страшна была непогода, ведь способы защиты от зимних холодов были тогда самыми немудрящими. Тогда самой высокой точкой города было аббатство. Его положение можно и сейчас определить по церкви и старым стенам, которые служат опорой соседним домам. Развитие виноградарства способствовало процветанию Клошмерля. Город понемногу рос, вытягивался к востоку, но делалось это с опаской, и дома продолжали жаться друг к другу, так как люди тех времён боялись лишиться соседства себе подобных, в котором они постоянно нуждались. Поэтому впоследствии всё перемешалось, и окраины сделались центром. В результате свободное пространство осталось только у крутого поворота дороги, в том месте, где выступ холма напоминает шпору. Здесь в 1878 году решено было сделать главную площадь Клошмерля, на краю которой в 1892 году построили здание для новой мэрии и для школы.

Эти пояснения помогут понять, почему сооружение, задуманное мэром Пьешю, не принесло бы особенной пользы на главной площади городка, растянувшегося на четыреста метров вдоль единственной дороги. Для того чтобы писсуар сделался учреждением всеобщего пользования, надо было соорудить его в месте, равно доступном для всех, не давая преимущества одним горожанам перед другими. Наилучшим разрешением проблемы было бы, разумеется, одновременное сооружение трёх писсуаров, одинаково отдалённых друг от друга: в верхней части города, в центре и внизу. Мэр это понимал. Но не стоило начинать игру с крупной ставки. Действуя осмотрительно, можно было рассчитывать на успех, тогда как чрезмерная широта взглядов неизбежно повлекла бы за собой непопулярность и обвинение в мотовстве. Ведь Клошмерль, обходившийся без писсуаров в течение тысячелетия с лишним, явно не нуждался в постройке трёх одновременно, да ещё оплаченных из собственного кармана. Более того, внедрение писсуара могло потребовать перевоспитания жителей Клошмерля, а может быть, и специального указа муниципалитета. Обитатели городка мочились из поколения в поколение на низкие стены и подпорки, то есть там, где их застигала нужда, мочились охотно и щедро, чему способствовало доброе вино Клошмерля, как говорят, полезное для почек. Сомнительно, чтобы эти люди согласились бы облегчаться в определённом месте и тем самым лишать себя маленьких удовольствий. Их забавляло, когда прихотливая и метко направленная струя сгибала травинку, гнала букашку, топила муравья и преследовала паука в его паутине. В деревне, где развлечения так редки, нельзя упускать ни малейшей возможности поразвлечься. Нужно учитывать преимущество мужчин, делающих это стоя, в открытую, молодцевато, что повышает мужской престиж в глазах женщин, которым неплохо напоминать почаще об их неполноценности. (Это заставит их прикусить язычки и поумерит бабью крикливость.)

Бартелеми Пьешю всё это прекрасно понимал. Поэтому он и придавал такое значение выбору места и определил последнее лишь после глубоких размышлений. Заметим, что отсутствие боковых улиц сильно затрудняло выбор: по обе стороны главной улицы Клошмерля тянулись фасады жилых домов, магазины, ворота, решётки, ограждающие частные владения, – и на всё это муниципалитет не имел никаких прав.

А теперь догоним наших героев. Покинув площадь, они спустились по главной улице до самого центра, где стоит местная церковь, в которой никогда не бывает Тафардель и очень редко Бартелеми Пьешю. Первый делает это в силу непреклонности своих убеждёний, второй идёт на компромиссы из политической терпимости, не желая, чтобы его позиция была воспринята как явное осуждение верующей части городка. Зато жена Пьешю регулярно ходит в церковь, а их дочь Франсина, из которой хотят сделать барышню, воспитывается у монашек в Маконе. Подобные уступки вполне допускаются в Клошмерле, где фанатизм, смягчённый добродушием горожан, к коему располагает вино Божоле, обнаруживает некоторую гибкость. В Клошмерле понимали, что такой влиятельный человек, как Бартелеми Пьешю, должен заручиться поддержкой в обоих лагерях. Но при этом ему следовало высказывать принципиальную враждебность к церкви, так как антиклерикализм был одним из важнейших пунктов в его политической программе.