Проигравший платит дважды (СИ) - Смирнова Наталья (книги бесплатно txt) 📗
Он вытащил мобильник из кармана джинс и с испугом уставился в экран. Десять пропущенных звонков от бабули. Она ж его убьёт. Мамочки! Что же делать?
- Руслан, ты чего?
- Бабуля звонила. Кажется, меня ждёт дома знатная головомойка.
- Ой, ну скажешь, что проспал. И все дела. – Ромео потянул юношу на себя и повалил на кровать. – Русенька, солнышко моё ненаглядное, полежи ещё немного со мной, - Рома стал покрывать его лицо лёгкими поцелуями.
- Рома, мне идти надо, - Русик попытался вывернуться из цепких рук Ромео. – Ты не представляешь, какой скандал меня ждёт дома.
- Руська, - любимый защекотал его, заставляя хихикать и вздрагивать, - ты уже взрослый. Хватит отчитываться, где ты был и с кем.
- Ты не понимаешь, - попробовал втолковать Руслан в светловолосую башку прописную истину семьи Смирновых. – Они же за меня беспокоятся. Особенно бабуля.
- Детский сад, - разобижено надулся Ромео. – Ясельная группа. Так уж и быть. Иди, - он разомкнул руки и почти невесомым толчком выпихнул юношу с кровати.
Руслан стал одеваться, чувствуя отчего-то себя виноватым. Он оглянулся на кровать, где лежал прекрасный обнажённый Ромео, словно позировал знаменитому итальянскому художнику эпохи Возрождения. Юноша восхищённо сглотнул, созерцая великолепие скульптурного греческого искусства. Кажется, быстрый Гермес должен был выглядеть примерно так.
- Ну, ты же придёшь вечером?
- Приду. Надеюсь, что твоя бабуля не будет стоять под дверью в твою комнату, - капризно заявил молодой человек и перевернулся на живот, выставив на обозрение красивые упругие ягодицы.
- Рома, не заводись. Она у меня очень хорошая, просто слишком заботиться обо мне. – Рома с удивлением почувствовал в голосе любимого строгие и твёрдые нотки.
- Всё. Не буду, - молодой человек натянул на себя одеяло, поняв всю бесполезность презентации самых красивых, по его мнению, частей своего тела. С Михаэлем это всегда прокатывало.
- До вечера, - Руслан наклонился, даря своему герою-любовнику многообещающий поцелуй. – Пока.
Руся захлопнул за собой дверь и сбежал по ступенькам вниз.
На улице грело солнышко, весело брызгая лучами по сторонам. Воробьи бешено чирикали, балдея от внезапно наступившей весны. Руслан помчался, перепрыгивая через лужи и быстрые ручейки.
- Ма-а-у, - жалобно раздалось где-то сбоку. Кошачий любитель резко затормозил и повернул голову. Около водосточной трубы сидело супермохнатое существо. Чучело-мяучело тоскливо смотрело огромными жёлтыми глазами, выражая всем своим видом вселенское горе и отчаянье.
- Маленькая, - Руся присел перед кошатинкой на корточки.
- Ма-а-а… - заголосило горестно существо и позволило себя погладить.
- Киса, - у юноши от душераздирающего зрелища навернулись слёзы на глаза.
- Мау-мау… - киса потёрлась мордочкой о жалеющую руку, окончательно приводя Русю в состояние глубокого сочувствия к одинокому бездомному созданию.
- Пойдём со мной, будешь жить у нас, с Тотошкой подружишься, - Руслан уже был готов принять на руки пушистое тельце.
- Руслан, ты с кем там разговариваешь? – юноша с огромной радостью услышал обожаемый баритон.
- Вот, киса несчастная и брошенная. – Руся оглянулся на Михал Михалыча. – Хочу к себе забрать.
- Прелесть какая, - завуч присел рядом. – А хвост-то какой роскошный. Это, наверное, персидская кошка. Смотри, у неё мордочка широкая и приплюснутая. Красавица. Ты домой направляешься?
- Ага, - кивнул Русик, поглаживая кошку, внутренне холодея при воспоминании о том, что дома его ждёт генеральша и приготовленное ею дисциплинарное взыскание. Правда, теперь у него имелось смягчающее обстоятельство. Можно сунуть под бабулин нос очаровательную кошечку и дать ей вволю поиздеваться над животным, приводя в божеский вид помывкой, сушкой и тщательным расчёсыванием. Тогда она точно забудет все заготовленные нотации и разновидности расправ над ним.
- Давай, подвезу, - предложил Михал Михалыч. – Заодно поговорю с Антониной Петровной.
Руся с облегчением подумал о том, что теперь он не один попадёт под горячую бабулину руку и раздачу обвиняющих эпитетов. Всё-таки вдвоём легче выстоять в неравном бою. Он взял киску, прижал к себе дрожащее от привалившего счастья быть домашним тельце и сел в «Фольксваген».
- Держитесь, Михал Михалыч, - предупредил Руслан завуча, перед тем как на пороге возникла мечущая гром и молнии фигура бабули.
Завуч мгновенно включил всё своё обаяние и принял первый удар на себя.
- И что всё это значит? – грозная Антонина рассматривала маленькую компанию, переводя взгляд с Руси на физика, затем на несчастную кошку и снова на внука. – Куда ты пропал? Я тебе двадцать раз звонила.
Руся уже хотел возразить, что звонков было в два раза меньше, как в диалог вступил завуч.
- Уважаемая Антонина Петровна! – пафосно воскликнул Михал Михалыч и расцвёл в самой обворожительной улыбке, на которую был способен. «Вот стервец», - подумала Антонина, не в силах противостоять демоническим чарам. – Коллектив нашей школы выражает вам благодарность за безупречное воспитание вашего внука, Смирнова Руслана.
Бабуля выпрямила спину и выпятила грудь. Завуч премило поиграл бровями и послал такой сладкий взгляд, что Антонина вмиг вспомнила всю свою молодость и зарделась аки девушка. Руся поражённо вылупился на преобразившуюся бабулю. Это же, какое мастерство надо иметь, чтобы вот так, шутя, деморализовать закованную в броню бабусю.
Михал Михалыч тем временем выдернул из Русиных рук миленькое шерстяное создание, пригревшееся и разомлевшее, и сунул Антонине.
- Забота о животных – наш прямой долг.
- Да, - бабуля стала умильно тискать мягонькое тельце. Кошка громко заурчала. На вибрирующие звуки важно вышел Тотоша. Разглядев янтарные выразительные глаза, он плюхнулся на попу и растопырил усы. Стрела Амура прилетела точнёхонько в цель: в маленькое сердечко, истомившееся в ожидании большой и чистой любви.
- Как зовут эту прелесть? – загундела Антонина низким грудным голосом.
- Пусть будет Пуша, - предложил Руся, вступая во второй акт пьесы под названием «Спасение кошки». Спектакль «Убиение внука» умер, даже не успев начаться, благодаря неотразимому обольстителю всех женских сердец в округе. Не зря же всё женское население в школе, включая директора, Анастасию Васильевну, было просто без ума от Михал Михалыча Миллера.
- Пуша, так Пуша, - согласилась бабуля, стреляя глазками в сторону завуча.
- Я знал, что у вас большое сердце, - на этих словах Антонина уже могла пить капли для этого самого сердца, которое билось в экстазе от столь пристального черноокого взгляда.
