Ты умеешь хранить секреты? - Кинселла Софи (читать хорошую книгу .txt) 📗
— Ну конечно, здесь, — смеется Кэти. — Наверху.
Мои ноги отчего-то мне отказывают.
— Почему… — Я вдруг охрипла, и язык никак не поворачивается. — Почему он передумал?
— Кто знает? — пожимает плечами Кэти. — Он босс. И может делать все, что пожелает, верно? И при этом, заметь, такой простой. — Она сует руку в карман, вынимает жвачку и предлагает мне. — Он так утешал Коннора, после той самой речи…
Мне снова становится плохо.
— Джек Харпер слышал речь Коннора. Он знает о нашем разрыве?
— Именно! Стоял как раз рядом с Коннором. — Кэти разворачивает пластинку жвачки. — А потом сказал пару слов насчет того, что может только представить, каково сейчас Коннору. Ну не лапочка ли?
Мне нужно сесть. Подумать. Нужно..
— Эмма, с тобой все в порядке? — заволновалась Кэти. — Господи, какая же я бездушная…
— Ничего страшного, — отвечаю я как но сне. — Не беспокойся. Иди к себе. Вечером увидимся.
В полном смятении вхожу в отдел маркетинга.
Так просто не бывает. Не может быть. Джеку Харперу следовало вернуться в Америку и забыть обо всем. Он никак не должен был узнать, что сразу после нашего с ним разговора я отправилась домой и отшила Коннора.
Я сгораю от стыда. Теперь он посчитает, будто я бросила Коннора из-за того, что он сказал мне в лифте, верно ведь? Вообразит, будто все из-за него. А это не так. Настолько не так…
По крайней мере не совсем…
Может, именно поэтому…
Нет. Это уже бред. Его решение остаться не имеет со мной ничего общего. Чистой воды вздор. Не знаю, с чего это я так нервничаю.
Едва я подхожу к столу, Артемис поднимает голову от «Маркетинг уик».
— А, Эмма! Мне очень жаль насчет вас с Коннором.
— Спасибо. Но если не возражаешь, я не хочу об этом говорить.
— Ради Бога. Я просто стараюсь быть вежливой. Кстати… — Она смотрит на листок бумаги, лежащий на ее столе. — Тебе поручение от Джека Харпера.
— Что? — вздрагиваю я. Черт! Надо держать себя в руках. — Ну, я хотела спросить, какое именно, — уже спокойнее добавляю я.
— Не могла бы ты отнести… — Она перечитывает бумагу. — Папку Леопольда к нему в офис. Он сказал, что ты знаешь, где она. Но если не сможешь найти, не важно.
Я молчу. Сердце беспомощно трепыхается в груди.
«Папка Леопольда».
Как предлог удрать с работы…
Тайный код. Он хочет меня видеть.
О Боже. О Боже.
Я никогда еще не была так взволнована, потрясена и скована. Все в одном флаконе.
Сажусь и несколько минут смотрю на пустой экран. Потом дрожащими пальцами вынимаю папку. Жду, пока Артемис отвернется, и пишу на корешке «Леопольд», стараясь, чтобы никто не узнал моего почерка.
И что теперь?
Остается отнести ее наверх, в его офис.
Если только… О черт! А может, я действительно глупа как пробка? Что, если Леопольд существует на самом деле?
Я поспешно лезу в базу данных компании и наскоро ищу Леопольда. Ничего.
Отлично. Значит, я с самого начала была права.
Отодвигаю стул…
И тут меня поражает очередная, достойная параноика мысль. А если кто-то остановит меня и спросит, что там, в папке? Или я уроню ее, и все увидят, что она пустая?
Я быстренько открываю новый документ, изобретаю шикарный фирменный бланк и печатаю письмо от мистера Эрнста П. Леопольда в «Пэнтер корпорейшн». Распечатываю, хватаю письмо, прежде чем кто-то увидит, что в нем. Но очевидно, никому нет до меня дела. Ни один человек даже головы не поднял.
— Ладно! — объявляю я, сунув письмо в папку. — Сейчас отнесу наверх, а потом…
Артемис не оборачивается.
И вот я бреду по коридорам, сгорая от смущения, в животе все горит, по спине мурашки бегают, и почему-то ужасно стыдно, словно каждый встречный знает, куда я иду. Двери лифта открыты, но я взбираюсь по лестнице. Во-первых, чтобы ни с кем не говорить, а во-вторых, потому что умираю от волнения. Нужно избавиться от избытка нервной энергии.
Зачем Джеку Харперу понадобилось меня видеть? Чтобы похвастаться, как он был прав насчет Коннора? Но в таком случае он мог… он, черт возьми, мог…
В памяти снова всплывает ужасный разговор в лифте, и все внутри переворачивается. Что, если он до сих пор сердится на меня? Еще одной такой сцены я не выдержу.
Но мне необязательно идти. Он оставил мне лазейку для отступления. Я вполне могу позвонить его секретарю, сказать: «Простите, я не смогла найти папку Леопольда», — и на этом все.
Я на несколько мгновений останавливаюсь, судорожно стискивая папку. А потом продолжаю идти. Только на одиннадцатом этаже, немного опомнившись, вижу, что перед дверью офиса Джека сидит не секретарь, а Свен.
О Боже! Да-да, Джек считает его своим старым другом, но я ничего не могу с собой поделать. Он ужасно неприятный.
— Привет, — неловко здороваюсь я. — Э… мистер Харпер просил принести папку Леопольда.
Свен поднимает голову, и в этот момент между нами словно протягивается тонкая ниточка понимания. Он знает. Точно знает. И возможно, сам пользовался этим кодом.
Свен поднимает трубку и, услышав ответ, произносит:
— Джек, здесь Эмма Корриган. Принесла папку Леопольда. — Кладет трубку и, не улыбаясь, приглашает: — Заходите.
Я дрожу от смущения, но робко делаю шаг вперед. Все та же огромная комната, Джек сидит за большим деревянным письменным столом. Глаза прежние: теплые, дружелюбные, и мне становится легче. Самую чуточку.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте, — отвечаю я, и мы оба замолкаем.
— Вот… принесла папку Леопольда, — говорю я, протягивая папку.
— Леопольда? — смеется он. — Прекрасно. — Открывает папку и изумленно смотрит на листок бумаги. — Что это?
— Письмо… от мистера Леопольда из «Леопольд компани».
— Вы сочинили письмо от мистера Леопольда? — поражается он, и мне вдруг становится стыдно за свою глупость.
— На случай, если вдруг уроню папку на пол и кто-нибудь увидит, что в ней пусто, — мямлю я. — Вот и подумала насчет письма. Ладно, не важно, все это чепуха.
Я пытаюсь взять письмо, но Джек отодвигает его подальше от меня.
— «Из офиса Эрнста П. Леопольда…» — читает он вслух, и, судя по виду, тает от восторга. — Вижу. Он желает заказать шесть тысяч ящиков «Пэнтер-колы». Выгодный клиент этот Леопольд!
— Для корпоративной вечеринки, — объясняю я. — Обычно они пьют пепси, но недавно кто-то из сотрудников попробовал «Пэнтер-колу» и ему так понравилось…
— …что они немедленно переключились на нее, — договаривает Джек. — «Могу добавить, что восхищен всей продукцией вашей компании и последнее время ношу только спортивный костюм „Пэнтер“, самый удобный из всех, что мне доводилось иметь».
Он переводит взгляд с письма на меня, и, к моему удивлению, его глаза влажно поблескивают.
— Знаете, Питу бы это понравилось.
— Питу Ледлеру? — нерешительно уточняю я.
— Да. Именно он придумал трюк с Леопольдом. — Он сворачивает письмо. — Можно я возьму его на память?
— Конечно… — киваю я растерянно.
Он кладет письмо в карман, и мы снова молчим.
— Итак, — суховато начинает Джек, — вы порвали с Коннором?
Я вздрагиваю от неожиданности. И не знаю, что сказать.
— Итак, — отвечаю я в тон, вызывающе вскинув подбородок, — вы решили остаться?
— Да… видите ли… — Он принимается внимательно изучать собственную ладонь. — Я подумал, что стоит поближе познакомиться с нашими европейскими филиалами. А как насчет вас?
Значит, он ждег признания, что я бросила Коннора из-за него? Черта с два! Не дождется!
— По той же причине, — киваю я. — Европейские филиалы.
Уголки губ Джека дергаются в нерешительной улыбке:
— Понятно… И вы… в порядке?
— В полном. Мало того, наслаждаюсь свободой и одиночеством. — Я широко раскидываю руки. — Ну, знаете, равноправие, приспособляемость…
— Здо?рово. Что ж, в таком случае, возможно, сейчас не самое подходящее время для… — Он замолкает.
— Для чего? — спрашиваю я, пожалуй, чересчур поспешно.
