Дневник мамы первоклассника - Трауб Маша (е книги .txt) 📗
— Красиво, — похвалила сына я, — а где у нее хвост, а где голова?
— Мама, пораскинь мозгами, где ты тут птицу видишь? Это я с пола краску вытирал. А рисунок учительница забрала.
1 февраля Прогуливаем через раз
«Понедельник — день тяжелый». Муж в один из понедельников произнес эту сакраментальную фразу, и Вася потребовал объяснений. Почему тяжелый? Почему именно понедельник? Мы объяснили. Вася кивнул и теперь каждый понедельник подтверждает эту истину. Мало того что вставать после выходных тяжело, так еще первым уроком стоит физра. Это еще можно было бы пережить, если бы не лыжи. Дело в том, что Вася еще с вечера стал готовить почву:
— Мама, я ведь занимаюсь спортом?
— Занимаешься.
— Ты же знаешь, что я хожу на горные лыжи.
— Знаю.
— Тогда объясни, зачем мне еще одни лыжи?
— Ты не хочешь идти на урок в школе?
— Ну наконец догадалась!
— Давай утром решим. Вдруг у вас в зале будет. В зал пойдешь?
— Пойду. А кто решает, когда на улице, а когда в зале?
— Учитель.
— Это как ему захочется?
— Нет, если снега нет, или дождь идет, или холодно, то в зале. А если погода хорошая, то на улице.
Весь вечер Вася клацал пультом от телевизора.
— Вася, мультиков сейчас нет, выключи, — просила я.
— Я не могу. Мне нужно знать, будет ли завтра дождь, ветер и холодно.
Прогноза погоды, как назло, не было. Посмотрела в компьютере. Около нуля. Ветер. Сказала сыну.
— Ну и что это значит?
— Не знаю. Учитель решит.
— Получается, как ему захочется… Вот интересно, а если ему хочется, а нам, ученикам, нет. То что?
— Ничего. Он же учитель.
— А мы человеки.
Утром меня разбудили. Мужчины выясняли отношения.
— Не-е-е-е-т! — кричал Вася, увидев в коридоре свою лыжную экипировку.
— Что случилось? — перепугался муж.
— Не пойду на лыжах! Мама сказала, что их не будет!
— Лыж не будет? — спросил у меня муж.
— Не знаю. Я же не физрук. Я бы не пошла. — Я села в постели, надеясь, что, когда они уйдут, лягу опять.
— Так, Вася, берем лыжи, если будете в зале, я отнесу домой.
— Я не понимаю! Ничего не понимаю! — стонал ребенок.
— Вася, в чем вообще проблема? — не понимал муж. — Опаздываем!
— Проблема-а-а-а! Не хочу-у-у-у! Не могу-у-у! — Вася зарыдал уже натурально. — Как я пойду-у-у-у?
— Пойдешь в лыжном костюме, если не будет лыж, я все заберу, — сделал еще одну попытку муж.
— Аа-а-а-а! — Вася стоял у входной двери и бил по ней лыжным ботинком. Звучало это так: «А-а-а, у-у-у, бум-бум, а-а-а, бум».
— Маша, вставай и сама с ним разбирайся! — зашел ко мне в комнату муж. Надежда лечь испарилась.
— Васенька, ты только на лыжи не хочешь или вообще в школу не хочешь? — спросила я.
— Что это вообще за разговоры по утрам?! — закричал муж, размахивая лыжной палкой.
Дальше мы с Васей шептались под звук ударов ботинком по двери.
— В школу хочу, мне на лыжах неинтересно. Холодно и ноги не ходят. Идешь по кругу, а зачем — непонятно, — хлюпал ребенок.
— Ладно, иди так, в классе посидишь, договорились? Будешь через раз прогуливать, ладно? Сегодня прогуляешь, а в следующий раз пойдешь.
— Мама-а-а-а! — уже радостно взвыл сын. — Обещаю! Буду прогуливать через раз.
— Ну вы вообще… — Муж от возмущения выронил палку.
Ушли. Муж вернулся, скрипя зубами.
— Все дети с лыжами, одни мы — без, — сообщил он мне с порога, — учительница была очень недовольна, что Вася остался в классе. Мне было так стыдно! Как ты можешь? А что будет потом? Он вообще все прогуливать начнет? Что из него вырастет? Как он в институт поступит?
— Ему что, завтра в институт поступать? — Я сделала попытку пошутить. Шутка не прошла.
— Ты! Ты делаешь из ребенка прогульщика! Чтобы этого больше не повторялось! Сама его води в школу — мне стыдно после этого учителю в глаза смотреть!
— Иди на работу, а?
Муж в гневе наткнулся на лыжи — грохот стоял такой… Я быстренько убежала в душ.
Пошла забирать Васю. Встретила на выходе Илью.
Илья очень самостоятельный мальчик. Он сам ходит в школу, сам возвращается. Единственный из всего класса. Он не ляпает себе на рубашку оладьями за завтраком, не выходит из туалета с незаправленной рубашкой и расстегнутой ширинкой, быстро переодевается на ритмику и физру и половине мальчиков помогает завязать шнурки на кроссовках. Очень серьезный. Правая рука Светланы Александровны. На него смело можно класс оставлять — он за всеми присмотрит, приглядит. Потом отчитается по пунктам — кто что делал. Разговаривает со взрослыми, как с детьми неразумными. По-моему, он уже родился взрослым. Но мама Антона мне сказала, что у Ильи — два младших брата. Поэтому он такой самостоятельный. Не от хорошей жизни.
— Привет, — поздоровалась я, — лыжи были?
— Здрасьте. Конечно, были, — строго окинул меня взглядом Илья, — по погоде надо смотреть. Прогнозом интересоваться. А то потом начинается: «Ой, я забыл, ой, я не знал». Стыдно.
— Стыдно, — согласилась я.
Илья кивнул и потопал домой.
Этот мальчик как скажет что-нибудь, так хоть стой, хоть падай.
Дети носились по коридору после уроков. Илья чинно шел к раздевалке.
— Что ты орешь? — поймал он за руку одного мальчика. — Что, на базаре?
А когда Вася однажды потерял портфель, Илья глубокомысленно заметил: «Да, если бы у детей головы отвинчивались, они бы их давно потеряли…»
Как-то Илюша шел и разговаривал сам с собой: «Новую пачку бумаги для рисования сегодня взял. Всего два листа осталось. Тому дай, с этим поделись… что они, едят эту бумагу, что ли? Взял лист — нарисовал. Ничего сложного. Просят и просят…»
— Вась, тебя учительница ругала? — спросила я сына, когда он вышел.
— Нет, а почему она должна меня ругать? — удивился сын. — Знаешь, мама, мне так понравилось уроки прогуливать! Нас в классе пять человек осталось. И мы весь урок в геймбой и пи-эс-пи играли. А я еще с Настей болтал. И рисовал. И даже домашнее задание в прописях написал. Так что мне почти ничего не осталось дома делать. Давай всегда на физру не ходить!
— Нет, Вась, мы же договорились — в следующий раз идешь.
— Ладно, ладно, я понял. Прогуливаю через раз. Я уже и физрука предупредил.
3 февраля Девочка, которая прикидывается девочкой, и ее пес-каратист
Сын пришел, сдерживая рыдания. Лег на диван, укрылся пледом и начал тихо страдать.
— Вась, что случилось-то?
— Ничего, — уронил он скупую слезу.
— Расскажи. Я же переживаю.
— Трое на одного! Это же нечестно! Они на меня накинулись! Просто так! Ни за что!
— Кто накинулся?
— Антон с Димой.
— А кто третий?
— Алиса!
— И что? Ты подрался?
— Нет! Не успел! Не смог! Опоздал! Я приготовил десять снежков, чтобы им отомстить, а их забрали! Все, завтра в школу не пойду. Никогда больше не пойду.
— Так, Василий, давай сначала рассказывай. Я ничего не поняла.
— Мы в снежки играли. И я случайно попал Алисе в лицо. А она на меня как накинется. А потом Антон с Димой накинулись. А Алиса меня снежком умыла. Вот, видишь? След остался! Травма!
На щеке действительно была маленькая царапина.
— Васенька, вы же с Антоном и Димой друзья. А с девочками драться нельзя.
— С другими нельзя. А с Алисой можно. Она знаешь какая? Как ты.
— В каком смысле?
— Она одна Антона поднять может. А если бежит, то сразу двух мальчиков опрокидывает.
— А что за Алиса такая? Я что-то не помню.
— Из параллельного класса.
— Все равно нельзя с девочками драться. С ними договариваться нужно.
— Мама, с девочками нельзя договориться. Бесполезно. Но с Алисой можно попробовать… Она только прикидывается девочкой. И собака у нее только прикидывается собакой.
