Разговорчики в строю № 3. Лучшее за 5 лет. - Крюков Михаил Григорьевич "профессор Тимирзяев" (читать книги онлайн без регистрации TXT) 📗

– Ну-ка, иди за мной! – начмед шагнул к двери, затем обернулся и грозно посмотрел на Борьку и обоих фельдшеров:

– Все убрать, проветрить! И вазелин приготовьте. Завтра он вам пригодится! Красин! Тебе в особенности!

– Есть! – вытянулся Боря, но судя по реакции, угрозы начмеда не очень-то его и пугали. Не первый выговор и не последний. Да и отходил Левин быстро, ребятам это было известно. Если сразу не наказал, то обещанной завтрашней экзекуции вполне могло и не быть.

Я похромал за Левиным в направлении его кабинета. С третьего раза попав ключом в замочную скважину, он, наконец, открыл дверь:

– Садись! – кивнул он мне на стул, подошёл к стоящему в углу сейфу и извлёк оттуда початую бутылку «Белого аиста». Плеснув себе полстакана, выпил, шумно выдохнул, заткнул пробку и поставил обратно. Затем из сейфа был вытащен кассетник.

– Ну, если говоришь, что Высоцкого знаешь, давай-ка расшифруй. У меня пара кассет есть, но качество поганое. Половину слов не разобрать. – Левин нажал клавишу. Я вслушался. Песни были знакомые, я без труда различал слова сквозь шипение и провалы. Но не знающему человеку понять, что звучит, было весьма и весьма сложно. Запись действительно была отвратительного качества.

Левин, слушая расшифровку и прикладываясь к коньяку, расслабился.

– Ты знаешь, я к своему стыду, Высоцкого для себя совсем недавно открыл, – задумчиво произнёс он, перевернув кассету – Уже после того, как он умер. Фильмы смотрел – да, но песни всерьёз не воспринимал. Да и не слышал очень многого. Вот и эта про ногу. Думал, твоё сочинение! – хохотнул он.

В забытом Богом и цивилизацией посёлке достать записи в хорошем качестве было нереально. Да и вообще, культурная жизнь сводилась к просмотру кино в поселковом клубе и танцам под радиолу по субботам.

Сегодня трудно представить себе, что песни Высоцкого тогда несчётное количество раз переписывались друг у друга, что ни по телевидению, ни по радио они не звучали. Что редкие диски, выходившие на «Мелодии», были просвечены недремлющей цензурой от и до.. В 1981, опять же с многочисленными купюрами, был все-таки издан единственный сборник его стихов. Смехотворным тиражом в двадцать пять тысяч экземпляров на всю двухсотпятидесятимиллионную страну. Моим детям этого сейчас просто не понять… Для них это уже «Преданья старины глубокой…»

В процессе общения я поведал начмеду и о «Нерве» и о записях и о французской пластинке. У разгорячённого выпивкой Левина загорелись глаза:

– Слушай, а как бы переписать? Ты на дембель когда?

– Через год.

– Долго… – грустно протянул начмед – А прислать почтой тебе не могут?

– Могут, но письмо туда недели две будет идти, посылка оттуда и того дольше… Да пока еще перепишут…

Вдруг лицо Левина просияло:

– У тебя там дома телефон есть?

– Нет. Но позвонить есть куда. А что?

– С домом поговорить хочешь? – он хитро посмотрел на меня.

– А что, можно ? – удивлённо спросил я.

– У нас можно всё! Но услуга за услугу! Я тебе обеспечиваю разговор, а ты заказываешь записи Высоцкого. Дашь мой адрес, наложенным платежом отправят. Как? По рукам?

– Да я не против, только мало ли, вдруг не дозвонимся. Может, там дома никого нет…

Левин задумался:

– Что, только один номер, что ли? Больше некуда?

– Да есть куда, вообще-то…

– Тогда сейчас будем звонить! – решительно потянулся он к телефону.

– Сделку обмывать положено… – негромко пробормотал я себе под нос, но Левин услышал и медленно повернулся ко мне:

– Ну ты нагле-е-е-ец !.. – протянул он с непонятным выражением, – что ты, что Красин! Немудрено, что снюхались… – он вновь потянулся к телефону.

– А что заказывать-то? У меня ведь много всего…

– Начмед, отложив трубку, задумался: – А давай все, что есть! – решительно рубанул он.

– Да там кассет двадцать, не меньше! Плюс пластинки ещё. Ну, кассеты три-четыре ещё купят, может быть, да перепишут, а двадцать – вряд ли. Не миллионеры все же!

– Ну, тогда пусть диски запишут и концерт полностью. И ещё что-нибудь, только в качестве хорошем. Давай, бери ручку, пиши номер!

Левин снял трубку и потребовал соединить его с центральным узлом полка правительственной связи. Судя по всему, там у него было все схвачено, ибо через минут десять после разговора с абонентом, которого, видимо, начмед тоже когда-то оперировал, он довольно откинулся на стуле:

– Сейчас подождём немного, соединят… Будешь потом хвастаться дома, что по правительственной линии разговаривал!

Затарахтел телефон. Левин снял трубку:

– Да! Ну? Не отвечают? Сейчас другой номер дам! – он взглядом указал мне на ручку, я торопливо черкнул номер, начмед продиктовал и, положив трубку, повернулся ко мне:

– Не отвечает номер…

– Так там уже утро. На работе, наверное.

Вновь ожил телефон.

– Ну? Есть? Сейчас, – он протянул мне трубку. После трёх-четырёх гудков раздался щелчок и сонный голос недовольно проворчал:

– Да, слушаю!

– Серёга! Привет!.. Не узнал?

– Кто это? – слышимость была великолепная, такое впечатление, что абонент находится в соседней комнате.

После того, как я представился, Серёга проснулся сразу и радостно завопил, чтобы я немедленно подъезжал к нему. Поверить в то, что я нахожусь на другом конце страны, он по причине качественной связи не мог, и был уверен, что я его разыгрываю, валяя дурака где-то поблизости. Однако же пришлось ему смириться с тем, что появлюсь я ещё не скоро, и пообещав сделать все, о чем я его попросил, он, пожелав удачи, отключился.

Начмед посмотрел на меня, перевёл взгляд на бутылку и после недолгого колебания все-таки плеснул в стакан грамм пятьдесят коньяку:

– Выпей! Заслужил! И марш спать, чтобы никаких хождений и песен! Через десять минут лично проверю!

Проверять он так и не пришёл, утром тоже никаких обещанных репрессивных мер не последовало. Олег и Андрюха, тем не менее, старались не попадаться на глаза Левину – мало ли что! Красин после дежурства отдыхал у себя в ДОСе, [17] где у него имелась комнатушка в коммуналке. Мои же приключения на этом не закончились.

– Эй, ну-ка, поди сюда! – окликнул меня лейтенант Мартынов, начальник аптеки. – Пойдём на склад медикаменты получать. Сейчас ещё кого-нибудь найдём, одному тебе не унести.

Через пару минут он отловил ещё одного бойца, вручил ему порожнюю пятнадцатилитровую бутыль и мы пошли в закрома.

– О!.. Мартын пришёл! – приветствовал его начальник склада, прапорщик Бондарь по прозвищу Айболит (всех излечит, помелит добрый доктор Айболит). – Зачем пришёл? Спирт получать?

– И спирт тоже! – ответствовал Мартынов, аккуратно положив на стол накладную.

– Так… Так… Так… – нацепив очки, просматривал список Бондарь. – Ну, этого нет сейчас, не привезли ещё… Это тоже пока не поступало, на следующей неделе обещали… Это есть, это тоже есть… Спирт… Вы что, пьёте его, что ли?! – со смешком вопросил он – Вроде, совсем недавно получал, и опять бутыль пустая…

Затарив здоровенный брезентовый баул таблетками, бинтами и прочими медикаментами, мы подошли к стоящей в углу двухсотлитровой бочке.

– Шланг где? – спросил Мартынов.

– Нету – меланхолично проговорил Айболит.

– Как нету!? – возмутился начальник аптеки. – Прошлый раз был!

– Прошлый раз был, а сейчас нету.

– А как тогда наливать? Во! – увидел Мартынов большую эмалированную кастрюлю. – Давай, мы сейчас из бочки выльем в кастрюлю, а из кастрюли перельём в бутыль! Раза в три-четыре наполним. Так, бойцы, взяли бочку и аккуратно наклоняем!

С трудом удерживая наполовину пустую бочку, мы набулькали полкастрюли.

– Стоп! Теперь надо перелить в бутыль. Григорьич, у тебя воронка есть?

– Нету… – последовал уже знакомый ответ.

– Ну, тогда попробуем прямо так перелить! – с этими словами Мартынов наклонил к узкому горлышку кастрюлю, ценный продукт частью попадал в бутыль, частью проливался мимо. Григорьич, не в силах наблюдать такое безобразие, отобрал у него кастрюлю: