Матрос Специального Назначения - Загорцев Андрей Владимирович (читаемые книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
— Разрешите на борт, товарищи матросы, — вежливо поздоровался Федос.
Мы тут же хором, после кивка матроса Михеля, отрапортовали:
— На рулях не стоим, артельщиками — не работаем!
Для чего мы это докладываем, никто толком пояснить не мог. Почему-то было принято, если молодой матрос пришёл к старшему призыву для решения каких-то проблем, рапортовать именно так. В других ротах и подразделениях такого не было — это была „фишка“ именно первой роты. Откуда сия присказка взялась, никто даже не помнил, но — традиция есть традиция.
— Михал Михалыч, мы к вам прибыли за консультацией, — начал Саня.
— Я думал вы за должность прибыли проставляться, — заржал „Михель“, — это же надо — без году неделя, а уже в группной баталерке „рундука“ подсидели.
— Проставимся обязательно, мне посылка скоро придёт, — пообещал Федосов, — тут мы хотели спросить — как из себя выглядит двадцать шестая форма? А то мы все полки перерыли, а её не видели. Думаем, может наш мичманец домой унёс?
Баталер „холодной“ довольно заржал и чуть не поперхнулся чаем, — Матросы! вы же прошаренные! ящик вон для макета какой знатный рухнули (нашли). Маркуша по любому унёс, придется вам перед вашим каплейтом бледнеть!
Вот чёрт! зря я так радовался за напарника — теперь ему нагорит за эту непонятную форму, а Марков уйдёт в отказ, скажет — молодые матросы не уследили. Нагорит второстатейному старшине — ой, нагорит!
— Ох, караси, ну и глупые же вы. Пойдёмте к вам в баталерку — Михал Михалыч вам всё по отсекам разложит, — вздохнул покровительственно Михель, — вы же наши теперь баталерные, а тут — „м-а-ф-и-я“!
Оказывается помимо „мафий“ „старшаков“, „баллонов“, „камбузных“ есть еще мафия баталеров. А вдруг есть еще мафия мичманов, офицеров, адмиралов?
„Михель“ зашёл в нашу группную баталеру, обозрел все полки и отсеки, вынул из-под мышки свою толстенную книгу, взятую с собой, и с хозяйским видом уселся за стол.
— Сперва рассказываю, — провозгласил он, — матрос — чаю!
— Михал Михалыч, а у нас нету ни чаю, ни кипятильника, Марков все забрал, — развёл я печально руками, — у нас магнитофон группный есть, так мичман шнур от него унёс. Музыку теперь не послушаешь.
— Однако, как все глухо… как за переборкой. Ладно, слушайте, а завтра после отбоя вы меня уже чаем угощаете!
Матрос начал рассказывать нам о вещах и порядках, о существовании которых мы даже не подозревали. Всё имущество, которое числится на роте, заносится в ту книгу, которую он только что принёс. Федосов теперь должен будет раз в две недели приходить со своей книгой и сверяться с Михелем. Всё выдаваемое имущество надо также записывать и брать роспись с матроса. Кроме имущества, находящегося в баталерке, замкомгруппы отвечает еще за шконки, баночки, столы, тумбочки, находящиеся в кубрике. Только за оружие и боеприпасы отвечает командир группы. Пройдёт время и, когда мы превратимся в „годков“, то и за оружие будет отвечать заместитель командира группы — такова здесь практика, если замкомгруппы из матросов-срочников. Всё имущество при приеме надо сверить с нашей книгой, а потом сверить с ротной, и старшина роты или Михель поставят свою роспись о том, то сверка имущества проведена. Обычно имущества больше, чем числится на группе. С одной стороны это хорошо — всегда есть неучтённый запас на всякие непредвиденные случаи. С другой стороны, если будет проходить инвентаризация и всяческие проверки со стороны разведпунктовского начальства, то лишнее имущество сразу повесят на баланс группы, а получается и роты, а потом возникнут сложности у кого-нибудь из материально ответственных лиц роты. Могут возникнуть сложности и у ротного баталера, и не дай бог это произойдет по нашей вине. Так что, если есть лишнее, то пусть будет. А при наличии признаков проверки, лучше всё нажитое непосильным трудом спрятать куда подальше. Хуже всего когда, в группе недостача и обнаружена она баталером уже после принятия должности и росписи в актах. В нашем случае положение двоякое. Марков, по приказу свыше, работает у помпотыла, но числится в группе. При сдаче должности он может легко все свалить на неразумного салажонка — старшину второй статьи Федосова. И получится, что глупый Федос, приняв баталеру и имущество, все промотал, в то время, как рачительный мичман впахивал в поте лица на благо флотской разведки. Поэтому старший и опытный матрос нам по-отцовски советует сверить все имущество с нашей книгой и написать акт, который подсунуть нашему каплейту. Тот уж заставит расписаться в нём Маркова в графе „сдал“. Потом этот акт ляжет на стол командиру роты, зарегистрируется и будет вполне официальным документом, подтверждающим, что карась второй статьи Федосов принял ровно столько-то и с него взятки гладки! Акт надо обязательно составить в трех экземплярах. Один будет в роте, второй будет в группе, а третий пусть Федосов спрячет в баталерке и сохранит — или до передачи баталерки кому-нибудь, или до самого „схода на берег“.
У нас даже головы закружились. Федосов, старательно высунув язык, черкал у себя в блокноте, делая пометки.
— Михалыч, — занудил он, — скажи, пожалуйста, ну, а форма двадцать шесть — какая она?
Матрос покачал головой, как бы сетуя на нашу глупость, и, подозвав к себе, развернул книгу, принесённую с собой.
— Смотрите, тут в углу типографским шрифтом что написано меленько?
— Форма номер двадцать шесть! — хором прочитали мы.
Вот так! оказывается в Военно-Морском Флоте даже книги имеют свою форму.
При помощи Михеля мы снова начали пересчитывать имущество, сверяясь с книгами. Все сошлось один в один, только бескозырок было больше.
— Ага, — загадочно сказал ротный баталер, — имущества-то в вашей группе неучтённого после схода ваших „предков“ было немеряно, а сейчас, вон, всё под счёт. „Рундук“ всё сховал себе в сундук.
Под руководством старослужащего мы написали три акта, в которых, помимо подписей Федосова и Маркова, должны были еще стоять росписи Поповских, командира роты капитана третьего ранга Леонова и ротного старшины Аничкова.
Михель поставил свою роспись в нашей книге и убыл, напомнив, что завтра он у нас пьет чай с „холодным баталером“, проверяя нашу прошаренность. И, напоследок, посоветовал завести знакомство с кем- нибудь из связистов: они в электрических делах весьма продуманные матросы, могут чем-нибудь и помочь. Вот тебе и попили чаю — провозились до самого отбоя.
С утра у нас было два часа общественно-политической подготовки и мы, сидя в летнем клубе, старательно конспектировали в блокноты речи Горбачёва о наступившей мировой „разрядке“, событиях в мире, в Армии и на Флоте. Рядом со мной мирно посапывал матрос Зеленов — „Зелёный“, пуская слюну в блокнот, где были выведены „графики засыпания“.
Пользуясь случаем, я тихонько толкнул локтём начавшего тихонько похрапывать матроса:
— Ну что, Зелёный, когда пятьдесят копеек отдашь?
Зеленов приоткрыл глаза, сладко зевнул и пробормотал:
— А чо? — и снова заснул.
Я его толкал таким образом каждые пять минут, не давая спать. Зеленов дошёл до такого состояния, что для того, чтобы я отстал, вытащил из кармана робы полтинник и сунул его мне — лишь бы я отвязался. Половина взноса на „Кровавый спорт“ есть, надо теперь найти еще полтинник. Надеюсь, что Федосов тоже что-нибудь придумает. После общественно-политической подготовки мы носились по пляжу, таская всей группой надувную резиновую лодку. Потом переворачивались на ней, ставили её и снова забирались. Неплохое занятие — похоже на водные аттракционы, но выматывает не хуже, чем бег. Потом половина группы сидела внутри, а другая половина плыла, толкая перед собой лодку. Вроде бы куда как просто — плыви да толкай. Однако, лодка шла неравномерно, рыскала по курсу и раскачивалась. Тут все зависело от слаженных действий плывущих. Пришлось тренироваться — загребать на счёт командира. Одной рукой надо было вцепиться в канат, другой — загребать. Главное, чтобы гребки с обеих сторон были синхронные и одинаковой мощности. Вскоре у всех „отваливались руки и ноги“. Это хорошо, что занимались мы только по нулевому комплекту: только в трусах, да еще одели спасательные жилеты. А что будет дальше, когда будем бултыхаться в полном снаряжении с рюкзаками и оружием. Под конец занятия Поповских всё-таки раздал ласты и лодку толкала всего одна боевая пара. И на добивку, последние пять минут, мы всей группой шлепали в ластах по песку, таща лодку и мирно восседающего в ней командира. На обеде я даже руку с ложкой поднять не мог, а когда меня хлопнули сзади по плечу, я чуть не окунулся лицом в миску с гороховым супом.
