Дорога в рай - - (читать книги онлайн бесплатно регистрация .txt) 📗

Теперь мои мысли занимал Джерри. Как идут у него дела? Все ли ему удалось? Я двигался в темноте в сторону щели в изгороди.

– Привет, парень, – услышал я рядом шепот.

– Джерри!

– Все в порядке? – спросил Джерри.

– Фантастика! – сказал я. – Потрясающе! А ты как?

– Про себя могу сказать то же самое, – ответил он. Я увидел, как в темноте блеснули его белые зубы. – Наша взяла, Вик! – прошептал он, коснувшись моей руки. – Ты был прав! План сработал! Это было грандиозно!

– Завтра увидимся, – прошептал я. – Иди домой.

Мы разошлись в разные стороны. Я пролез в щель в изгороди и вошел в свой дом. Три минуты спустя я снова благополучно лежал в своей постели, а рядом со мной крепко спала моя жена.

На следующий день было воскресенье. Я поднялся в восемь тридцать и спустился вниз в пижаме и халате, как и обычно по воскресеньям, чтобы приготовить завтрак для семьи. Мэри я оставил спящей. Двое мальчиков, Виктор, девяти лет, и Уолли, семи, уже были внизу.

– Привет, пап, – сказал Уолли.

– Сейчас я приготовлю новый роскошный завтрак, – объявил я.

– Чего? – произнесли в один голос оба мальчика.

Они уже сходили за воскресной газетой и теперь просматривали комиксы.

– Тосты мы намажем маслом, а сверху – апельсиновым джемом, – сказал я. – А на джем положим кусочки свежего бекона.

– Бекона! – воскликнул Виктор. – На апельсиновый джем!

– Знаю, что так не делают. Но погодите, пока не попробуете. Это замечательно.

Я достал грейпфрутовый сок и выпил два стакана. Еще один стакан я поставил на стол, чтобы его выпила Мэри, когда спустится вниз. Я включил электрический чайник, положил хлеб в тостер и принялся поджаривать бекон. В этот момент на кухню вошла Мэри. На ней была какая-то легкая тряпка персикового цвета, накинутая поверх ночной рубашки.

– Доброе утро, – сказал я, глядя на нее через плечо и одновременно манипулируя со сковородкой.

Она не отвечала. Подойдя к своему стулу возле кухонного стола, она опустилась на него. Потом стала медленными глотками пить сок, не глядя ни на меня, ни на детей. Я продолжал жарить бекон.

– Привет, мам, – сказал Уолли.

Она и на это ничего не отвечала.

От запаха свиного жира меня начало тошнить.

– Я хочу кофе, – сказала Мэри, не поднимая головы.

Голос ее прозвучал очень странно.

– Сейчас будет, – сказал я.

Я сдвинул с огня сковородку и быстро приготовил чашку растворимого кофе. Чашку я поставил перед ней.

– Мальчики, – сказала она, обращаясь к детям, – не могли бы вы почитать в другой комнате, пока не приготовят завтрак?

– Мы? – переспросил Виктор. – Почему?

– Потому что я прошу вас об этом.

– Мы что-то не так делаем? – спросил Уолли.

– Нет, мой хороший, все так. Просто я хочу, чтобы меня ненадолго оставили с папой.

Я почувствовал, как внутри у меня все сжалось. Мне захотелось бежать. Мне захотелось выскочить на улицу через входную дверь, побежать сломя голову и где-нибудь спрятаться.

– Налей и себе кофе, Вик, и сядь.

Голос у нее был совершенно ровный. Гнева в нем не слышалось. Да в нем вообще ничего не слышалось. Однако она так ни разу и не взглянула на меня. Мальчики вышли, прихватив с собой страницу с комиксами.

– Закройте за собой дверь, – сказала им Мэри.

Я положил себе ложку растворимого кофе и налил в чашку кипяченой воды. Потом добавил молока и положил сахар. Тишина стояла оглушающая. Я подошел к столу и сел на стул напротив Мэри. У меня было такое чувство, будто я сижу на электрическом стуле.

– Послушай, Вик, – сказала она, глядя в свою чашку. – Я хочу высказаться сейчас, потому что потом не смогу сказать тебе этого.

– Ради Бога, к чему этот трагический тон? – спросил я. – Что-то случилось?

– Да, Вик, случилось.

– Что же?

На ее бледном неподвижном лице застыл отстраненный взгляд; казалось, она ничего вокруг себя не замечает.

– Ну же, выкладывай, – смело сказал я.

– Тебе это не очень-то понравится, – начала она, и ее большие голубые глаза, в которых застыло тревожное выражение, остановились на мгновение на моем лице, но она тотчас же отвела их.

– Что именно мне не очень понравится? – спросил я.

Внутри у меня все похолодело. Я почувствовал себя как один из тех воров, о которых мне рассказывал полицейский.

– Ты ведь знаешь, я очень не люблю говорить о физической близости и тому подобном, – сказала она. – Сколько мы с тобой женаты, я ни разу с тобой об этом не говорила.

– Это правда, – согласился я.

Она сделала глоток кофе и, мне показалось, даже не почувствовала его вкуса.

– Дело в том, – сказала она, – что мне никогда это не нравилось. Если хочешь знать, я это всегда ненавидела.

– Что ненавидела? – спросил я.

– Секс, – сказала она. – Заниматься им.

– О Господи! – произнес я.

– Я никогда не получала от этого ни малейшего удовольствия.

Это само по себе звучало обескураживающе, однако настоящий удар меня ждал впереди, в этом я был уверен.

– Извини, если тебя это удивляет, – добавила она.

Я не знал, что и говорить, поэтому промолчал. Она снова подняла взгляд от кофейной чашки и внимательно заглянула в мои глаза, будто взвешивая что-то, потом снова опустила голову.

– Я не собиралась никогда с тобой об этом говорить, – сказала она. – И не стала бы этого делать, если бы не минувшая ночь.

Очень медленно я спросил:

– А при чем тут минувшая ночь?

– Минувшей ночью, – ответила она, – я неожиданно узнала, что это, черт возьми, такое.

– Вот как?

Она поглядела мне в глаза, и ее лицо раскрылось, точно цветок.

– Да, – ответила она, – теперь я это точно знаю.

Я не двигался.

– О, дорогой! – вскричала она и, вскочив со стула, бросилась ко мне и наградила меня сочным поцелуем. – Огромное тебе спасибо за прошлую ночь! Ты был прекрасен! И я была прекрасна! Мы оба были прекрасны! Не смущайся так, мой дорогой! Ты должен гордиться собой! Ты был неподражаем! Я люблю тебя! Люблю! Люблю!

Я сидел не двигаясь.

Она придвинулась еще ближе ко мне и обняла меня за плечи.

– А теперь, – мягко заговорила она, – теперь, когда ты... даже не знаю, как сказать... теперь, когда ты... открыл, что ли... что мне нужно, теперь все будет замечательно!

Я по-прежнему сидел не двигаясь. Она медленно пошла назад на свое место. По щеке ее бежала большая слеза. Я не понимал почему.

– Я ведь правильно сделала, что сказала тебе? – спросила она, улыбаясь сквозь слезы.

– Да, – ответил я. – О да.

Я поднялся и подошел к плите, чтобы только не смотреть ей в лицо. В окно я увидел Джерри, который шел через сад с воскресной газетой под мышкой. В походке его было что-то бодрое, в каждом шаге чувствовалось горделивое торжество, и, подойдя к своему дому, он взбежал на крыльцо, перепрыгивая через две ступеньки.

Последний акт

Анна сидела на кухне, посматривая на головку бостонского салата-латука, варившуюся к семейному ужину, когда в дверь позвонили. Звонок висел на стене прямо над раковиной, и он всякий раз заставлял ее вздрагивать, когда ей случалось оказаться рядом. По этой причине ни муж, ни кто-либо из детей никогда не звонили в него. На этот раз он, как ей показалось, прозвенел громче, и Анна вздрогнула сильнее, чем обычно.

Когда она открыла дверь, за порогом стояли двое полицейских с бледно-восковыми лицами. Они смотрели на нее. Она тоже смотрела на них, ожидая, что они скажут.

Она смотрела на них, но они ничего не говорили. И не двигались. Они стояли так неподвижно, что казались похожими на две восковые фигуры, которых кто-то шутки ради поставил у дверей. Оба держали перед собой в руках свои шлемы.

– В чем дело? – спросила Анна.

Они были молоды, и оба были в перчатках с крагами. Она увидела их огромные мотоциклы, стоявшие за ними у тротуара; вокруг мотоциклов кружились мертвые листья и, гонимые ветром, летели вдоль тротуара, а вся улица была залита желтым светом ветреного сентябрьского вечера. Тот из полицейских, что был повыше ростом, беспокойно переступил с ноги на ногу. Потом тихо спросил: