Mybrary.info
mybrary.info » Книги » Юмор » Юмористическая проза » Досуги математические и не только. Книга 2 - Кэрролл Льюис (книги без регистрации полные версии .txt) 📗

Досуги математические и не только. Книга 2 - Кэрролл Льюис (книги без регистрации полные версии .txt) 📗

Тут можно читать бесплатно Досуги математические и не только. Книга 2 - Кэрролл Льюис (книги без регистрации полные версии .txt) 📗. Жанр: Юмористическая проза / Юмористические стихи / Математика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:
ПУТЬ ИЗ РОЗ
Под тёмным сводом в горнице немой
С окном на запад, узким как стрела,
Где в кружевах висящих лоз играл
Закатный свет, тускнеющий в ночи,
Сидела дева, руки положа
На фолиант застёгнутый, лицо —
На руки сверху; не в мечтах склонясь:
Блестели слёзы на её щеках,
И эхо сонное ночной поры
Внезапно звук рыданий нарушал.
       Но вот она, застёжку отстегнув,
Слова читает голосом тоски,
Себя терзая, плача над строкой:
«Его увенчан славный путь —
В свой час подставил битве грудь,
Чтоб вновь в глаза врагу взглянуть
И пасть средь воплей и угроз,
Чтоб Право с Правдой шло не врозь,
В тот миг, как руку вновь занёс.
Где взгляд свиреп, удар тяжёл,
Палят огнём раскаты жёрл,
Где мор рассудок превзошёл —
Остекленевший, тусклый зрак
Уж не следил успех атак
И толчею случайных драк.
В могилу с честью положён;
Близ ярких храмовых окон
Почиет с храбрецами он,
Чтоб ныне певчие могли
Взнести в простор вечерней мглы
Слова молитвы, песнь хвалы.
И праздный мрамор иль гранит
Насмешкой здесь не оскорбит
Покой простых солдатских плит;
А дети изредка придут
И с милым шёпотом прочтут,
Кого земля укрыла тут».
       На сим умолкла. Позже, как во сне,
«Увы! — вздохнула. — Женщин путь убог:
Бесцельна жизнь их и бесславна смерть;
Тисками их сжимают быт и свет,
Одним мужчинам предназначен труд».
       И вот ответом разразился мрак,
Вечерний мрак, крадущаяся ночь:
«Да будет мир с тобой! Мужчины путь —
То путь из тёрна, тёрн топтать ему
И встретить смерть, в отчаянье борясь.
Твой путь из роз — беречь и украшать
Мужчины жизнь, сокрыв цветами тёрн».
       Но горше ей, и молвит вновь она:
«Игрушкой разве, куклою на час,
Иль яркой розой, свежей поутру,
Пожухлой к ночи, брошенной в пыли».
       И вновь ответом разразился мрак,
Вечерний мрак, крадущаяся ночь:
«Ты путь его как светоч озаришь
В тот час, как тень тоски падёт вокруг».
       И вот — неужто въявь? — чудесный свет
Сквозь толщу стен пробился, заблистал,
И всё исчезло — и высокий свод,
И солнца отблеск в кружевах лозы,
И щель окна — и вот она стоит
Среди страны широкой на холме.
       Внизу, вдали, насколько видит глаз,
Стоят ряды враждующих сторон —
Готовы к битве, замерли пока.
Но вот потряс равнину гром копыт,
И сотен быстрых всадников валун
Низринулся на океан живых;
Он расплескал их брызгами окрест,
Их разметал как пригоршни земли;
Покинув строй, бегут, за жизнь борясь...
Но зрит она — их облик истончал,
Поблёк и сгинул с первым светом дня,
И в отдаленье резкий рык трубы
В безмолвье стих — видение прошло,
И вот другое: ряд больничных лож,
Где умирают в боли и тоске
Под сенью Азраилова крыла.
Но здесь одна, что ходит взад-вперёд —
Легки шаги, спокойствие в лице
И твёрдый взгляд не сторонится тьмы.
Она любого ободрить спешит,
Касаньем нежным охладить чело
И тихо молвить ждущим их ушам
Страдальцев бледных нужные слова.
И каждый воин, глядя ей вослед,
Благословляет вслух. Благослови
И Ты, даривший древле благодать!
       Так дева вдруг взмолилась всей душой,
Следя за ней, но тут портьерой ночь
Сокрыла всё — видение прошло.
       А шёпот — здесь: «В нечистый зев борьбы,
Что превзошла отчаянье мужчин,
Когда Война и Ужас правят бал,
Дорогой скорбной женщине идти,
От жутких сцен не отвернув чела.
Когда мужчины стонут — каждый свят
Её поступок, благо — в ней самой.
Мало деянье — польза есть и в нём,
В великом — будет часть её труда.
Пусть каждый на своей стоит стезе;
Иди — и Богу вверься в остальном».
Затем — молчанье. Девы же ответ —
Глубокий вздох; в нём слышалось «Аминь».
       И поднялась она, и в темноте
Одна стояла, словно дух ночной,
Тиха, бесстрашна перед ликом тьмы —
С очами к небу. По её лицу
Слеза стекала, в сердце ж был покой,
Покой и мир, которых не отнять.

                               10 апреля 1856 г. [54]

ГАЙАВАТА ФОТОГРАФИРУЕТ

В нашу пору подражанья нам претендовать негоже на особые заслуги при попытке несерьёзной совершить простое дело. Ведь любой же стихотворец, мало-мальски с ритмом сладя, сочинит за час, за пару, вещь в простом и лёгком стиле, вещь в размере «Гайаваты». Говорю официально, что совсем не притязаю на особое внимание к нижеследующим строкам ради звучности и ритма; но читателя прошу я: пусть оценит беспристрастно в этом малом сочиненье разработку новой темы.

       Скинул сумку Гайавата,
Вынул камеру складную:
Палисандровые части,
Всюду лак и полировка.
У себя в чехле детали
Были сложены компактно,
Но вошли шарниры в гнёзда,
Сочленения замкнулись;
Вышла сложная фигура —
Куб да параллелепипед
(См. Евклид, Вторая книга).
       Всё воздвиг он на треногу,
Сам подлез под тёмный полог;
Поднял руку и промолвил:
«Стойте смирно, не топчитесь!»
Колдовством процесс казался.
       Всё семейство по порядку
Перед камерой садилось,
Каждый с должным поворотом
И с любимым антуражем —
С остроумным антуражем.
       Первым был глава, папаша;
Для него тяжёлой шторой
Обернули полколонны,
Уголком и стол в картинку
Пододвинули поспешно.
Он рукой придумал левой
Ухватить какой-то свиток
И в жилет другую сунуть
На манер Наполеона;
Созерцать решил пространство
С изумлением во взоре —
Как у курицы промокшей.
       Вид, конечно, был геройский,
Но совсем не вышел снимок,
Ибо сдвинулся папаша,
Ибо выстоять не мог он.
       Следом вышла и супруга,
Тоже сняться пожелала;
Разоделась свыше меры —
Вся в брильянтах и в сатине,
Что твоя императрица.
Села боком, изогнулась,
Как не каждый и сумеет;
А в руке букетик — впрочем,
На кочан похож капустный.
И пока она сидела,
Всё трещала и трещала,
Как лесная обезьянка.
«Как сижу я? — вопрошала. —
Я достаточно ли в профиль?
Мне букет поднять повыше?
Попадает он в картинку?»
Словом, снимок был испорчен.
       Дальше — отпрыск, студиозус:
Складки, мятости, изгибы
Пронизали всю фигуру;
Проведи по каждой взглядом —
Приведут тебя к булавке,
Сами сходятся к булавке,
К золотой булавке в центре.
(Парня Рескин надоумил,
Наш эстет, учёный автор
«Современных живописцев»
И «Столпов архитектуры»).
Но студент, как видно, слабо
Взгляды автора усвоил;
Та причина, иль другая,
Толку мало вышло — снимок
Был в конце концов загублен.
        Следом — старшая дочурка;
Много требовать не стала,
Заявила лишь, что примет
Вид «невинности покорной».
       В образ так она входила:
Левый глаз скосила книзу,
Правый — кверху, чуть прищуря;
Рот улыбкой растянула,
До ушей, и ноздри тоже.
       «Хорошо ль?» — она спросила.
Не ответил Гайавата,
Словно вовсе не расслышал;
Только спрошенный вдругорядь
Как-то странно улыбнулся,
«Всё одно», — сказал с натугой
И сменил предмет беседы.
       Но и тут он не ошибся —
Был испорчен этот снимок.
       То же — с сёстрами другими.
       Напоследок — младший отпрыск:
С непослушной шевелюрой,
С круглой рожицей в веснушках,
В перепачканной тужурке,
Сорванец и непоседа.
Малыша его сестрицы
Всё одёргивать пытались,
Звали «папенькин сыночек»,
Звали «Джеки», «мерзкий школьник»;
Столь ужасным вышел снимок,
Что в сравненье с ним другие
Показались бы кому-то
Относительной удачей.
       В заключенье Гайавата
Сбить их гуртом ухитрился
(«Группировкой» и не пахло);
Улучив момент счастливый,
Скопом снять сумел всё стадо —
Очень чётко вышли лица,
На себя похож был каждый.
       Но когда они взглянули,
Мигом гневом воспылали,
Ведь такой отвратный снимок
И в кошмаре не присниться.
«Это что ещё за рожи?
Грубые, тупые рожи!
Да любой теперь нас примет
(Тот, кто близко нас не знает)
За людей пренеприятных!»
(И подумал Гайавата,
Он подумал: «Это точно!»)
Дружно с уст слетели крики,
Вопли ярости и крики,
Как собачье завыванье,
Как кошачий хор полночный.
       Гайаватино терпенье,
Такт, учтивость и терпенье
Улетучились внезапно,
И счастливое семейство
Он безжалостно покинул.
Но не медленно он вышел
В молчаливом размышленье,
В напряжённом размышленье,
Как художник, как фотограф —
Он людей покинул в спешке,
Убежал он в дикой спешке,
Заявив, что снесть не в силах,
Заявив про сложный случай
В самых крепких выраженьях.
Спешно он сложил манатки,
Спешно их катил носильщик
На тележке до вокзала;
Спешно взял билет он в кассе,
Спешно он запрыгнул в поезд;
Так уехал Гайавата [55].
Перейти на страницу:

Кэрролл Льюис читать все книги автора по порядку

Кэрролл Льюис - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybrary.info.


Досуги математические и не только. Книга 2 отзывы

Отзывы читателей о книге Досуги математические и не только. Книга 2, автор: Кэрролл Льюис. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор mybrary.info.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*