Псмит-журналист - Вудхаус Пэлем Грэнвил (читаем книги онлайн .txt) 📗
— Ну, если я и дрогну, вы этого даже в микроскоп не увидите. А вот куплю себе увесистую трость. И вам советую.
По предложению Псмита редакционный состав «Уютных минуток» отправился в этот вечер поужинать в саду на крыше отеля «Астор».
— Усталый мозг, — сказал он, — необходимо питать. В подобный момент было бы ложной экономией насыщаться в какой-нибудь жалкой харчевне на уровне улицы, где официанты-немцы тяжело дышат тебе в затылок, а два скрипача и пианист терзают «Прекрасные глаза» на расстоянии протянутой руки от твоих барабанных перепонок. Здесь, овеваемые прохладным ветерком, окруженные прекрасными женщинами и мужественными мужчинами, наши организмы восстановят силы с большей легкостью. К тому же наш траченный молью утренний знакомец вряд ли может угрожать нам здесь. Человека в таких брюках сюда не пустят. Возможно, когда мы выйдем, он встретит нас у парадного подъезда с колбаской, начиненной песком, но до тех пор…
С мягким изяществом он принялся за суп. Вечер был жаркий, и почти все столики были заняты. Внизу раскинулось море огней большого города. Под конец взгляд Псмита сосредоточился на рекламе некоего прохладительного напитка над Таймс-сквер. Масса электрических лампочек изображала огромную бутылку, и из ее горлышка через правильные интервалы появлялись вспышки пламени, символизировавшие прохладительный напиток. Бутылка мало-помалу гипнотизировала Псмита. Вздрогнув, он очнулся и обнаружил, что Билли Виндзор о чем-то беседует с официантом.
— Да, моя фамилия Виндзор, — говорил Билли. Официант поклонился и отошел к столику, за которым
сидел молодой человек во фраке. Псмит вспомнил, что, насыщаясь, раза два ловил на себе взгляд этого одинокого гурмана, но остался равнодушен.
— Что происходит, товарищ Виндзор? — осведомился он. — На мгновение я довольно глубоко погрузился в мысли, и вихрь событий пронесся мимо меня.
— Тот человек за столиком спрашивал, Виндзор ли я.
— О? — с интересом откликнулся Псмит. — А вы — Виндзор?
— Он идет сюда. Что ему надо? Я его в жизни не видел. Незнакомец действительно приближался к ним, лавируя
между столиками.
— Мистер Виндзор, не могу ли я поговорить с вами? Билли бросил на него въедливый взгляд. Недавние события внушили ему недоверие к незнакомцам.
— Прошу, садитесь, — сказал он. Официант принес стул, и молодой человек сел.
— А, да, — присовокупил Билли. — Мой друг мистер Смит. — Рад познакомиться с вами, — сказал незнакомец.
— Не знаю вашего… — Билли замялся. — Обойдемся без моего имени, — предложил незнакомец. — Оно нам не понадобится. Мистер Смит работает в вашей газете? Извините за вопрос.
Псмит поклонился.
— Тогда все в порядке, и я могу продолжать. Он наклонился над столиком.
— Никто из вас, джентльмены, на ухо не туговат, э?
— В былые дни в прериях, — сказал Псмит, — товарищ Виндзор был известен среди индейцев как Була-Ба-На-Гош, что, как вы, без сомнения, знаете, означает «Великий Вождь, который слышит, как муха откашливается». Я также слышу не хуже всех прочих. А что?
— Все в порядке. Мне не хотелось бы кричать. Есть вещи, которые не стоит орать во весь голос.
Он обернулся к Билли. Тот все это время глядел на него с любопытством, к которому примешивалось подозрение. Незнакомец мог быть настроен дружески или недружески, но пока не мешало держать ухо востро. Похождения Билли, как начинающего репортера, научили его тому, о чем во всей полноте знают только полиция и газетчики, — что существуют два Нью-Йорка. Один — современный город, ревностно оберегаемый полицейскими, который можно пройти из конца в конец, не нарвавшись ни на единое приключение. И другой — город, по черным деяниям, зловещим шепоткам и заговорам, по стычкам, убийствам и внезапным смертям в темных проулках не уступающий никакому городу средневековой Италии. При определенных условиях в Нью-Йорке с каким угодно человеком может произойти что угодно. Л Билли вполне отдавал себе отчет, что определенные условия в его случае налицо. Он вступил в конфликт с преступным миром Нью-Йорка. Обстоятельства погрузили его на дно, где положиться он мог только на свою сообразительность.
— Это насчет трущоб, — сказал незнакомец. Билли весь подобрался.
— Ну и что? — спросил он воинственно. Незнакомец поднял руку с длинными и изящными до странности пальцами.
— Не кидайтесь на меня, — сказал он. — Это не мои похороны. Мое дело сторона. И я друг.
— А имени своего назвать не хотите!
— Далось вам мое имя! Занимайся вы моим делом, вы бы так за имена не цеплялись. Называйте меня Смитом, если хотите.
— Благороднее псевдонима вы не могли бы выбрать, — сказал Псмит сердечно.
— А? Понял. Ну так Браун. Любое, какое хотите. Не важно. Вот что. Вернемся назад. К трущобным домам. Вы знаете, что кое у кого есть на вас зуб?
— Очаровательный собеседник, некий товарищ Паркер, на что-то подобное намекнул, — сказал Псмит. — В недавней беседе. Однако «Уютные минутки» намордника не потерпят!
— Ну? — сказал Билли.
— Положеньице у вас не из легких.
— Мы сумеем о себе позаботиться.
— Черт! И ведь придется. Человек за всем этим — большая шишка.
— Кто он? — нетерпеливо спросил Билли. Незнакомец пожал плечами.
— Не знаю. Такой человек себя не выдаст.
— Так откуда вы знаете, что он большая шишка?
— Вот именно, — сказал Псмит. — По какой системе вы оцениваете величину шишкности этого джентльмена?
Незнакомец закурил сигару.
— По количеству долларов, которые он готов был уплатить, чтобы вас прикончили.
Билли прищурился.
— И какой шайке он это поручил?
— Знал бы, сказал бы вам. Он… его агент приходил к Бэту Джервису.
— К знатоку кошек? — вставил Псмит. — Обаятельнейшая личность.
— Бэт отказался.
— Это еще почему? — спросил Билли.
— Он сказал, что деньги ему нужны как всякому другому, и когда узнал, кого надо пришибить, сразу отказался. Сказал, что вы ему друг, и никто из его ребят пальцем вас не тронет. Не знаю, что вы такое для Бэта сделали, но он о вас печется, как о любимом братце.
— Мощный довод в пользу призрения животных, — сказал Псмит. — К товарищу Виндзору попала одна из знаменитыx коллекционных кошек товарища Джервиса. И что он сделал? Вместо того чтобы превратить животное в питательный суп, он вернул его безутешному владельцу. И что воспоследовало? Теперь товарищ Виндзор для товарища Джервиса — как призовой ангорский кот.
— Значит, Бэт на это не пошел? — спросил Билли.
— Наотрез отказался. Даже глазом не мигнул. И послал меня к вам предупредить.
— Мы весьма обязаны товарищу Джервису.
— Он сказал, чтобы я вам сказал, чтобы вы побереглись, потому что другая шайка такой работки не упустит. Но он хочет, чтобы вы знали, что он тут не участвует. И еще сказал, что сделает для вас все, что сможет, если вы попадете в беду. Да уж, Бэт за вас горой. Уж не помню, когда он так из себя выходил. Ну вот и все. А я пошел. У меня свидание. Рад был познакомиться с вами. Рад был познакомиться с вами, мистер Смит. Извините, у вас на лацкане жучок.
Он молниеносно обмахнул Псмита. Псмит поблагодарил его.
— Всего хорошего, — сказал незнакомец и удалился. Несколько секунд после его ухода редакторы молча курили. Им было о чем подумать.
— Который час? — спросил наконец Билли.
Псмит сунул руку за часами и печально посмотрел на Билли.
— Должен с большим сожалением констатировать, товарищ Виндзор…
— А он возвращается, — сказал Билли. Незнакомец, уже накинувший на фрак легкий плащ,
подошел к их столику и извлек из кармана плаща золотые часы.
— Сила привычки, — виновато сказал он, протягивая их Псмиту. — Прошу извинения. Всего хорошего, джентльмены, всего хорошего!
