Сексуальный переворот в Оушн-Сити - Листик Джо (электронная книга TXT) 📗
– Извини, дорогая, заседание немного затянулось, – Джонсон начал оправдываться, еще не успев подняться на крыльцо. – И потом, мне ведь следовало связаться с редакцией! – он подскочил к ней и ласково поцеловал в шею.
– Чем от тебя пахнет? – подозрительно спросила девушка.
Джонсон улыбнулся:
– Врагами Николса.
– У него их так много? – Вёрджи, безопасности ради, прикрыла нос.
– Хватает, – подтвердил журналист и еще раз поцеловал любовницу. – Какие-то умники подкинули в его кабинет шашку с банановым ароматом. Получился маленький переполох, – он опять улыбнулся, вспомнив недавнее происшествие.
– Интересно, кому понадобилось срывать заседание?
– Это наверняка «зеленые», – уверенно заявил Джонсон. – Они уже два года добиваются закрытия консервной фабрики.
– Мысленно я с ними, – Вёрджи повернулась и пошла в дом. – Надеюсь, тебе хватит десяти минут, чтобы принять душ и добраться до моей кровати?
– Уложусь за пять! – отозвался Джонсон, уже успевший до половины расстегнуть свою рубаху.
В гостиницу приятели вернулись около полуночи голодные и злые. Камакин, наскоро нырнув под душ, взялся за изучение своего блокнота, в котором в течение дня тщательно отмечал все передвижения Глюкмана.
Что касается Эдика, то после ванны он облачился в ночной халат и основательно занялся своей куцей шевелюрой. Накануне Дьячкофф купил флакон с китайским средством для быстрого восстановления утраченных волос и сейчас намеревался испытать его действие на своей лысине.
Достав флакон из дорожной сумки, Эдик внимательно ознакомился с инструкцией.
– Гарантия быстрого роста… Для всех типов волос, – прочитал он на этикетке и удовлетворенно хмыкнул. – То, что надо!
Пристроившись перед небольшим зеркалом, Дьячкофф начал старательно натирать голову душистым снадобьем.
Камакин озабоченно расхаживал по комнате с блокнотом, не обращая на Эдика никакого внимания.
– Кроме конторы и мэрии, этот мерзавец успел засветиться еще в семи местах, – подытожил он.
Дьячкофф, вдыхая аромат китайского зелья, вдруг вспомнил о своих недавних злоключениях.
– Проклятый город: нельзя под окном постоять! – буркнул он, ожесточенно втирая жидкость в свой лысый череп. – Теперь от штанов воняет так, будто их неделю держали в дерьме!
Но Камакин был полностью погружен в свои мысли и не услышал жалобы Эдика.
– В городе его не взять. Это точно… И дома, пожалуй, тоже, – Макс нерешительно передернул плечами. – Остается пляж… Как ты думаешь, мы сможем зацепить его в бунгало? – поинтересовался он у приятеля, имея в виду небольшой домик Глюкмана на пляже «Тропикана», в котором тот проводил значительную часть дневного времени.
– Думаю, придется выбросить… – мрачно изрек Дьячкофф.
– Что ты сказал?! – опешил сбитый с толку Макс.
– Что слышал! – обиженно отозвался Эдик. – Если хочешь знать, я купил эти джинсы месяц назад! – он взял с кровати полотенце и стал старательно обматывать им голову.
Когда до Камакина дошла суть сказанного, он моментально вскипел.
– Засунь эти штаны себе в задницу! – посоветовал он напарнику, с презрением наблюдая, как тот сооружает на голове огромный тюрбан.
– На пляже не получится… – тут же, не моргнув, откликнулся Эдик. – Там всегда полно людей.
От такой готовности Камакин чуть не поперхнулся.
– Ерунда! – через минуту голос Макса слегка подобрел. – Не все же лезут в его сарай. А там, кроме Чемпиона, посторонних не будет…
– Нам хватит и Чемпиона, – мрачно обронил Дьячкофф.
Он подошел к телевизору и щелкнул кнопкой. Экран тут же ожил, явив плечистого басовитого репортера из Си-Эн-Эн, ведущего ночной репортаж с места дорожного происшествия, о чем свидетельствовал разбитый «Шевроле-корвет» красного цвета на заднем плане. Вокруг машины суетились полицейские и санитары.
«…Вероятно, нападавшие хорошо знали маршрут Наварро и подстерегли его в засаде, – продолжал скороговоркой плечистый репортер. – По мнению экспертов ФБР, при нападении преступники использовали специальную бомбу, которая взорвалась, попав в автомобиль. К счастью, полиция прибыла вовремя, что и позволило арестовать раненого Наварро».
Картинка на экране сменилась, показав крупным планом багажник красного «Корвета», из которого двое хмурых полицейских извлекали автоматическое оружие и какие-то пакеты. Голос репортера за кадром бодро тарахтел:
«Кроме оружия в машине было обнаружено около сотни фунтов кокаина, расфасованного в пакеты из-под сахарной пудры!…» – репортер из Си-Эн-Эн буквально ликовал.
Экран опять мигнул и вместо разбитого автомобиля на нем появился крепкий сорокалетний мужчина с серебряной звездой на груди. Титры тут же сообщили зрителям, что Уильям Шумахер является окружным шерифом Оушн-сити.
«По нашим сведениям, Луис Наварро был важной фигурой подпольного наркобизнеса, – Шумахер смотрел на зрителей, не мигая. – После его ареста появился реальный шанс ликвидировать сеть торговцев наркотиками, действующую по всему западному побережью…», – шериф хотел что-то добавить, но ему не дали, так как телевизионщики решили показать гвоздь репортажа – раненого наркодельца. Он лежал на носилках с закрытыми глазами, вероятно, все еще без сознания. Четверо санитаров под присмотром полицейских катили носилки с мексиканцем к карете «Скорой помощи».
Оператор изловчился и показал преступника крупным планом. Судя по всему, Наварро было не больше тридцати, и его лицо с правильными чертами и волевым подбородком отличалось несомненной красотой, которую дополняла пышная черная шевелюра. Пестрая рубаха мексиканца была расстегнута, что позволяло разглядеть татуировку на волосатой груди: огромного орла, несущего в крючковатом клюве младенца.
На экране вновь возник плечистый, сообщивший напоследок, что Наварро под усиленной охраной полиции направлен в местную клинику на обследование. Назвав себя, репортер исчез, а вместо него появилась заставка спортивных новостей.
Камакин и Дьячкофф прослушали репортаж о поимке наркокурьера с большим интересом. Оба обратили внимание на то, что нападение на мексиканца произошло в Оушн-сити, то есть где-то совсем рядом.
Последнее обстоятельство, конечно же, несколько озадачило их, но не более того: уставшие компаньоны были невероятно далеки от мысли о собственной причастности к происшедшему и, выключив телевизор, ограничились лишь его краткой оценкой.
– Такие дела в каком-то паршивом городишке!… – изумился Эдик, лихо качнув своим тюрбаном.
– Да, парню не повезло, – согласился Макс. Прежде чем лечь спать, они еще немного
поболтали о том, как опасно делать бизнес на наркотиках, а также посетовали на то, как ловко стала работать калифорнийская полиция.
Быстро придя к общему мнению, что в их взаимоотношениях случалось крайне редко, компаньоны погасили свет.
Глава 8
С некоторых пор Дэнни Гловер полюбил утренние пробежки трусцой. Каждый день он вставал около шести часов, умывался и, надев на себя нехитрую одежду бегуна, отправлялся в путь.
Просыпающийся город в эти минуты выглядел почти идеально: его улицы были свободны от машин, а тротуары – от людей. Изредка навстречу Гловеру попадались собратья по джоггингу, и тогда он приветливо махал им рукой.
Особую прелесть пробежкам бывшего банкира придавали магнитофонные кассеты с записями уроков Боба Райнера для пожилых. Эти уроки представляли собой нечто среднее между развлекательным радио-шоу и сборником инструкций для начинающих бегунов. Боб Райнер давал свои рекомендации под легкую ритмичную музыку, что позволяло делать бег пенсионеров не столь обременительным и скучным занятием. Курс Райнера состоял из нескольких кассет с четырьмя десятками двадцатиминутных уроков с возрастающей степенью сложности.
Утром, после затянувшегося накануне допоздна заседания в мэрии, Гловер встал как обычно. Быстро одевшись, он достал из шкафа пояс с плеером и кассету с очередным уроком своего любимца. Миниатюрные наушники старик по привычке сразу же надел на шею.
