Ты умеешь хранить секреты? - Кинселла Софи (читать хорошую книгу .txt) 📗
Я чуть дара речи не лишилась. Просто ушам не верю!
— Кэти, конечно, он тебя использует! — заверила я ее наконец. — Ему нужен бесплатный мастер-отделочник. Брось ты его! Немедленно! Сейчас!
Кэти отвечает не сразу, и я немного нервничаю. Лицо ее ничего не выражает, но я отчетливо вижу, что она вся бурлит. Немного похоже на тот эпизод, когда в «Челюстях» гигантская акула исчезает под вспенившейся водой и вы понимаете, что в любой момент…
— О Боже, ты права! — взрывается она внезапно. — Как ты права! Он использует меня! Мне следовало понять это, когда он спрашивал, умею ли я управляться с сантехникой и чинить крышу!
— И когда он это спрашивал? — допытываюсь я.
— На первом же свидании! Я думала, он… ну, понимаешь… просто ищет тему для разговора.
— Кэти, это не твоя вина. — Я стискиваю ее руку. — Откуда тебе было знать?!
— Что со мной такое? — в отчаянии спрашивает она, останавливаясь посреди тротуара. — Почему ко мне вечно липнет всякое дерьмо?!
— Неправда!
— Правда! Вспомни-ка мужчин, с которыми я встречалась! — Она начинает загибать пальцы. — Дэниел занял у меня денег и смылся в Мехико. Гэри послал меня, как только я нашла ему работу. Дэвид изменял. Не находишь, что это уже диагноз?
— Я… Ну… — беспомощно протягиваю я, — возможно…
— Наверное, мне следует сдаться, — мрачно вздыхает Кэти. — Я никогда не найду никого приличного.
— Нет, — мгновенно заверяю я. — Не смей опускать руки. Кэти, я точно знаю, что твоя жизнь изменится к лучшему! Ты встретишь прекрасного, доброго, чудесного человека…
— Но где? — вздыхает она.
— Не знаю… — Я привычно скрещиваю пальцы за спиной. — Но уверена, что так обязательно будет. У меня предчувствие.
— Правда? — тихо радуется Кэти. — Честное слово?
— Честное-пречестное.
Я лихорадочно соображаю, что бы еще сказать.
— Послушай, у меня идея! Почему бы тебе не попробовать пообедать где-нибудь в другом месте? Совершенно другом! А вдруг ты там с кем-нибудь познакомишься?
— Ты так считаешь? — нерешительно спрашивает Кэти. — О'кей. Попытаюсь.
Она снова вздыхает, и мы пускаемся в путь.
— Единственное, что случилось хорошего в этот уикэнд, — добавляет она, когда мы добираемся до угла, — я довязала мой новый топ. Крючком! Ну, что ты думаешь?
Она гордо снимает жакет, поворачивается, и я молча глазею на нее, не зная, что сказать.
Не то чтобы я не любила вязаные вещи…
Ладно. Дело в том, что я действительно не люблю вязаные вещи.
Особенно розовые ажурные топы с круглым вырезом. Черт возьми, да у нее весь лифчик наружу!
— По…поразительно, — выдыхаю я. — Фантастика!
— Правда здорово? — довольно улыбается она. — И я так быстро управилась! Теперь возьмусь за такую же юбку.
— Потрясающе. Просто шик.
— О, какое там! Но мне нравится.
Кэти скромно улыбается и снова надевает жакет.
— Ну а как у тебя? — вспоминает она, когда мы переходим улицу. — Хорошо провела уик-энд? Еще бы! Держу пари, Коннор был необычайно романтичен! Держу пари, повел тебя ужинать, или что-то в этом роде.
— Честно говоря, он просил меня перебраться к нему. — признаюсь я.
— В самом деле? — Кэти с едва уловимой завистью смотрит на меня. — Господи, Эмма, вы идеальная пара! Глядя на вас, я готова поверить, что и у меня все будет хорошо. У тебя все так легко получилось!
Я ощущаю легкий укол удовольствия. Мы с Коннором идеальная пара. Образцы для подражания.
— Все не так уж легко, — застенчиво улыбаюсь я. — То есть мы, бывает, спорим, как все остальные.
— Удивительно! Я никогда не видела, чтобы вы спорили.
— Ну что ты! Все бывает.
Я лихорадочно роюсь в памяти, пытаясь сообразить, когда мы с Коннором в последний раз ссорились. Нет, мы, конечно, ругались. Сотни раз. Как все парочки. Что вполне естественно.
Брось, это глупо. Мы должны…
Да. В тот раз, у реки, когда я считала, что большие белые птицы — это гуси, а Коннор утверждал, что лебеди. Точно. Значит, все вполне нормально. Я это знала.
Мы подходим к зданию «Пэнтер», и, поднимаясь по ступенькам из светлого камня, с гранитными пантерами, летящими в прыжке, я начинаю дергаться. Пол потребует полного отчета о совещании с «Глен ойл».
И что я скажу?
Придется быть предельно честной и откровенной. Но при этом всей правды не говорить…
— Эй, посмотри!
Голос Кэти возвращает меня к реальности. Через стеклянный фасад видно, что в вестибюле царит суматоха. Странно. Что происходит?
Господи, неужели пожар или что-то в этом роде?
Мы с Кэти проталкиваемся через тяжелые вращающиеся стеклянные двери и с недоумением переглядываемся. Настоящий хаос. Люди носятся туда и обратно, кто-то натирает медные перила, уборщица моет искусственные растения, а Сирил, старший офис-менеджер, заталкивает людей в лифты.
— Не могли бы вы разойтись по кабинетам? Не нужно толпиться в вестибюле! Вам давно следует сидеть за своими столами. Здесь не на что смотреть! Прошу вас, поднимайтесь к себе!
— Что тут творится? — шепотом спрашиваю я у охранника Дейва, как обычно, стоящего у стены с чашкой чаю. Он шумно отхлебывает и широко улыбается.
— Приезжает Джек Харпер.
— Что? — восклицаем мы с Кэти в один голос. — Сегодня? Вы это серьезно?
В мире «Пэнтер корпорейшн» это приравнивается к визиту самого папы римского в какую-нибудь епархию. Или Санта-Клауса под Новый год. Джек Харпер — один из отцов-основателей «Пэнтер корпорейшн». Он изобрел «Пэнтер-колу». Я знаю это, потому что напечатала миллион рекламных объявлений, где говорилось о том, как «в 1987 молодые энергичные деловые партнеры Джек Харпер и Питер Ледлер купили дышавшую на ладан компанию „Зут“ по производству прохладительных напитков, переименовали „Зута-колу“ в „Пэнтер-колу“ и придумали слоган „Не останавливайся!“», войдя тем самым в историю маркетинга.
Неудивительно, что Сирил на ушах стоит.
— Минут через пять, — объявляет Дейв, сверяясь с часами. — Хотите — верьте, хотите — нет.
— Но… как это? — не понимает Кейт. — Ни с того ни с сего…
Глаза Дейва лукаво искрятся. Он, похоже, все утро сообщал эту новость всем и каждому и теперь пребывает в восторге от себя самого.
— Наверное, хочет сам проверить, как идут дела в королевстве.
— А я думала, он уже отошел от дел, — острит Джейн из бухгалтерии. Она подбежала к нам, не успев снять пальто, и жадно прислушивается. — Мне говорили, что, когда умер Пит Ледлер, он так страдал, что решил жить затворником и удалился на ранчо или куда-то там еще.
— Это было три года назад, — напоминает Кейт. — Может, сейчас, ему уже лучше.
— Скорее всего хочет нас перепродать, — мрачно предрекает Джейн.
— С чего бы это?
— Кто знает, как дело обернется.
— А я считаю, — начинает Дейв, и все мы дружно вытягиваем шеи, — он желает удостовериться, что все растения чисто вымыты. — Он кивком показывает на Сирила, и мы нагло хихикаем.
— Поосторожнее! — рявкает Сирил. — Не повредите стебли! А вы? Что вы там делаете?
— Уже идем, — заверяет Кейт, и мы плетемся к лестнице, которой я обычно пользуюсь, чтобы не тратить время на тренажеры. Помогает и то, что отдел маркетинга на первом этаже. Мы как раз добираемся до площадки, когда Джейн визжит:
— Смотрите! О Господи! Это он!
К зданию мягко подкатывает лимузин и останавливается у стеклянных дверей.
Интересно, что такого особенного в некоторых машинах? Почему они выглядят такими сверкающими и безупречными, словно сделаны из совершенно иного металла, чем обычные автомобили?
Двери лифта на другом конце вестибюля раздвигаются как по волшебству, и оттуда появляется наш директор Грэм Хиллингтон в сопровождении директора-распорядителя и еще шестерых, в безупречных темных костюмах.
— Довольно, — шипит Сирил на несчастных уборщиц. — Убирайтесь! Оставьте все это!
Мы трое затаились и исподтишка, как дети, подглядываем за происходящим. Дверца лимузина открывается, и оттуда выходит высокий светловолосый мужчина в синем пальто, темных очках и с ну о-о-очень дорогим портфелем в руке.
