Увидеть море (СИ) - Зайцев Павел Сергеевич (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
- Да, — согласился Дима, зажевывая текилу корочкой лайма. — Мне, честно говоря, до сих пор иногда кажется, что это все сон. Вот проснусь, а я в своей гостинке в Красноярске, и рядом крыса мой доширак доедает.
- Крыса? — не понял я.
- Да, всякое бывало, — помрачнел Дима.
- А знаешь, что, — в голову мне пришла свежая мысль, — поехали жрать лобстеров, я угощаю!
Эмоции переполняли меня, но казалось, что для полного эффекта не хватает какого-то красивого жеста, последнего штриха к картине.
Я достал из кармана тугую пачку баксов и с силой швырнул их в воздух над нашими головами, замерев в предвкушении того, как деньги будут падать на нас самым прекрасным в мире дождём. Но произошло неожиданное.
Посреди абсолютно безветренного флоридского утра, над нашими головами вдруг пронёсся резкий порыв ветра, который подхватил большую часть купюр и бросил их в прибрежные волны.
- Ааааааа! — в ужасе заорали мы с братом и, как были, в одежде кинулись доставать деньги из воды. По пояс в прохладной солёной воде мы метались, как сумасшедшие, падая, матерясь и ныряя, но значительную часть пачки спасти не удалось.
Алчный океан отожрал у меня из кармана больше ста долларов, чем привел в негодование. Долго ещё с братом мы проклинали неожиданную шутку природы, суша на капоте крайслера смятые купюры и свои шмотки.
- Два лобстера и две «маргариты», — мрачно обратился я к официанту, когда мы ввалились в небольшой, но фешенебельный прибрежный ресторанчик, усевшись на веранде с видом на череду белых отелей Сент-Пит Бич.
- Извините, сэр, — растянул губы в вежливой улыбке официант, — но мы не подаем алкоголь раньше двенадцати часов.
- Чёрт, — помрачнели мы с Димой, — тогда две кока-колы.
Кучи мятых долларовых купюр на столе произвели на официанта Родриго положительное впечатление. Ещё ему понравился симпатичный иностранец с глазами цвета морской волны и густой черной щетиной. Родриго долго возился на кухне, украшая блюда с лобстерами веточками зелени. Расставив тарелки и бокалы с колой на поднос, он бросил взгляд на свое отражение в зеркало и, соблазнительно покачивая бёдрами, пошёл в зал.
Там его взору открылась идиллическая картина. За столиком посреди пустынной веранды, положив всколоченные головы на ворох мятых долларовых купюр, два его клиента спали крепким сном.
Эпизод 24: Однажды в Америке.
Эта заварушка началась с приезда Балуна.
Balloon — по-английски «воздушный шар». Такую кличку ему дал мастер меткого слова Дима.
Балун — мой бывший сокурсник. Некрасивый и неуспешный в учебе, тормоз и ленивец, он, тем не менее, занял неотъемлемое место в нашей студенческой компании. Звали его Лёней, но «Балун», конечно, гораздо точнее описывало его низенькую неуклюжую фигуру с круглым животиком и кривыми ножками. Нечто среднее между медведем Балу из мультика и воздушным шаром, когда его наполнишь водой.
Ко мне во Флориду он приехал из Чикаго, где работал в парке развлечений «Сикс флэгз». Многие студенты из программы уезжали оттуда домой богачами. Устроившись кассирами в ларьки с хот-догами, они в полной мере пользовались дырами в отчетности и воровали напропалую. Если покупатель ронял хот-дог, то по правилам компании, он мог тут же получить бесплатный. Стоит ли говорить, что там, где кассирами были русские, падеж хот-догов носил массовый характер.
Воровать, конечно, не хорошо, но что такое «нехорошо», если по приезду можно купить новую машину, а то и квартирку если городок не самый центральный?
Леонид в этом Клондайке для русских, однако, был неудачлив. Попеременно его уволили с должности кассира, оператора карусели и садовника. Последним позором стало увольнение с поста дворника с формулировкой «не справился с обязанностями».
Балун окончил университет почти без троек и был формулировкой недоволен.
- Да ну их, дураков! — кривил он скуластое изрытое оспинами лицо. — Дворник, прямо скажем, не профессия моей мечты.
Пообвыкшись в нашем аппартменте (постелили Балуну на диванчике в гостиной, где уже квартировал Дима), Леня решил, что он в МакДональдс «бы пошёл — пусть его научат».
«Учили» его три недели, но и среди толстых ленивых негров продукт российской образовательной системы оказался неконкурентоспособен. Лёню опять уволили.
- Да я сам собирался уходить, — резюмировал оскорбленный Балун, — тоже мне работа — бутерброды лепить.
Несмотря на презрение к гамбургерам, он уплёл их за три недели немало, проев солидную брешь в балансе ресторана быстрого питания и обзаведясь вторым подбородком.
Света работала в это время официанткой в ресторане при гостинице.
- Паш, не знаю, как-то неудобно такое предлагать Лёне, — сообщила она мне, — но у нас в ресторане есть вакансия уборщика. Туалеты мыть.
- Предлагай, — решительно сказал я.
Мне порядком надоело постоянное нытьё Балуна — «говорили, во Флориде есть работа, а тут ещё хуже, лучше бы я в Чикаго остался».
К нашему удивлению Лёня от работы остался в полном восторге.
- Ничего делать не надо, ходи себе в красивой униформе, да на баб глазей, — весело тряс щёчками Балун. — Ну пару раз в день за кем-нибудь смоешь, полы вытрешь и отдыхай. Бесплатно проживая в нашем аппартменте, Леня через несколько месяцев сэкономил достаточно, чтобы снять собственное жильё.
- С такими ребятами отличными познакомился, таджиками. Буду с ними квартиру снимать, — заявил он однажды, вернувшись с работы своей мечты.
- Лёнь, ты хорошо подумал? — спросил я. — Ты ведь для них друг, только, когда им что-то от тебя нужно, а потом хлебнёшь горя.
Известие обескуражило нас. Перед этим Дима договорился с Балуном снимать квартиру вместе, чтобы мы со Светкой могли, наконец, отделиться и зажить вдвоем, как и положено семье.
- Ладно, я один квартиру сниму, — успокоил нас Дима. — Идёт этот Балун в… к своим таджикам!
- Я вам ничего не должен, — уходя, Лёня с пафосом бросил фразу, которую не раз потом я слышал, от многих, кому по доброте душевной помогал, веря в нерушимость дружеских уз.
- Ну и чёрт с тобой, — выругались мы и прекратили с Балуном всякие отношения.
Прошло несколько месяцев, и я почти забыл о его существовании, как однажды ночью, он позвонил в дверь нашего однобедрумного аппартмента. На лице у него было раскаяние, а в пакете водка и закуска. За спиной его возвышался двухметровый очкарик, представившийся Женей.
- Паш, ты извини, что так поздно, — виновато пробубнил Балун.
Время для визита, конечно, Лёня выбрал неудачное, но я был рад, что он, наконец, осознал, что не прав и пришёл извиниться. Однако радовался я рано. Мой бывший сокурсник пришел по другому поводу.
Включив в коридоре свет, и впустив гостей, я обнаружил под глазом Леонида внушительный фингал. Я сразу почувствовал неладное.
- С соседями подрался, — пояснил печальный Балун.
По мере того, как бутылка «Финляндии» пустела, ситуация прояснялась.
Выяснилось, что «дрался» Леня с таджиками-соседями весьма оригинально.
Напившись водки, правоверные мусульмане пришли к нему в комнату и попросили денег на продолжение банкета. С деньгами жадноватый Балун расставался неохотно, за что испробовал на голове крепость флоридской пальмовой табуретки. После этого Лёня пал духом и на пол, где и оставался некоторое время, перемещаемый пинками новых друзей.
- А ещё ему дали в глаз, когда он сказал, что пожалуется тебе, — осторожно поделился своими наблюдениями друг Женя, — а Фарух смеялся и кричал «звони своему Паше», и они тебя поносили тоже.
- А «желтым земляным червяком» они меня не называли? — разозлился я. — И вообще, если ты там был, что ж не помог другу
- Я, честно говоря, растерялся, — сокрушенно покачал головой двухметровый очкарик. — Хотел понять, на что они еще способны…
Никаких экстраординарных способностей кроме банального рэкета таджики, впрочем, не обнаружили.
