Ария князя Игоря, или Наши в Турции - Экслер Алекс (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
С этими словами Игорь в сердцах бросил вилку и закурил очередную сигарету.
— Зря он руки до обеда не помыл, — заметил Сергей Лене. — Руки полагается мыть до обеда, а не в середине его. Впрочем, прошло-то всего полчаса, так что у Игорька еще не половина, а всего четверть обеда пробежала.
— Зато он успел побеспокоиться о нашем здоровье, — ответила Лена. — И даже любезно предложил свою кровать. Лично я оценила.
— Я тоже оценил, но мы этим предложением вряд ли воспользуемся, — сказал Сергей. — Зачем нам его кровать? У нас своя есть. Даже две. Кроме того, я же знаю, как Игорь смотрит телевизор. Врубает какую-то программу и мгновенно засыпает, громко храпя. Ты представляешь, что будет, если у нас над ухом будет храпеть Игорь? Обуревающие чувства в этом случае могут и передумать. Я не дам гарантии, что обуревающие чувства спокойно смогут пережить эту экстремальную ситуацию.
— Слышь, мать, — сказал Игорь, который внимательно слушал этот диалог, — они тут еще и острят. Причем острят, заметь, издевательски. Раня друга в самое сердце!
— Ты лучше ешь быстрее, — ответила Ира. — Я бы на твоем месте тоже поторопилась после обеда вернуться в номер.
— Это еще зачем? — искренне удивился Игорь. — Ты тоже хочешь послушать мой храп?
— Нет, милый, — язвительно сказала Ира. — Я не хочу слушать твой храп! Я хочу, чтобы у нас все было, как у людей! По крайней мере, как у тех людей, которые сейчас сидят напротив тебя.
— Не надо обращать внимания на внешний антураж, — назидательно сказал Игорь, принимаясь за суп. — Подумаешь, сметают всю еду на своем пути и спешат уединиться. Может, Серега там тоже включит телевизор и задрыхнет. Ты не забывай, мать, мы же давно не дети. Это в сладком детстве можно было сначала быка сожрать, а затем показывать чудеса в постели по пять часов подряд. А сейчас мы — полный хлам. Тридцать четыре года — нас даже распинать уже поздно. После миски супа мы способны только рассказывать анекдоты. После тарелки салата — тяжело дышать и задумчиво курить. После котлеты с картошкой — вообще теряем способность двигаться. Так о чем ты?!! Какие чувства после обеда? Спать, спать и только спать! Зато если нас часа через два растолкать, сполоснуть и налить что-нибудь выпить — вполне возможно, что мы будем на что-то способны. По крайней мере, хоть в процессе не заснем…
— Боже, какие откровенности, — сказала Лена, отодвигая от себя стакан.
— Подобные глупости, Портос, — поспешно заявил Сергей Игорю, — говорите исключительно от своего собственного имени. Что до меня, то я даже после обеда — вполне себе о-го-го.
— В тебе, друг мой, сейчас просто говорит длительное воздержание, — объяснил Игорь. — Точнее, не говорит, а вопит во все горло. Ты просто долго воздерживался. Знаешь, если резиночку начать растягивать, а потом резко отпустить, то она даже после обеда выстрелит. А вот если резинка в несжатом состоянии, то ее отпускай не отпускай — ничего хорошего из этого не будет. Печально повиснет, и все тут.
— Игорь, давай уже без этого натурализма! — возмутилась Ира. — В конце концов, мы обедаем.
— А что такого-то я сказал?!! — возмутился Игорь. — Я же объясняю все на примере птичек-бабочек. Никаких бестактностей не допустил. Наоборот, выдал все честно, как на духу. И опять они недовольны. Что за день такой? Все недовольны! Я их от дайвинга избавил, от Вики заслонил! А они все выступают…
— Ладно, — сказала Лена, вставая. — Спасибо за компанию, мы пошли включать телевизор и храпеть. Серег, ты наелся? Ты готов включать телевизор и храпеть?
— Готов, — сказал Сергей, поспешно вскочив. — Храпеть — не обещаю, а телевизор обязательно включим. У меня там с соседним номером общая дверь. Правда, заколоченная. Но все слышно очень хорошо. Я думаю, мы не должны смущать соседей, это будет неучтиво. Включим телевизор, российский канал. Пусть информационно насыщаются, хотя они, вообще-то, немцы…
— Благословляю вас, дети мои, — величественно сказал Игорь. — Жаль, конечно, что вы не послушали совета профессионала…
— Профессионала по послеобеденному храпу? — уточнила Лена.
— Профессионала-врача, — пояснил Игорь. — Но вы взрослые люди, так что ваши послеобеденные противопоказанные безумства — ваше личное дело. Однако если что-то будет не так — звоните, я всегда готов проконсультировать.
— Мерси за любезное предложение, — вежливо сказала Лена, увлекая за собой Сергея, — но вряд ли мы дотрахаемся до катаракты. Уж извини за такой натурализм, но ты сам задал подобный тон.
Лена помахала Игорю и Ирой ручкой, и они с Сергеем вышли из ресторана.
— «Дотрахались до катаракты», — задумчиво процитировал Игорь, — это звучит. Я бы даже сказал — отлично звучит! Я теперь всегда так буду пациентам говорить: «Ну что, милые, дотрахались до катаракты?» Интересно, что они на это ответят…
— Они к другому врачу пойдут, — предположила Ира. — Мало им урологи с венерологами гадости говорят, так еще теперь и офтальмологи начнут всякие непотребства выдавать? Как можно дотрахаться до катаракты? Это физически невозможно.
— Вот тут, мать, как раз телевизор играет свою зловещую роль, — объяснил Игорь. — Если во время занятий любовью смотреть телевизор, то хрусталик сильно напрягается от повышенного давления сразу в нескольких важных органах, в результате чего мутнеет и теряет прозрачность. И все, готова катаракта. Поэтому во время занятий любовью, мать, телевизор нельзя смотреть. Вот так и получается, что дотрахаться до катаракты — проще простого.
— Тогда у тебя вообще оба глаза ничего не должны видеть, — заметила Ира. — Вечно телевизор включаешь в самый интимный момент.
— Ты со мной не сравнивай, — сказал Игорь. — Просто я — как Юлий Цезарь: могу одновременно заниматься всякими разными делами.
— Одновременно качественно ты можешь делать только три вещи, — объяснила Ира. — Обедать по два часа, при этом курить и доводить меня до белого каления. Вот это у тебя получается отлично, как у самого настоящего Юлия Цезаря. Заниматься любовью одновременно с просмотром телевизора у тебя не получается, уж поверь единственному свидетелю. И любовь получается скучненькая, и телевизор до сих пор даже катаракты не вызвал, а это значит, что все впустую. Так что, милый мой, заканчивай свой чертов обед и пошли уже в номер дрыхнуть.
— Да иду уже, иду, — сказал Игорь. — Тортик дожую — и ползем в номер. Раз ты настаиваешь, телевизор сегодня включать не буду.
— А что будешь? — оживилась Ира.
— Так засну, — объяснил Игорь. — Безо всякого телевизора. Из уважения к тебе. Все-таки ты моя невеста, не забывай об этом.
— А, да, действительно, — язвительно сказала Ира. — Я и забыла. Ты мне просто довольно редко об этом напоминаешь — в чисто физическом смысле.
— Ну, мать, — пожурил ее Игорь, — ты должна и вербально это все хорошо воспринимать. Я же не могу каждый день тебя лупить лопатой по горбу и орать на весь отель: «Мать, ты помнишь, что ты моя невеста?»
— Да, — сказала Ира, вставая. — Лопатой по горбу — это все, на что ты способен.
— Не все, — заспорил Игорь, также поднимаясь. — Например, сейчас я готов ради тебя не включать телевизор.
— Спасибо и на этом, — вздохнула Ира.
— Не за что, — ответил Игорь. — Обращайтесь…
Лена лежала на кровати рядом с Сергеем и задумчиво курила.
— Ну и что мы со всем этим будем делать? — вдруг спросил ее Сергей.
— С чем «этим»? — уточнила девушка.
— Я имею в виду — с нашими отношениями, — пояснил Сергей. — Кстати, первый раз вижу тебя с сигаретой. Ты же вроде не куришь…
— Не курю, — согласилась Лена, глядя на дымок сигареты. — Только в таких случаях. Знаешь, во всех фильмах, особенно американских и французских, есть такой устойчивый стереотип: женщина после хорошего секса обязательно курит сигарету, задумчиво глядя на дымок. Таким образом она вроде как наслаждается.
— Так ты же сама сказала, что это стереотип, — удивился Сергей. — Зачем тогда куришь?
— Просто нравится, — коротко ответила Лена. — Это один из тех немногих стереотипов, который имеет под собой реальное основание. Вот хочется покурить после хорошего секса — ничего не могу с собой поделать.