Петр I. Предания, легенды, сказки и анекдоты - Райкова Ирина Николаевна (список книг .TXT) 📗
Когда приехали в Ленинград, у охвотника сумка за плечами, винтовка на плече, стоит на дровнях на коленках. А старик бьется с лошадью; по городу надо было ехать кручее, а лошаденка идет тихо. И спрашивает Ивана-охвотника:
— Куда дорога-то, еще дальше?
— Туда, туда, — говорит, — поезжай, дедушка.
Едет дедка впереди, хлопает лошаденку погонялкой, ругает. Вдруг об эту же дорогу стоят полки солдат — и с ружьями, а середка дороги пуста. Сказал старик:
— Иван-охвотник, да это солдатами дорога оставлена, по ту сторону стоят да по другу. Куда ехать?
Сказал Иван-охвотник:
— Дуй, дедушка, прямо!
Старик заехал, и кричат все:
— Ура! С приездом царя нашему! Ура! Ура! Ура!
— Что это солдаты рычат, тебя царем называют? — говорит дед.
— А что же, нас поздравляют!
Догадался старик, что привез на дровнях царя, и выпали у старика с рук вожжи, выпала погонялка с рук, и сказал:
— Да вы же, — говорит, — царь, а сказали, что Иван-охвотник. Простите меня, пожалуйста, ваше царское величество, что я дорогой, старина старый, безобразил, лошадь возил я матом, не чаял, что вы есть царское величество.
— Дедушка, — сказал царь, — не пугайся, не теряйся, попадай в эти ворота.
На двор заехали, на дворе остановил свою лошадку.
— Станови свою лошадку; накормлена будет она, и напоена, и прибрана, и пойдем со мной ко мне, в мою белокаменну палату.
И заходил в палату на квартеру, и разделся старик на одну рубаху синюю, досюльную. И не стал бояться ничего.
Царь за все ему простил и сказал:
— Не расстраивайся, дедушка.
И вот сели есть с царем; мало царь ест, а кушаньев приготовлено было! Вон они сидят, обедают, бойко старик ест, а царь маленько.
— Вот, — гыт, — дедушка, ты еще долго проживешь.
— А что же, ваше царское величество?
— А ты еще много ешь напротив меня.
— Послушай, ваше царское величество, я много ем из-за того, что ваши кушанья садятся на брюхо, как вода меж каменья, вечный век я на таком уедище не бывал. Уеди ваши мне понравились.
И вот так они кончили. Спать старика положили на кровать, на матрасы на пуховые; как пал старик на кровать, так одной бороды оттуль видать, и все сумляется об лошади. Сказал ему Петр Первый:
— Ты об лошади и не думай, все там дело наладится, значит.
Встал поутру старик, попил, поел, ну, отправляется домой. Царь и говорит:
— Да скажи, пожалуйста, сколько мы с тобой ехали? Сколько денег надо?
— Ваше царское величество, денег хоть сколько давайте, а хоть ничего не даете — я твоей почестской доволен.
— Нет, — говорит, — вот тебе триста рублей.
— Ой, да что ты!
Спугался, не берет денег старик. Вот, значит, он ему деньги сунул за пазуху и сказал:
— Сними эту свиту, привези домой к старухе на дровнях, а сам купи новую всю и старухе подарок какой-ни. И, гляди, пиши мне письмо на поправку дому. Каков у тебя дом?
— Ну, хорошо, ваше царское величество.
Приказал на дорогу дать ему хлеба, лошади паек до дому и сказал:
— Вот что. Я тебе напишу, когда у меня будет бал, ты зайди в город, купи горшков, приедь ко мне на двор и доложи мне. Смешно будет моим вельможам, а я прикажу, чтобы как бы ни была вельможа, шла да горшок несла ко мне в подарок. А ты знай, как продавать.
Вот распростились с царем, и царь вышел во двор, проводил старика. Так что старик переменил себе лошадей, вожжишки переменил и гужишки, поехал к старухе барином.
Приезжает он к старухе, дак старуха перепугалась, из окна в окно забросалась:
— Будто старик мой да лошадь наша, а все переменилось, как переродилось.
Приехал домой, стали со старухой жить богато.
Полгода прошло времени — царь его требует:
— Пожалуй, дедушка, приедь сюда.
Так и сделал старик, направился. Заехал в город, купил воз горшков и заезжает смело к царю на двор. Его не пущают к царю слуги:
— Куда тя леший несет.
Не спрашивает дедка, едет прямо, подает записку: Снесите-ко царю.
Царь взял записку, прочитал и сказал:
— Ведите старика сюды.
Как пришел старик, царь ему подвинул стул к столику, подносят ему всякие кушанья. И сказал:
— Вот, дедушка, поешь-поешь, расклади горшки и торгуй ими на дворе, а у меня приказано, чтобы без поновки без горшочной никто не явился.
Вдруг дедка выходит на двор, глядит, около короба стоит людей множество, дожидают старика. Открыл старик короб, подават горшки в очередь:
— Сколько, дедушка, горшок стоит?
— Рубль.
— О, дорого, за пятачок купить можно.
— Ну, дорого, так идите вперед.
Она обойдет, вельможа-то, да назад воротится.
— Дедушка, почем горшок даваешь?
— Два рубли.
— Ой, дедушка, дорого. Давечь за рубль отдавал.
— Час новый — и торг новый, да не тот горшок тебе попадает.
Тот счастлив, кто нараз горшок брал, а то другие платили по три рубля за горшок. И так что все с поновками к царю явилися, разобрали все горшки у старика. Ну и, значит, пошел почестный пир.
Призвал он этого дедушка и посадил за этот же стол. И спрашивает у старика:
— Что, дедушка, каково с моих гусей перо брал?
— На одном, ваше величество, шерсть поехала.
Ухмылил царь, щелнул старика по плечу и похвалил:
— Молодец, дедушка!
Ну, вот так, значит, пир прошел. Назавтра второй. Вот он и говорит:
— Ты много знаешь?
— Ой, како я знаю, темный человек.
— А вот что, скажи-ко мне, что на свете жирнее есть? Можешь ли ты мне ответить или не можешь?
— Отвечу, ваше царское величество, — сказал старик.
— А что, дедушка, жирнее на свете?
— Я признаю, что жирнее земли ничего нет.
— А какова в земле глубина?
— А отец послан в землю двадцать лет назад и все не может узнать.
— А какова высота?
— А высота и глаз не хватает.
Ударил царь старика по плечу и сказал:
— Вот, дедушка, завтра будет пир, ты на пир не являйся, а я эти задачи задам всем вельможам. Отгонет кто? А кто не отгонет, я к тебе пошлю.
Перешел старик в другую комнату. Собралось собрание полностью. И вот все напились и наелись. Подходит царь и говорит им:
— Слушайте, мои подданные, что, — гыт, — на свете жирнее есть? Отгадайте.
Вот ены и задумались. Один скажет, у меня свиная жирная, один, что у меня корова, кто — что.
Царь спрашивает, глубока ли земля и высоко ли небо. Никто не может никак отгонуть.
Он сказал:
— Идите и спросите у дедушки.
Вот у дедка и спрашивают:
— Скажи, дедушка.
— Я, — гыт, — задаром не скажу, буде дадите по десятке.
Как кто сходит к деду, тот и знает.
Ну, царь знат и больше не спрашиват, а другому пересказывать не велит.
И все выходили, у дедка выспрашивали, и таким путем он всем рассказал. Жирнее земли нету. И этим они закончили. Призвал царь старика и сказал:
— Что, дедушка, каково ты моих гусей стрелял?
— Хорошо стрелял — одни перья летели. А у иного и пух выехал.
— Молодец, дедушка, — сказал ему царь.
И вот как от царя он нажился, по его указанию до смерти очень хорошо жил, как от царя приехал. А после царь выезжал к ему на беседу и он к ему. До смерти оны помнили друг друга. Тем все и кончилось.
93. Как матрос гуся делил
Шел моряк по Петербургу, а сам был вдрезину пьяный. Позади едет император Петр Великий. Моряку надо будет честь отдать, становясь во фронт, и боится он пасть с ног. Прислонился моряк к забору, встал во фронт и отдает подъехавшему императору честь.
Император заметил, что моряк пьяный и чуть на ногах держится, и говорит:
— Эй, моряк, на мель не попали.
Моряк, недолго думавши, отвечает:
— Никак нет, ваше императорское величество! Большого валу миновал, на мель не попаду.
Петр Великий заинтересовался ответом моряка, спросил, как его фамилия.
— Большаков, ваше императорское величество.
— В завтрашний день явись ко мне в двенадцать часов дня во дворец.
