Анекдоты и тосты от Раневской - Раневская Фаина Георгиевна (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Мы с организмом договорились: я прекращаю мучить его диетами, а он разрешает мне курить.
После очередного пребывания в больнице, Фаина Георгиевна изрекла:
– Неизлечимых болезней нет. Просто, не все больные доживают до своего излечения.
На вопрос о состоянии здоровья Раневская со вздохом ответила:
– Ни состояния, ни здоровья. Одна симуляция.
– Фаина Георгиевна, вам нужно бросить курить. Ну, соберите вы свою волю в кулак, – просил актрису режиссер Юрий Завадский. [1]
Раневская вздохнула:
– Кулак слишком большой получится, могут не понять…
После продолжительного лечения Фаина Раневская вышла из больницы.
– Фаина Георгиевна, ну как? – спросили актрису знакомые.
– Плохо!
– Что такое?
– То процедуры, то уколы, то осмотры… Совершенно некогда было поболеть!
Об одном я помню точно: у меня склероз!
Парадокс медицины: чтобы поставить человеку точный диагноз, нужно произвести вскрытие. Но так как вскрытию никто подвергаться не хочет, лечат по приблизительным диагнозам.
– Фаина Георгиевна, какой диагноз вам поставили? – спросили актрису коллеги.
– ЧЕЗ.
Полдня думали, что это может быть такое. Спросить стеснялись, но любопытство оказалось сильнее стеснительности.
– Так что же это все-таки за таинственная болезнь такая? Как расшифровывается ЧЕЗ?
– ЧЕЗ? Черт Его Знает.
– Что вам сказал врач по поводу предстоящей операции? – спросили Фаину Георгиевну.
– Успокаивал. Это у него двадцатая такая. Должно же, в конце концов, получиться.
Врач, осматривая Раневскую:
– Ну что, голубушка, спите хорошо? Не беспокоят ли вас ночные кошмары?
– Мне вполне хватает дневных кошмаров, доктор.
N терпеть не могут врачи, он безнадежно здоров.
– Фаина Георгиевна, какое средство для похудения лучше остальных, не подскажете?
– Зависть.
N халявный уксус не пьет, потому что диабетик.
– Почему вы не сделаете пластическую операцию? – спросила Фаину Георгиевну одна знаменитая актриса.
– А толку? Фасад обновишь, а канализация все равно старая.
Моя любимая болезнь – чесотка: почесался и ещё хочется. А самая ненавистная – геморрой: ни себе посмотреть, ни людям показать.
«В больнице, помимо борьбы с моим инфарктом, врачи боролись с моей бессонницей. Начали со снотворных: различные комбинации, интервалы, количества – в 19.30 – таблетка димедрола, в 20.00 – таблетка намбутала и полтаблетки ноксирона, в 21.00 – ноксирон и мелинал и т. д. Никакого эффекта. Однажды утром заходит докторша с просветленным лицом, полным надежды.
– Ну, сегодня вы хорошо выспались?
– Отвратительно! Заснула часов в пять-шесть.
– Но, Фаина Георгиевна, я же вчера вам дала успокоительное для буйнопомешанных!
– Правда?
– Ну конечно.
– Как жаль, что вы мне раньше этого не сказали: может быть, тогда бы я заснула…»
Однажды Раневскую спросили, что она думает об облысении.
– Облысение – это медленное, но верное превращение головы в жопу, – не задумываясь ответила актриса. – Сначала по форме, а потом и по содержанию.
Когда я просыпаюсь утром и чувствую, что у меня ничего не болит, я думаю, что уже померла.
…Все приятное в этом мире либо вредно, либо аморально, либо ведет к ожирению.
– Вот ваши снотворные таблетки, Фаина Георгиевна, этого вам хватит на шесть недель.
– Но, доктор, я не хотела бы спать так долго!
«Кремлевская больница – кошмар со всеми удобствами», – писала в письме актриса.
– Этот доктор творит чудеса! – делилась с приятельницей Фаина Раневская. – Он буквально за считанные минуты вылечил все мои болезни.
– Но каким образом? – изумилась приятельница.
– Доктор сказал, что все мои болезни – это всего лишь симптомы приближающейся старости.
Оказавшись в больнице, Фаина Раневская никак не могла заснуть. Пригласили психиатра.
«Пришел пожилой мужчина с седым венчиком на голове и добрыми глазами.
– Расслабьте мышцы, – попросил он, – закройте глаза, и будем спать.
Он удобно раскинулся в кресле и начал умиротворенно:
– Вы в поле. Зеленая травка, тихо щебечут птицы. Над вами бездонное голубое небо, легкие облака, как бесчисленные стада баранов.
Психиатр старался, он говорил медленно и задушевно, используя хорошо знакомый стиль газетных очерков, чем очень смешил меня, но я старалась не показывать этого. Доктор шел по полям и лугам, заходил в широколистные дубравы. Голос его уже шелестел:
– А там за дубравой одинокий ручей, тихо журча, несет свои воды… Хрр-р.
Я вздрогнула: что это? Психиатр спал. Минут через пятнадцать он открыл глаза, посмотрел на меня и улыбнулся:
– Ну вот и поспали, ну вот и молодчина!»
Одиночество, как состояние, не поддается лечению.
Фаина Раневская разговорилась с подругой о медицине. Подруга поинтересовалась у актрисы:
– Фаина, как ты считаешь, делает ли медицина успехи?
– А как же, – ответила Фаина Георгиевна. – В молодости мне каждый раз приходилось раздеваться у врача, а теперь достаточно показать язык.
Я себя чувствую, но плохо.
Чем я занимаюсь? Симулирую здоровье.
Ночью болит все, а больше всего – совесть.
Склероз нельзя вылечить, но о нем можно забыть.
После инфаркта:
– Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.
Фаина Георгиевна Раневская была заядлой курильщицей. Как-то раз, осматривая ее, врач спросил:
– Чем же вы, милейшая, дышите?
– Пушкиным, – отвечала она.
– Вы заболели, Фаина Георгиевна?
– Нет, я просто так выгляжу.
Доктор, который лечил Раневскую, вспоминал, как его пациентка принесла мочу на анализ в термосе.
– Но почему же в термосе, а не в баночке? – выпучил глаза доктор.
– Ох, ни хрена себе, – недовольно заворчала актриса. – А кто говорил: «теплую неси»?
Кто-то из актеров позвонил Раневской справиться о здоровье.
– Дорогой мой, – пожаловалась она, – такой кошмар! Голова болит, зубы ни к черту, сердце жмет, кашляю ужасно, печень, почки, желудок – все ноет! Суставы ломит. Еле хожу… Слава богу, что я не мужчина, а то была бы еще и предстательная железа.
Актриса, служившая в Московском театре имени Моссовета пожаловалась на то, что ее муж невыносимо храпит.
– Это просто невозможно! Все перепробовали, ничего не помогает. Неужели нет надежного средства от храпа?
– Есть, – обнадежила коллегу Раневская. – Бессонница.
Приятельница Фаины Георгиевны посетовала, что ей нужно попасть на прием к окулисту, но там такие очереди – не пробиться.
– Зачем тебе окулист? – воскликнула актриса.
– Ну как же, зрение проверить.
