Техника и вооружение 2007 08 - Коллектив авторов (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Это означало, что импульсная аппаратура радиообнаружения имела потенциальные возможности обеспечить обнаружение самолетов на расстоянии до 100 км. Результаты испытаний показали также, что теоретические расчеты Ю.Б. Кобзарева о возможной предельной дальности действия этой аппаратуры полностью совпадали с опытными данными. Кроме того, испытания расширили представление о возможности обнаружения самолетов станциями метрового диапазона на больших дальностях при одной и той же мощности излучения, но при больших высотах полета. Впервые экспериментально было доказано, что при широкой диаграмме направленности антенн в вертикальной плоскости дальность радиообнаружения возрастает (до некоторого предела) с увеличением высоты полета.
Это был выдающийся потому времени успех импульсной техники, показавший, во-первых, что проблема дальнего радиообнаружения самолетов с научно- технической точки зрения в принципе решена и дальнейшая ее реализация потребует только инженерно-конструкторских проработок, и, во-вторых, было доказано преимущество импульсной техники передаппаратурой, работавшей на принципе непрерывного излучения. Полученные характеристики РЛС удовлетворяли требованиям Войск ПВО.
Результаты испытаний 1938 г., а также теоретические работы Ю.Б. Кобзарева позволили Управлению связи РККА, не дожидаясь окончания работ ЛФТИ и НИИИС по созданию подвижного варианта станции «Редут», внести в феврале 1939 г. в Комитет обороны при СНК СССР предложение о подготовке промышленностью двух опытных образцов новой станции.
В апреле 1939 г. Комитет обороны принял постановление о разработке подвижного варианта станции обнаружения. Работу вел НИИ-20 (НИИ радиопромышленности). Для подготовки образца был установлен годичный срок. В течение года институт разработал и изготовил опытные образцы станции. Уже осенью 1939 г. в Крыму, в районе Севастополя, опытная двухантенная установка прошла испытания. А в апреле 1940 г. институт предъявил опытные образцы Заказчику. 31 мая вышел приказ Народного комиссара обороны СССР о проведении совмещенных полигонных и войсковых испытаний для ускорения решения вопроса о принятии станции на вооружение.
В комплект станции входили: передатчик с длиной волны 4 м и с импульсной мощностью 50 кВт, смонтированный внутри фургона, вращающегося на шасси автомашины ГАЗ-ААА, приемная аппаратура в таком же вращающемся фургоне на автомашине (с отметчиком и светящейся разверткой на экране электронно-лучевой трубки (ЭЛТ) диаметром 127 мм, рассчитанной на дальность обнаружения до 100 км); две антенны типа «волновой канал», жестко укрепленные на каждом фургоне; агрегат питания мощностью 30–40 кВт, смонтированный на автомашине ГАЗ-ААА (третья машина станции). Вращение фургонов и, соответственно, передающей и приемной антенн синхронизировалось.
Испытания показали следующие возможности станции:
— дальность обнаружения самолета на высоте 500 м 30 км, на высоте 7500 м — 95 км;
— точность определения дальности 2–3 км;
— осуществление кругового обзора;
— получение азимута цели, направления ее полета и скорости;
— определение по виду отметок на индикаторе характера цели (одиночная или групповая), а по числу отдельных пульсаций — количества одиночных самолетов или компактных групп.
Первое боевое крещение станция получила во время войны с финнами зимой 1939–1940 гг. на Карельском перешейке. По инициативе директора ЛФТИ А.Ф. Иоффе, станция была установлена в районе Перемяки, ее боевой работой руководил А.И. Шестаков, работали на станции сотрудники ЛФТИ. Приказом НКО от 26 июля 1940 г. станция «Редут» была принята на вооружение Войск ПВО под названием РУС-2 (хотя в войсках ее позже все-таки именовали «Редут»), Ее выпускал ленинградский радиозавод им. Коминтерна.
Производство ставилось с трудом, что можно объяснить как новизной самого дела, так и ограниченными возможностями советской промышленности средств связи на тот период. Между тем полученный опыт практического применения станций дальнего обнаружения заставлял уделять им больше внимания. Так, в «Акте о приеме Наркомата обороны Союза ССР тов. Тимошенко С.К. оттов. Ворошилова К.Е.» по состоянию на май 1940 г. указывалось: «Служба ВНОС… не обеспечивает своевременного обнаружения самолетов противника и оповещения. Радиоперехватывающие средства (РУС И РЕДУТ) имеются только в отдельных образцах».
«Редутом» заинтересовался и Военно-морской флот: в конце концов, и упомянутые в начале статьи опыты Попова ставились именно на кораблях русского флота. В конце 1939 г. под Севастополем специально провели испытания системы РУС-1 и станции «Редут», и вскоре ВМФ выдал НИИ радиопромышленности заказ на модификацию «Редут-К». В ходе майских учений Черноморского флота 1941 г. эту станцию, созданную под руководством В.В. Симарина, испытали на крейсере «Молотов» (на корабле меньшего класса станцию с ее антенной системой просто не смогли бы смонтировать).
Стоит отметить, что свою эффективность «Редут-К» продемонстрировал в первые же месяцы войны. «Молотов» до конца ноября 1941 г. оставался в Севастополе, и его «Редут-К» стал одним из основных элементов системы ПВО базы. Во время массированных налетов РЛС обеспечивала слежение одновременно за 7–8 группами фашистских самолетов, работая безотказно до 20 ч в сутки. При высоте корабельной антенны 10 м (антенну смонтировали на грот-мачте) РЛС обнаруживала самолеты на дальностях до 110 км, а корабли — 20–25 км. Полученные «Редут-К» данные о воздушной обстановке по линиям связи передавались на командный пункт ПВО. Это позволяло зенитным батареям заблаговременно подготовиться к отражению воздушного налета. Затем «Редут-К» на «Молотове» работала под Новороссийском, Туапсе, Поти. Всего она обнаружила около 1 Отыс. целей. Уже во время войны были разработаны более компактные корабельные РЛС типа «Гюйс» с меньшей длиной волны, хотя в основном корабли советского ВМФ ближе к концу войны оснащались РЛС зарубежного производства, поставленными по ленд-лизу.
В развитии отечественной радиолокации станция РУС-2 по сравнению с РУС-1 была значительным шагом вперед, так как могла не только обнаруживать самолеты противника на больших расстояниях и практически на всех высотах, но и непрерывно определять расстояние до них, направление и скорость полета. Кроме того, при круговом синхронном вращении антенн станция РУС-2 позволяла обнаруживать как группы самолетов, так и одиночные самолеты, находившиеся на разных направлениях и расстояниях в пределах зоны обнаружения станции, и следить, хотя и с перерывами по времени (через один оборот антенны), за их перемещениями. Таким образом, РУС-2 обеспечивала возможность наблюдать за воздушной обстановкой в зоне радиусом до 100 км, производить оценку сил противника в зоне наблюдения и прогнозировать его намерения.
Если поступление данных о воздушной обстановке обеспечивалось не от одной станции РУС-2, а от нескольких, находящихся в оперативно-тактическом взаимодействии, а результирующая информация наносились на карту-планшет, то такая полнота и достоверность сведений в принципе представляла командованию ПВО данного района (зоны) возможность своевременно анализировать обстановку и более эффективно использовать свои средства в борьбе с воздушным противником. В этом плане с поступлением на вооружение в Войска ПВО станций обнаружения РУС-2 произошел огромный скачок в развитии средств воздушной разведки — от постов ВНОС, которые приходилось выдвигать на большое расстояние в направлениях вероятных маршрутов подлета противника и на которых наблюдатели, располагавшие только приборами, усиливавшими их собственные зрение и слух, и в условиях ночи и плохой видимости давали лишь ориентировочную информацию о направлении на самолеты противника, до радиолокационных станций, дававших надежную и более точную информацию, действовавших на значительно больших дальностях и при том независимо от времени суток и состояния погоды. Это явилось подлинной технической революцией в средствах воздушной разведки, коренным образом повлиявшей на эффективность противовоздушной обороны.
