Арсенал-коллекция, 2012 №05 (5) - Автор неизвестен (книга регистрации TXT) 📗
Пар для турбин вырабатывали шесть водотрубных котлов системы Ярроу, располагавшиеся попарно в трех котельных отделениях. Дымоходы всех шести котлов, а также вспомогательного котла, располагавшегося на главной палубе между дымоходами 2-го и 3-го котельных отделений, выводились в общую трубу. С каждой стороны трубы были выведены по три трубки аварийного сброса пара (от каждого котла), окруженные специальными площадками.
Котельная установка обеспечивалась необходимым вспомогательным оборудованием — насосами для перекачки топлива, циркуляционными насосами, нагнетательными вентиляторами и дистилляторами для котельной воды Два турбозубчатых агрегата системы Парсонса развивали суммарную мощность 85 000 л.с. при рабочем давлении пара 21 атм. и обеспечивали 32-узловую скорость полного хода. На испытаниях «25 де Майо» показал скорость 32,5 уз, мощность силовой установки при этом кратковременно достигала 116 000 л.с.
Турбины передавали вращение на два трехлопастных винта диаметром 4,06 м. Из-за линейного расположения силовой установки гребные валы имели разную длину и, соответственно, разные углы наклона. Это, в свою очередь, обусловило слегка отличавшиеся обводы корпуса в районе выхода гребных валов. В отличие от итальянских кораблей, ограждение винтов отсутствовало.
Запасы жидкого топлива и пресной воды располагались в междудонном пространстве, в отсеках двойного борта, а также в носовых и кормовых цистернах. Носовые располагались между шп. 66 и 86 и по высоте доходили до жилой палубы, кормовые, также доходившие до жилой палубы, находились между шп. 58 и 69. Максимальный запас топлива достигал 2300 т, нормальный — 1800 т. Дальность плавания на экономической 14-узловой скорости составляла 8030 миль (правда, в некоторых источниках приводятся цифры 7300 и даже 12 000 миль для той же скорости).
Экипаж, по первоначальному штату состоявший из 600 матросов и офицеров, впоследствии неизменно увеличивался в численности и доходил до 780 человек.
Размещение было традиционным: офицеры в каютах в корме, унтер-офицеры также в каютах, но в носовой части, матросы же для сна использовали гамаки, которые могли подвешиваться под подволок практически по всему кораблю. Основная масса размещалась в коридорах на верхней палубе вдоль обоих бортов, в помещении торпедных аппаратов, под носовой надстройкой, вокруг барбетов башен главного калибра, по бокам от ангара и впереди от него. На батарейной палубе места для подвески гамаков группировалась по бокам от носовой 190-мм башни, позади барбета носовой возвышенной башни и вокруг барбета кормовой, а также в небольшом кубрике перед ангаром. Наконец, небольшая часть экипажа располагалась на жилой палубе — вокруг барбета носовой возвышенной башни и перед барбетом кормовой, по бокам от рефрижераторного отделения. В этих же помещениях находились специальные шкафы для коек, куда они убирались на день.
После переноса катапульты с полубака на мидель отпала необходимость в ангаре, просторный объём которого использовали для размещения личного состава.
Корабельные плавсредства, состав которых в процессе службы менялся, первоначально включали шесть шлюпок. Два 8,5-м 10-весельных катера подвешивались на шлюпбалках в районе дымовой трубы (их спуск на воду обеспечивался лебедкой, расположенной у стенки надстройки), а на рострах размещались 12-м 16-весельный гребной катер и три моторных катера — командирский и два разъездных. Их спуск на воду и подъем на борт осуществлялся стрелой грот-мачты.
Первоначально крейсера комплектовались моторными катерами итальянского образца, но после модернизации, судя по фотографиям, их заменили катера собственного производства.
Спасательные средства дополнялись плотами различных размеров, которые размещались по бокам носовой надстройки и позади дымовой трубы с обоих бортов; после модернизации их число значительно увеличилось — на фотографиях можно видеть плотики, закрепленные на боковых стенках и барбетах орудийных башен.
Сборка паровой турбины одного из крейсеров
По свидетельству некоторых членов экипажа, в частности — Хорхе Альберто Хенеау, служившего с 1946 года на «25 де Майо» в чине инженер-лейтенанта, корабли были подвержены сильной бортовой качке, так как имели относительно небольшую метацентрическую высоту. Особенно мореходные качества ухудшились после модернизации, добавившей «верхнего» веса. Имеются сведения о сильной заливаемости кораблей в свежую погоду, особенно в носовой части, где постоянной головной болью моряков являлось проникновение воды в помещения под полубаком и в надстройке через двери и люки. Это свидетельствует о том, что итальянские стандарты судостроения, адаптированные для службы в Средиземном море, совершенно не удовлетворяли условиям службы в куда более бурных водах Южной Атлантики.
Не способствовала хорошей мореходности и небольшая высота надводного борта в носу — всего 6,5 м, тогда как, например, у итальянских крейсеров типа «Кондотьери» 1-й и 2-й серий, сопоставимых с «Альмиранте Брауном» по размерам, она достигала 8,3 м!
«Альмиранте Браун» получил свое название в честь национального героя Аргентины, ирландца по происхождению, Уильяма Брауна (27.6.1777 — 3.3.1857), считающегося отцом- основателем аргентинского флота. Как командующий флотом он принимал участие во всех войнах и вооруженных конфликтах, которые вела Аргентина в тот период. Крейсер стал третьим кораблем с таким именем. Девизом корабля было изречение в ходе битвы при Кильмес «Irse a pique antes que rendir» («Пойти ко дну, но не сдать штандарт»),
«25 де Майо» был назван в честь дня провозглашения независимости Аргентины, являющегося национальным праздником и отмечающегося ежегодно как день нации. Первым кораблем, носившим это имя, был флагман адмирала Брауна, все последующие корабли назывались в память о нем. Построенный в Италии крейсер оказался одиннадцатым по счету, носившим это имя. Девизом корабля стала фраза «Juremos con Gloria Morir» («Клянемся умереть со славой»).
Девизы обоим крейсерам были присвоены декретом №52- 380 от 29 ноября 1934 г. На кораблях девиз наносился бронзовыми буквами в передней части командно-дальномерного поста, стоявшего на боевой рубке. Эти надписи сохранялись до конца службы. Названия крейсеров сначала располагались на ахтерштевне под кормовым украшением, но в последующем были перенесены на борт в кормовой части, примерно в район расположения винтов.
Первыми потребовали замены быстро устаревшие бортовые гидросамолеты. Прогресс авиации в те годы шел буквально семимильными шагами, и бипланы Воут «Корсар» довольно быстро перестали удовлетворять требованиям времени. В феврале 1937 г. Аргентина закупила в США 15 самолетов-амфибий Грумман JF «Дак», получивших обозначение G-15, а позже —еще столько же экземпляров улучшенной модификации JF-2, получившей обозначение G-20. Они применялись базовыми эскадрильями морской авиации, а также стали приниматься на борт кораблей. К сожалению, эти самолеты с увеличенными габаритами не могли убираться в ангары крейсеров из-за узкого проёма люка и должны были постоянно находиться на катапульте, что вызывало значительные неудобства.[* Уместно вспомнить пример итальянцев, которые после появления гидроплана Ro-43 переделали под него ангарные люки на всех кораблях с подпалубным ангаром.]
Отличительные особенности крейсеров в различные период службы
1931
1939-1940
