Полководцы Украины: сражения и судьбы - Табачник Дмитрий Владимирович (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Во всяком практическом деле ошибки не только возможны, но и неминуемы; исследовать причины их – есть единственный залог на то, чтобы они впредь не повторялись.
– В военное время должен быть бит тот, кого били в мирное время, если только он встретится с небитым.
– Для развития в младших начальниках привычек самостоятельности, достоинства и уважения к самим себе нужно освобождение от страха ответственности: нужно помнить, что подчиненный начальник должен иметь и свое мнение и в критике его распоряжений не только не допускать громов и молний, но даже и то помнить, что всякое дело можно сделать на двадцать ладов и что наше мнение не есть лучшее потому только, что мы старше и что нам отвечать не имеют права.
– Там, где человек привык всего бояться, где его энергия притуплена, нравственная самостоятельность преследуется как нечто вредное, там он по необходимости будет бояться и неприятеля; не настолько, может быть, чтобы бегать от него при первой стычке, но настолько, чтобы носить вечно с собой язву нравственного убеждения в невозможности его победить.
– Кто приучен бояться палки, тот уже поэтому самому будет расположен бояться и штыка, как однородного с нею оружия.
– Нравственная дряблость – прямое следствие муштры; забивая энергию в подчиненных, не дают практики и своей собственной и, чем больше муштруют солдат, тем слабее бывают начальники, как только выходят из комфортабельной мирной обстановки.
– Солдат только тогда и хорош, когда он человек в полном значении этого слова.
– Успех развития солдата умственного и нравственного, независимо от метода занятий, обусловливается преимущественно манерой обращения: вести его так, чтобы он, узнав свою специальность, не переставал быть энергическим и толковым человеком.
– Нужно взывать к возвышенным сторонам человеческой природы и не только не подавлять, а напротив – укреплять их в солдате.
– Дисциплина заключается в том, чтобы вызывать на свет Божий все великое и святое, таящееся в глубине души самого обыкновенного человека; она не пассивное самоотречение, выбиваемое палкой (страхом) и измором, не то повиновение, которое не идет далее буквального исполнения приказания, да и то на глазах; а самоотвержение человека, себя уважающего и потому расположенного дать больше, нежели требует формальный долг.
– Человек – существо чрезвычайно странное: он всегда превращается в то, за что его принимают в практических отношениях к нему Так, например, не говорите ему, что он человек, и не держите речей о нравственном достоинстве, о высоком назначении и прочее, но обращайтесь с ним как с человеком, и он разовьется и умственно, и нравственно. Наоборот: рассказывайте ему двадцать раз на день о человеческом достоинстве и о всем прочем, но в то же время обращайтесь с ним как с набитым дураком или со зверем, и, как бы вы ни красноречиво рассказывали ему о достоинстве человека и о прочем, он все-таки отупеет или обратится на известный процент в зверя.
– Усомниться в способности человека быть самостоятельным и здравым может только тот, кто сам раб в душе.
– Ведет себя достойно пред неприятелем только тот, кто ведет себя достойно пред начальником.
– Человек массы столь же ценит и уважает силу, сколько презирает бесхарактерность, каприз.
– Для массы, как для ребенка, нет слов, а есть только факты, практика, пример.
– Привычки массы, ей раз привитые, не должны быть нарушаемы без особо важных причин.
– Авторитет утверждается за тем, кто во имя дела и его не боится потерять.
– Одностороннее развитие уничтожает в солдате человека, и он, встречаясь с ополченцем, меньше его знающим, но больше его человеком, уступает ему.
– В военном человеке должно прежде всего развивать и укреплять веру в себя.
– В военном человеке воспитание характера, воли должно быть поставлено выше всего и прежде всего.
– На одну субординацию, не обращая внимания на человека, можно опереться только тогда, когда царит благоденственный мир, когда найдутся силы, чтоб сломить какой угодно характер, какое угодно самолюбие, но в военное время нужно иметь в виду и человека.
– Теперь самоуважение в солдате не только не вредно, но необходимо для успеха в бою.
– В бою часто вместо опытных командиров являются импровизированные, и массы предоставляются, в конце концов, самим себе, можно ли выйти с честью из подобных положений с помощью чего-либо иного, кроме бодрого и здорового духа?
– Из самоотвержения происходит способность не приходить в уныние в самых отчаянных положениях.
– Во всех современных армиях не обращено почти никакого внимания на развитие упорства и способности не приходить в отчаяние ни от каких враждебных случайностей.
– Самоотвержение освящает повиновение, оно злейшее иго делает благим, тягчайшее бремя – легким.
– Перед работой не отступают люди, для которых долг и честь не пустые слова.
– Как только у обучаемых укоренится убеждение в том, что они неспособны усвоить дело, тут гроб успеху, ибо человек так устроен, что если он уверовал в свою неспособность к чему-либо, то уж этому на выучится, сколько бы его ни учили, до тех пор, пока не выкинет из головы того, что он неспособен.
– Для успеха дела необходимо укоренение в солдате веры в то, что начальник требует от него дела и только дела; это лучшее пособие дисциплине в мирное время и единственная ее опора в военное время.
– В уставе о службе внутренней есть существо, дух, есть и обряд; начать с того или с другого – далеко не все равно; как не все равно ослушаться, например, приказания или забыть застегнуть пуговицу.
– К уставу более, нежели к какому-либо другому сборнику законоположений, применима та истина, что закон критиковать можно, ибо в этом лежит залог его усовершенствований; но в то же время должно и, безусловно, его исполнять, пока он не отменен, это отношение рациональнее того, при котором не критикуют законов, но и не исполняют их.
– Кто обряд ставит на одну доску с обязанностями, у того рано или поздно, но неминуемо, обряд вытеснит обязанности.
– Устав – книга; он говорит, что должно быть, но не говорит, как добиться, чтобы оно было.
– Устав для нас, а не мы для устава; время есть – делать все как положено, а нет – по здравому смыслу.
– Должно быть, внешний порядок не Бог знает какое действительное средство утверждения дисциплины, если не дисциплинирует своих собственных приверженцев.
– Обыкновенно бывает так, чем больше муштруют солдат, тем больше начальники забывают, что для них тоже есть дисциплина.
– Войска должны быть обучаемы не одному сохранению механического порядка, но и тому, чтобы, утратив его, они не теряли порядка внутреннего, то есть способности подчиняться воле старших и исполнять тактические назначения.
– Исполнение обязанностей менее важных является попутно, при исполнении обязанностей коренных, существенных.
– Должно вести занятия, сообразуясь с конечной целью, которую следует иметь в виду; только под влиянием постоянной мысли о конечной цели занятия можно остеречься от увлечений второстепенными предметами в ущерб существенно необходимому.
– Педантизм есть именно тот яд, который убивает лучшую систему, вытесняя из нее дух и обращая в безжизненную форму; (есть область, где педантизм не только уместен, но и обязателен, необходим – это в сбережении сил солдата).
– Сбережение людей – святейший долг каждого начальника; время, назначенное на работу, на нее действительно должно и уходить, а не на бездельные ожидания или на равнения, двадцать раз возобновленные; лишнее утомление то же, что и недостаток пищи; свести концы с концами можно только в госпитале или на кладбище; суетня, рабский шал, дерганье, ерзанье – бьют вернее пули; в мирное время нужно приучить никуда не торопиться и никуда не опаздывать; человек создан из мяса и костей, а не из железа (да и железо не все выдерживает); требуйте от него усилий, даже и тяжелых, но во имя дела и только во имя дела; но за пределами дела – сбережение самое педантическое; ни лишнего шага, ни лишней минуты ожидания.
