Радиоэлектронный шпионаж - Анин Борис Юрьевич (книги онлайн бесплатно серия txt) 📗
В середине 70-х годов в СБС было положено начало еще двум радиошпионским операциям против СССР. В ходе одной из них, получившей название «Козерог», перехватывалась вся дипломатическая переписка между Москвой и советским посольством в Оттаве. Другая была названа «Килдеркин» и имела целью улавливание электронного излучения от оборудования, установленного в стенах посольского комплекса СССР. Был момент, когда показалось, что операция «Килдеркин» сулит крупную удачу. Сотрудники СБС перехватили видеосигнал, исходивший из здания советского посольства. Через несколько месяцев упорной и кропотливой работы этот сигнал был преобразован в изображение на экране монитора. Оказалось, что он принадлежал видеокамере, поставленной при входе в посольство и использовавшейся охранниками для наблюдения за прилегающей улицей.
ПО ПРОСЬБЕ СОЮЗНИКОВ
В 1977 году пришла очередь СБС подвергнуться жесткому нажиму со стороны АНБ, какой испытало на себе ОСНИС шестью годами ранее. Американцы в очередной раз решили, что их канадские коллеги слишком прохладно относятся к сбору радиошпионских данных за рубежом в то время, как АНБ и ЦПС с большим риском добывают ценную информацию и для себя, и для своих союзников. Уступив сильному давлению, оказанному на нее директором АНБ, в конце 70-х годов СБС обследовала несколько канадских посольств для выяснения целесообразности установки в них аппаратуры перехвата. Список посольств был заранее согласован с АНБ. В 1981 году СБС свила себе радиошпионское гнездо в Каракасе. Вслед за столицей Венесуэлы наступил черед Абиджана, Бухареста, Кингстона, Нью-Дели, Мехико, Пекина и Рабата.
В результате к концу 80-х годов роль и авторитет СБС в радиошпионском сообществе Запада возросли настолько, что ее отношения с АНБ и ЦПС изменились в корне.
Из безропотной помощницы американцев и англичан СБС постепенно превратилась в их полноправную союзницу и стала действовать вполне самостоятельно, без постоянной оглядки на США и Англию.
В 70-е и 80-е годы США и Англия неоднократно обращались к руководству СБС с просьбой помочь им в проведении радиошпионских операций, которые АНБ и ЦПС были не в состоянии осуществить своими силами ввиду ограничений, накладываемых законодательством этих двух стран на подобного рода деятельность. Так, в 1975 году СБС оказала помощь АНБ в определении местонахождения коротковолнового передатчика, выходившего в эфир в окрестностях Вашингтона. А восемь лет спустя по просьбе английского премьер-министра Тэтчер СБС организовала радиошпионское наблюдение за некоторыми членами правительственного кабинета Англии с целью проверки их лояльности по отношению к Тэтчер.
В начале 1987 года американцы и англичане вновь постучались в дверь СБС с просьбой о помощи. На этот раз речь шла о том, чтобы выручить АНБ и ЦПС из трудного положения, в котором они оказались в Москве. Годом раньше сотрудники американского и английского посольств отметили появление подозрительного фургона на прилегающих московских улицах. А некоторое время спустя стало наблюдаться постоянное «зашумление» частот, на которых работала аппаратура перехвата, установленная в обоих посольствах. Очевидно, специально оборудованный фургон зафиксировал излучение, источником которого она служила, и в КГБ были приняты эффективные меры. Неожиданное включение и выключение радиошпионской аппаратуры нисколько не помогало избавиться от помех, поскольку почти одновременно с ней включались и выключались советские «шумовики». Не видя других путей решения неожиданно возникшей проблемы, США и Англия попросили Канаду взять на себя осуществление перехвата в Москве.
Операция получила название «Сфинкс». На ее осуществление СБС понадобилось около четырех месяцев. За это время в Москву под видом обслуживающего персонала посольского узла связи были присланы пять сотрудников СБС. Переезд посольства в другое, более подходящее и просторное здание позволил установить аппаратуру перехвата, прибывшую в советскую столицу под предлогом замены устаревшего коммуникационного оборудования на новое. Уже летом 1987 года канадцы смогли приступить к круглосуточному перехвату, не осложненному никакими помехами с советской стороны.
НЕМЦЫ
Что нельзя командовать шепотом, это доказано опытом.
К. Прутков. Сочинения
ЭФИР БУДЕТ ЗА НАМИ, ВРАГ БУДЕТ РАЗБИТ!
Немецкий радиошпионаж против СССР во время Второй мировой войны в стратегическом отношении был малоэффективен и не имел какого-либо существенного успеха. В середине 1940 года, когда Гитлер принял решение напасть на Советский Союз, у немцев на Востоке не было никаких технических средств для ведения радиошпионажа. Спустя год, когда Гитлер начал войну с СССР, созданная с нуля немецкая служба перехвата уже приступила к добыванию информации о советских войсках. В результате материалы радиошпионажа вместе с опросами военнопленных составляли для Германии основную массу (90 процентов) всех шпионских данных о ходе военных действий на Восточном фронте.
С присущей им методичностью немцы разбили фронтовую линию на отрезки протяженностью от ста до полутораста километров, каждый из которых обслуживался одной-двумя радиошпионскими ротами, подчиненными штабу соответствующей армии. Кроме того, в состав радиорот батальонов связи каждой пехотной дивизии были включены радиошпионские взводы, а на особо важных участках боевых действий дополнительно размещались стационарные радиошпионские пункты. Все эти подразделения вели усиленное наблюдение за радиопередатчиками противника, чтобы, используя данные перехвата, выявлять дислокацию его частей, местоположение штабов, характер действий войск. Они также стремились навязать радиостанциям противника дезориентирующие радиограммы, которые обычно фабриковались следующим образом. В перехваченных радиограммах сначала переставлялись отдельные цифровые группы, затем эти фальсифицированные радиограммы объединялись в одну, которая передавалась в эфир на нужных частотах. В результате радиостанции противника занимались приемом бесполезных сообщений, которые отвлекали их от нормальной работы в боевых сетях связи. У некоторых командиров Красной Армии даже отмечались случаи так называемой радиобоязни: из опасения быть услышанными врагом ими принимались необоснованно крайние меры, вплоть до полного запрещения радиосвязи или перенесения радиостанции на такое расстояние от командного пункта, что пользоваться ею было весьма затруднительно.
Криптоанализом перехваченных шифровок занимались радиошпионские роты. Хотя радиошпионские взводы немцев не брезговали перехватом таких шифрованных радиограмм, которые легко поддавались дешифрованию, из-за отсутствия квалифицированного персонала они в основном отслеживали незашифрованные радиопередачи. Пересылка криптограмм, перехваченных радиошпионскими взводами, в расположение радиошпионских рот считалась излишней, так как на их доставку и дешифрование понадобилось бы слишком много времени, что делало ничтожной ценность полученной информации. При оценке подслушанных переговоров противника, шедших открытым текстом, немцы очень осторожничали, боясь умышленного введения в заблуждение. При представлении итогового донесения, составленного на основе таких переговоров, от исполнителя обязательно требовалось указывать на возможность дезинформации.
Однако немцы спохватились слишком поздно, чтобы создать отлаженную и эффективную систему перехвата и дешифрования важных шифрсообщений своего противника на Восточном фронте. Как утверждал начальник оперативного штаба при ставке верховного главнокомандования генерал Йодль, «нам никогда не удавалось перехватить и прочесть шифрованные радиограммы Ставки, штабов фронтов и армий». Например, немецкая группа армий «Север» совсем не читала советские шифртелеграммы, содержавшие сообщения стратегического характера, а из общего числа перехваченных шифртелеграмм с информацией для среднего (на уровне бригады) и низшего звена было прочитано менее трети. Добытые шпионские данные за редким исключением обрабатывались своевременно, и приобретенная таким образом информация на практике почти не использовалась. Сведения тактического характера, полученные немцами с помощью радиошпионажа, могли в лучшем случае способствовать успехам местного значения. По свидетельству того же Йодля, немецкий «радиошпионаж, как и все прочие виды шпионажа, ограничивался только тактической зоной». Явная неспособность немецких криптоаналитиков вскрыть советские военные шифрсистемы стратегического значения заставила их впоследствии признать, что, хотя Россия и проиграла Первую мировую войну в эфире, Вторую она сумела выиграть. Впрочем, и не только в эфире.
