Морские дьяволы. Из жизни водолазов-разведчиков Балтийского флота ВМФ - Державин Александр (книги без регистрации .txt) 📗
Расширение ЭПРОНа потребовало подготовки тысяч водолазов-специалистов, поэтому в 1925 годув Крыму, в городе Балаклаве, были открыты водолазные курсы, преобразованные затем в первый в стране водолазный техникум. Глубокая незамерзающая бухта Балаклавы позволила производить спуски круглый год. Здесь же, наряду с обучением и повышением квалификации, начались весьма важные научно-исследовательские работы, которые шли по двум направлениям: усовершенствование водолазной и судоподъемной техники и изучение влияния повышенного давления на организм человека при глубоководных спусках. Данную работу возглавила Военно-медицинская академия. Количество профессиональных водолазов росло с необычайной быстротой. Через девять лет после создания ЭПРОНа их насчитывалось уже порядка четырех с половиной тысяч. Для выполнения специальных подводных задач из особо подготовленных водолазов Экспедиции были сформированы группы минеров.
В 1927 году решением Центрального исполнительного комитета и Совета народных комиссаров для судов ЭПРОНа были введены кормовой флаг и вымпел, а кадровому составу Экспедиции дано право ношения формы и знаков различия Военно-морских сил.
В 1931 году ЭПРОН из состава ОГПУ была передана в ведение Народного комиссариата путей сообщения, а в 1936 году – во вновь созданный Народный комиссариат водного транспорта.
В 1941 году Экспедиция подводных работ особого назначения вошла в состав Военно-морского флота СССР, сохранив на первое время свое первоначальное название.
За годы своей деятельности Экспедиция успешно провела большое количество судоподъемных, аварийно-спасательных, подводно-технических и специальных работ. К наиболее известным относятся: подъем кораблей эскадры Черноморского флота, затопленных в районе города Новороссийска 18 июня 1918 года; подъем ледокола «Садко»; подъем и буксировка в Кронштадт британской подводной лодки «L-55», которая в 1919 году в бою у острова Сескар в Финском заливе попала на минное поле и, подорвавшись, затонула (после ремонта эта подлодка вошла в состав Балтийского флота); спасение ледоколов «Малыгин» у берегов Шпицбергена и «Александр Сибиряков» у Новой Земли; обеспечение важных операций оборонного значения по проводке по Беломорско-Балтийскому каналу из Балтийского моря на Север эскадренных миноносцев, сторожевых кораблей и подводных лодок для формирования Северной военной флотилии (с 1937 года – Северный флот). Всего с 1923 по 1941 год эпроновцы осуществили подъем с глубин около 450 кораблей и судов, оказали помощь 188 судам, терпящим бедствие.
С 1932 года специализированные предприятия Советского Союза стали выпускать подводные спасательные индивидуальные дыхательные аппараты типа «ВМА-Э1» и четыре варианта индивидуальных кислородных дыхательных аппаратов типа «Э» («ЭПРОН-2, 3, 4, и 5»), сконструированные коллективом инженеров и врачей-физиологов, работавших в Экспедиции подводных работ особого назначения. Толчком к созданию этих аппаратов послужил трагический случай, происшедший в 1931 году. Тогда, при отработке задач боевой подготовки, в водах Балтийского моря на глубине чуть более 80 метров затонула подводная лодка «Рабочий» (бывшая «Ерш»), проходившая под номером «9», весь экипаж которой погиб из-за отсутствия индивидуальных подводных спасательных средств выхода из нее.
С каждым годом подводные дыхательные аппараты совершенствовались, создавались новые – типа «ИПА» и «ИСА-М». Одновременно разрабатывались и модернизировались разнообразные водолазные гидрокомбинезоны и гидрокостюмы как «сухого», так и «мокрого» типов. С 1933 года широкое распространение получают легководолазные боты и ласты, а также съемные маски, предназначенные для изоляции и защиты лица пловца от воды. Затем появляются совершенные, современных форм, дыхательные трубки.
Небольшие кислородные подводные индивидуальные дыхательные аппараты в комплекте с гидрокомбинезонами получили широкое распространение на подводных лодках, надводных кораблях и в инженерных воинских частях флота и армии. Водолазов, работающих в таком снаряжении, стали называть легководолазами.
В 30-е годы по инициативе руководства Военно-морского флота и ЭПРОН впервые в Советском Союзе стали практиковаться погружения под воду с кислородными дыхательными аппаратами в спортивных целях. Расчет здесь был весьма прост. В случае войны выносливых, хорошо подготовленных спортсменов-подводников и пловцов можно без большой затраты времени на подготовку использовать в вооруженных силах для выполнения разведывательных задач и проведения диверсионных операций (подрыв кораблей в базах, разрушения гидротехнических сооружений и других важных объектов на воде, под водой и на берегу).
Этот вывод можно проиллюстрировать на примере многократного чемпиона СССР по плаванию, заслуженного мастера спорта Леонида Карповича Мешкова (1916–1986), который в годы Второй мировой войны попал служить в войсковую разведку. Однажды в качестве командира разведывательного отряда он с подчиненными был направлен в тыл врага. Изучив расположение огневых точек противника, разведчики стали возвращаться, но при подходе к реке попали в засаду. Напарнику Мешкова осколком оторвало кисть руки, а ему самому задело лопатку. Подхватив здоровой рукой раненого, Мешков добрался до воды и поплыл лишь с помощью ног. Он благополучно переплыл реку, спас товарища и доставил разведывательные сведения. Конечно, назвать группу Мешкова боевыми пловцами было бы преувеличением – не тот размах операции, да и подводное снаряжение не применялось, зато этот эпизод наглядно показывает возможные резервы для разведывательных служб, хотя бы для подразделений войсковой разведки.
С середины 30-х годов в СССР появилась реальная возможность создать мобильные разведывательно-диверсионные группы легководолазов, но отрыв водолазной службы от интересов Военно-морского флота и частая смена руководства разведывательных служб армии и флота, а также ошибочная концепция на вооруженную борьбу и организацию вооруженных сил в предвоенные годы не способствовали этому. А ведь были и в то страшное время сталинских репрессий энтузиасты-одиночки, которые настойчиво пытались представить высокому военному начальству нестандартные методы использования индивидуальных подводных средств спасения – легководолазного снаряжения в боевых разведывательных и диверсионных операциях.
22 октября 1938 года произошло событие, которое с полным основанием можно занести в историю боевых пловцов России. В тот осенний день в бухте Улисс около города Владивостока было проведено первое в истории Военно-морского флота России необычное показательное учение по высадке через торпедный аппарат подводной лодки, находящейся под водой, группы легководолазов для разведки и проведения диверсии на берегу. Руководили выпуском и возвращением в подводную лодку морских разведчиков-диверсантов инициаторы данного учения военврач 1-го ранга Илья Ильич Савичев, военврач 3-го ранга Николай Карпович Кривошеенко и флагманский специалист флота военинженер 3-го ранга Григорий Федорович Кроль.
В ходе специальной учебной операции боевые пловцы продемонстрировали Военному совету Тихоокеанского флота во главе с его командующим флагманом 2-го ранга Николаем Герасимовичем Кузнецовым (1900–1974) возможности разведчиков, оснащенных легководолазным снаряжением с доработанным индивидуальным кислородным дыхательным аппаратом типа «ЭПРОН-4».
По плану операции боевые пловцы на борту подводной лодки «ГЦ-112» типа «Щука» (командир ПЛ (подводная лодка. – Примеч. ред.) – капитан 3-го ранга Берестовский) 13-го дивизиона подводных лодок ТОФ подошли к входу бухты, перегороженному противолодочными сетями, для наглядности отмеченными оранжевыми буйками. На расстоянии около двух кабельтовых от сетей подлодка застопорила ход, и разведдиверсанты в подводном положении лодки покинули ее, после чего скрытно, под водой, перерезав сети, проникли в бухту. Под действием волны, течения и ветра перерезанные сети стало сносить в стороны, что обеспечило возможность, при необходимости, проникновения в бухту боевых кораблей.
