Сто великих операций спецслужб - Антонов Владимир Сергеевич (читаем книги онлайн TXT) 📗
Благодаря махинациям с витринным стеклом, Япония, не имеющая природных запасов древесины, в конце XX века заняла третье место, после Испании и Италии, по экспорту на мировой рынок экологически чистой мебели.
В 1978 году японская фирма «Асахари» обратилась в Министерство внешней торговли СССР с просьбой сдать ей в аренду на два года участок прибрежной зоны в районе поселка Озерновский, что на юго-восточной оконечности Камчатского полуострова.
Свое намерение руководство «Асахари» мотивировало потребностью возвести в указанном районе базу отдыха для экипажей рыболовецких судов, ведущих промысел в нейтральных водах Охотского моря.
Советская сторона пошла навстречу руководству «Асахари», контракт был заключен. Однако, по наблюдениям советских пограничников, японцы отнюдь не торопились с возведением базы отдыха, сосредоточив все внимание на вывозе так называемого «черного песка» из прибрежной зоны.
Свои действия (вернее, бездействие) руководство «Асахари» объясняло проведением подготовительных работ для последующего возведения коттеджей, причалов и т. п. Вместе с тем МИД Японии поспешил заверить советскую сторону, что песок попросту сбрасывается в море.
По указанию председателя КГБ СССР Юрия Андропова для отслеживания маршрутов движения японских судов с песком на борту была подключена космическая разведка.
Выяснилось, что «черный песок» бережно доставляется в Японию, где скрупулезно, до песчинки, складируется в специальных водозащитных ангарах.
По распоряжению Андропова в спецлабораториях КГБ был проведен химикобиологический анализ вывозимого японцами «черного песка». Было установлено, что песок, прозванный местными жителями «черным», есть не что иное, как вулканический пепел периодически действующего вулкана Майон, расположенного неподалеку от острова Катандуанес (Филиппины).
Майон выбрасывает в прибрежные воды Филиппинского моря вулканический пепел, который по дну Идзу-Бонинского и Японского желоба тихоокеанским течением выносится только на побережье Камчатки, конкретно — в район поселка Озерновский.
Лабораторные исследования «черного песка» показали, что он буквально перенасыщен редкоземельными элементами: скандием, иттрием, лантаном и лантанидами. Кроме того, в нем обнаружили высокое содержание золота и платины.
Прибрежная зона в поселке Озерновском — это единственное место на Земле, где открытым способом можно добывать редкоземельные металлы.
Скандийсодержащие ферриты — это элементы памяти всех компьютеров, а сплавы скандия — перспективные конструкционные материалы в авиации и электротехнике. Иттрий используется в качестве легирующей добавки для повышения электропроводности радиодеталей. Лантан и лантаниды — в электронике, лазерной и оптической технике.
В 1979 году из Комитета госбезопасности в ЦК КПСС ушла докладная записка, в которой, в частности, отмечалось: «…Своими достижениями японская радиоэлектронная промышленность во многом обязана “черному песку”, обманным путем вывозимому с юго-восточного побережья Камчатского полуострова».
Вслед за этим Министерство внешней торговли в одностороннем порядке расторгло договор об аренде японцами прибрежной полосы в районе поселка Озерновский, а МИД СССР направил японской стороне ноту протеста.
Лаборатория на колесах
В то время как в США в интересах национальной безопасности строились скоростные автодороги, СССР с этой же целью расширял и модернизировал свои железнодорожные магистрали. В ЦРУ хорошо знали, что советские стратегические ракетные комплексы разрабатывались и производились на западе и в центре страны, а затем по Транссибирской железнодорожной магистрали перевозились на восток, где устанавливались и нацеливались на объекты на территории Соединенных Штатов. К началу 1980-х годов американцы располагали информацией о местонахождении всех наших стратегических ядерных ракет постоянного базирования. Однако они не имели данных о наших передвижных ракетных комплексах (по американской классификации — MIRY) с десятью боеголовками индивидуального наведения, установленных на железнодорожных платформах и закамуфлированных под пассажирские вагоны. И тогда на помощь американцам пришли японцы…
В середине 1980-х годов частная японская фирма «Сетику» привлекла внимание контрразведчиков Приморья тем, что в течение полугода регулярно, раз в месяц, доставляла в порт Находка фаянсовые вазы для последующей отправки их в Гамбург.
Казалось, придраться не к чему: сопроводительные документы всегда в полном порядке, груз нейтрален, опасности для окружающей среды (и интереса для грабителей!) не представляет, находится в опломбированном металлическом контейнере на открытой железнодорожной платформе. И все же некоторые особенности «фаянсового экспорта» настораживали.
«Ладно бы экспортировались вазы, представляющие художественную ценность, а то ведь — обыкновенные горшки! — рассуждал начальник УКГБ по Приморскому краю генерал-майор В., вновь и вновь возвращаясь к вопросу о перевозке изделий японских ремесленников. — Стоит ли овчинка выделки? Ведь черепки, которым грош цена в базарный день, везут почему-то в страну, которая славится саксонским фарфором! Почему? Да и провоз багажа через весь Союз по Транссибирской магистрали — путешествие не из дешевых. Выходит, после погашения накладных и транспортных расходов керамические горшки должны стоить как золотые. Точно, здесь что-то не так! Лучше, как говорится, перебдеть, чем недобдеть, а потому заведем-ка мы дело оперативной проверки “ Горшечники”».
Обычный грузовой контейнер мог содержать шпионскую начинку
Свои соображения шеф Приморской контрразведки изложил в шифртелеграмме во Второе главное управление (ВГУ) КГБ СССР.
Сотрудники 5-го (японского) отдела ВГУ вскоре установили, что «Сетику» тесно сотрудничает с крупной американской фирмой, работающей в радиоэлектронной отрасли военно-промышленного комплекса США, и, по сути, находится у нее на содержании, так как уставный капитал японской фирмы на 80 % американского происхождения. По данным закордонных источников, это обстоятельство было самым оберегаемым секретом «Сетику».
Происками ВПК Соединенных Штатов занимался 1-й (американский) отдел, поэтому шифртелеграмма из Приморья была доложена генерал-майору Красильникову. Он поддержал главу Приморского управления и принял решение: как только очередной контейнер поступит в Находку, туда из столицы для проведения негласного досмотра груза вылетит группа экспертов.
Платформу с таинственным контейнером отцепили от основного состава и отогнали в тупик. Срезали пломбы, распахнули двери. По всей длине контейнера от пола до потолка были сложены аккуратно упакованные ящики. Вскрыли первый… второй… десятый. Лишь после того как были вытащены наружу и распотрошены более пятидесяти ящиков, поисковики наткнулись на фанерную перегородку, за которой скрывалось достаточно просторное помещение, размером с ванную комнату, загроможденное загадочной аппаратурой. Не контейнер — кабина космического корабля!
При более тщательном обследовании, проведенном уже в Москве, было установлено, что контейнер оборудован сложной системой с блоками регистрации гамма-излучений, питания, накопления и обработки поступавшей информации. Кроме того, в контейнере находились термолюминесцентные дозиметры и фоторегистрирующая аппаратура. Система была автономна, управлялась компьютером без вмешательства человека.
Внимательно изучив всю эту фантастическую аппаратуру, эксперты пришли к выводу, что в контейнере находится специальная лаборатория, способная собирать и накапливать информацию на протяжении всего пути от Находки до Ленинграда.
Специалисты также установили, что уникальная разведывательная система по дороге фиксировала наличие мест, где проводилась выемка атомного сырья, а также производственные объекты по его переработке. Она была способна засечь транспорт, на котором перевозились компоненты атомного производства, и даже определить направление его движения.
