Бомба для дядюшки Джо - Филатьев Эдуард Николаевич (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
«История работ над атомной бомбой в нацистской Германии запутана и таинственна. Несмотря на усилия историков, многое в ней остаётся неясным, В одном серьёзном исследовании сказано:
«Неудачи Германии в деле создания атомной бомбы и атомного реактора часто объясняют слабостью её промышленности в сравнении с американской. Но, как мы теперь можем видеть, дело заключалось не в слабости немецкой промышленности. Она-то обеспечивала физиков необходимым количеством металлического урана».
Действительно, семь с половиной тонн урана было произведено уже в 1942 году.
Мнения историков расходятся: одни считают, что немецких физиков преследовали неудачи, бомба не получалась из-за просчётов, досадных случайностей. Другое полагают, что и Гейзенберг, и Вайцзеккер, и Дибнер незаметно саботировали атомные работы. Их неудачи — не случайность, а умысел. Они ясно понимали, что нельзя давать в руки Гитлеру столь страшное оружие. Делали вид, что занимаются изготовлением, темнили, ловко использовали льготы, избавляя от армии талантливых учёных, спасали немецкую физику. Не науку ставили на службу войне. "Война — на службу немецкой науке! " — вот каков был их лозунг».
Об истинной роли немецких физиков-ядерщиков в Атомном проекте Третьего Рейха историки спорят до сих пор. Но все они единодушны в одном: руководство Германии слишком пренебрежительно относилось как к научным исследованиям, так и к самим учёным.
Даниил Гранин писал:
«История отомстила гитлеровцам за пренебрежение наукой, за презрение к высоколобым, за ненависть к интеллекту, к своей собственной культуре».
И вот Вторая мировая война завершилась. Для одной стороны — сокрушительным поражением, для других — небывалой победой.
Анатолий Петрович Александров вспоминал:
«В 1945 году впервые за войну нам разрешили отпуска. Борода, когда я его как-то встретил, сказал, что пойдёт в отпуск, когда сделает своё дело. Он практически не почувствовал облегчения с концом войны. Нагрузка его непрерывно росла, дело разворачивалось грандиозно, лабораторная стадия теперь сопровождалась крупными проектными работами, огромными и разнообразными заказами в промышленности».
Да, дела советских ядерщиков пошли хорошо. Только бомбы они ещё не сделали.
А их коллеги в Соединённых Штатах Америки совершили, казалось, невероятное: американская бомба была почти готова! Многим её создателям хотелось, чтобы война в Европе завершилась атомным взрывом над Берлином — этим своеобразным апофеозом возмездия сил добра силам зла. Этот урок должен был навечно запечатлеться в памяти человечества.
Однако за океаном были и такие учёные, которые считали, что, даже наказывая зло, ни в коем случае нельзя допускать, чтобы погибли ни в чём не повинные люди. Среди этих «несогласных» были и авторы письма, которое подписал Альберт Эйнштейн. 12 мая 1945 года оно лежало на столе президента в Белом доме.
Но с этим посланием Франклину Рузвельту ознакомиться было не суждено, письмо так и осталось непрочитанным — 12 мая 32-ой президент Соединённых Штатов скончался.
Глава десятая
Начало атомной эры
Первые мирные недели
«Атомные полковники», появившиеся в капитулировавшей Германии, развернули активную деятельность. Кикоин и его товарищи сумели-таки найти немецкий уран, точнее, окись урана в виде жёлтого порошка. «Спецметалл», как он назывался в сопроводительных документах. Около 100 тонн. В бочках. На одном из заводов в городке Грюнау.
О том, как поступили «полковники» со своей находкой — в очерке физиков Евгения Михайловича Воинова и Анны Григорьевны Плоткиной «Берлин, 1945 г.»:
«С помощью коменданта мобилизовали население, и погрузка была закончена в течение одного дня. Груз был направлен в Берлин, а затем в качестве военного трофея — в СССР.
По накладным всё же не хватало 12 тонн «спецметалла». Нашли место, где он должен был находиться. Это место оккупировали наши моряки, которые использовали порошок для окраски судов. Моряки ни за что не хотели отдавать свои трофеи «какой-то пехоте». С помощью морского командования всё же удалось вернуть эти 12 тонн, и их тоже отправили в СССР».
Много лет спустя (уже после взрыва первого советского атомного «изделия») Курчатов скажет Харитону, что уран, вывезенный в СССР из Германии, сократил срок изготовления бомбы на год.
В 1945-ом из поверженной Германии в Советский Союз вывозили не только уран, но и оборудование физических институтов и лабораторий. Это было необходимо ещё и потому, что, по словам физика Юрия Соколова…
«Отечественная промышленность, сильно пострадавшая во время войны, не могла снабдить нас всем необходимым, и поэтому основными источниками приборов и материалов служили репарационные поставки из Германии и поступления по ленд-лизу».
Кроме «приборов и материалов» в СССР поступали также люди — те, кто имел отношение к атомному проекту Третьего Рейха. 9 мая был подписан акт о капитуляции Германии, и уже на следующий день руководитель немецкой исследовательской лаборатории электронной физики направил на имя Сталина письмо:
«Г-ну председателю Совета Народных Комиссаров СССР..
С сегодняшнего дня я предоставляю в распоряжение Советского правительства мои институты и самого себя.
С совершенным почтением Манфред фон Арденне».
В ту победную весну многим казалось, что события развиваются с невероятной стремительностью!
15 мая Берия и Курчатов составили докладную записку Сталину, в которой (наконец-то!) содержался долгожданный утвердительный ответ:
«В результате проведённых работ выяснилось, что использование внутриатомной энергии возможно…»
Возможно!!!
Ура науке страны Советов!
Но этим «утвердительным ответом» Берия и Курчатов не ограничились. Они принялись знакомить Сталина со своими грандиозными замыслами. Подчёркнутые слова в записке вписаны от руки — чтобы тот, кто перепечатывал этот документ, не разгадал самый главный секрет страны Советов:
«В качестве первоочередной задачи ставится задача спроектировать в 1945 г. завод диффузионного получения урана-235 с тем, чтобы в 1946 г. построить его, а в 1947 г. получить уран-235 и испробовать его в опытных конструкциях атомного снаряда-бомбы».
Иными словами, вождь ставился в известность, что раньше 1948 года атомную бомбу сделать не удастся. Но она была обещана! И это являлось колоссальным прогрессом!
Содержание записки Сталин одобрил.
И тотчас последовали Постановления ГКО, на основании которых утверждались планы, расширялись штаты, а также увеличивались производственные мощности «предприятий» 9-го Управления НКВД СССР, специально созданного для атомных нужд страны.
18 июня 1945 года заместитель наркома внутренних дел СССР Авраамий Павлович Завенягин (тот самый, что в конце 30– годов был сослан строить завод в Норильске) и генерал Василий Алексеевич Махнёв подали Берии докладную записку. В ней, в частности, отмечалось:
«Докладываем, что в соответствии с Постановлением Государственного комитета обороны и Вашим приказом в Германии демонтированы и отгружены в Советский Союз следующие предприятия и учреждения…
Всего погружено и отправлено в СССР 7 эшелонов — 380 вагонов…
Вместе с оборудованием физических институтов и химико-металлургических предприятий в СССР направлены 39 германских учёных, инженеров, мастеров и, кроме них, 61 человек — членов их семей, а всего 99 немцев. Список прилагается.
В разных местах было обнаружено вывезенных из Берлина и запрятанных около 250–300 тонн урановых соединений и около 7 тонн металлического урана. Они полностью отгружены в Советский Союз».
Таким образом, страна, до сих пор не имевшая урана, наконец, получала его в достаточном количестве.
Однако завладеть ураном было ещё недостаточно. Надо было научиться доводить его до кондиции.
